Доверие контролера
Шрифт:
– А нормальной жизни не хочется? – я добил бутылку, отставил в сторону, и тут же невесть откуда возникнувший рядом со мной горбун сунул мне другую. Благодарно кивнул ему, а тот улыбнулся, кивнув в ответ.
– Нормальной жизни? – губы Оксаны как -то презрительно скривились. – Да нет её, жизни этой, нигде нет. Ты вкалываешь, платишь за ипотеку, окружаешь себя ненужными вещами… Надоело. Тут, между прочим, в нашей общине много богатых людей. – женщина невесело усмехнулась. – Платят нам доллары за возможность пожить у нас, приводят в порядок нервишки, дурачатся и чудят.
– У-у! – с досадой взвыла толпа. На экране один из бойцов лежит в отрубе, похоже, не скоро очнётся. А комментатор надрывался:
«Победа присуждается Марку Оленю! Это был блестящий бой…»
– Понятно! – ответил я Оксане, открывая пиво.
Тем временем к нам за столик подсели Вадим с довольно пожилым, но крепким мужиком. Открытое доброе лицо, умные глаза и борода лопатой. Ему бы в исторических фильмах сниматься, играть королей да мудрых вождей, а он тут возглавляет бомжовскую братию.
– Здравствуйте, Алексей! – Герцог протянул мне свою ладонь, и я пожал её. – Я Герцог, но можете называть меня Данилой. Рад встрече, если честно, вы любопытная личность.
– И что во мне такого любопытного? – усмехнулся я.
– Ну, не каждый же день земляка можно встретить! – прищурился Данила. – Хоть я и не москвич…
Вот оно что! Да этот старикан не так прост!
– А откуда тогда?
– С Иваново, вернее с Шуи, – Герцог улыбнулся. – Почти рядом. Тебе, как я посмотрю, помощь нужна, постараюсь её предоставить.
Старик посмотрел на бомжей:
– Оставьте нас на минутку!
Оксана с Вадимом покорно встали и пересели за другую лавку.
– Откуда вы знаете? – спросил я у Данилы. – Про то, откуда я?
– Я всё о тебе знаю, Лёша. – Герцог посмотрел мне прямо в глаза. – Ты вот скажи – как тебе после тёмных дел на душе? Мерзко?
– Каких дел? – не понял его я.
– Ну, ты это называешь пси -манипуляцией, а ведь раньше это называлось колдовством, и вполне можно было угодить в костёр, слышал же в школе на уроках истории об инквизиции и борьбе с ведьмами?
– А какая связь? – усмехнулся я.
– Что ни наесть прямая! – ответил мне Герцог. – Ведь что такое Зона, Грязи эти местные? И как они появились? Не задумывался никогда? Просто кто -то решил поиграть в Бога и запустил дьявольскую адскую машину, вот чьей силой и поддержкой ты пользуешься, брат, эти твари приняли футуристическое обличье и пользуются им.
– Да о чём ты говоришь! – воскликнул я. – Чушь собачья!
– Вовсе нет! – уверенно сказал Герцог. – Ты вот не задумывался, почему твоя жизнь крутится вокруг Зоны? Ты никак не можешь вылезти из этого дерьма, и что бы ты не предпринимал, всё равно твоя дорога ведёт в эти гиблые места. Постоянно какие -то совпадения, странные встречи, ты как муха, попавшая в пиво, не можешь выбраться. Зона проросла через тебя, а так называемая прошивка усугубила процесс, и так будет постоянно, ты не сможешь жить нормальной жизнью.
– И что мне делать? – глухо спросил я его.
– Разорвать этот круг, Лёша! В этом помогу с радостью – в Рыжем лесу есть часовня, в ней живёт один монах, дашь ему это! – Данила вытащил из кармана какую -то монету, и протянул её мне. – И он тебе поможет! Главное, чтобы ты сам искренне хотел этого, разорвать свою связь с Установкой, брат.
– Ну, до монаха этого добраться нужно! – горько произнёс я. – А так я согласен, мне эта кутерьма самому до смерти надоела.
– Доберёшься! – твёрдо ответил мой собеседник. – Всё будет хорошо!
– А ты кто сам? – спросил я его. – Слишком много знаешь обо всём этом бардаке!
– Я один из тех, кто пошёл в крёстный поход на установку! – был мне ответ. – Но не всё так просто, это тебе не стиральную машину вырубить! Завтра поговорим ещё, а теперь иди с Оксаной, она тебя определит на постой к нам, отдыхай, а утром я сам зайду.
– Оксана! – позвал он её, и та обернулась. – Размести Алексея!
Женщина подошла ко мне:
– Пойдём!
Допил пиво, и мы покинули «кафе», пошли между рядов трейлеров.
– Герцог ваш интересный человек! – нарушил я молчание. – Очень интересный!
– За него тут любой из нас на смерть пойдёт! – ответила женщина. – Не раздумывая. Мы пришли!
Остановились около ржавого здоровенного трейлера, и Оксана протянула мне ключи:
– Располагайся, там всё приготовлено, разберёшься!
И она тут же растворилась в ночи.
Открыл дверь, и зашёл вовнутрь. Нащупал включатель света на стене и врубил освещение. Неплохо, внутри трейлер выглядел гораздо презентабельней, чем снаружи, чистенько и уютно. Две комнаты и кухня. Осмотрел своё новое жилище и раздевшись, упал на кровать. Лежал и размышлял о Герцоге, весьма необычный дядька, знает обо мне много всего. Или у тех, кого пометила Установка, судьбы не сильно отличаются? В это я поверю – наслышан историй подобного рода по самые не балуй, и конец один – сгинул в Зоне. Да и заметил, что, как-то спокойнее жил без своих супер-способностей, хоть он и неслабо выручали, зато спал спокойнее… Действительно, придётся пойти с монетой к тому монаху и просить о помощи. Но это потом, сначала разберусь с навалившимся грузом проблем.
Достал монету, и рассмотрел её. Размером с пятак, надпись: «Один рубль. Государственный банк СССР, 2012 год». Понятно, этот Герцог в полной теме. Перевернул, и на меня уставился Ильич, смотрит с немым укором, во взгляде его фирменная ухмылочка.
Снилось, что я на Болоте, стою на вышке рядом с Дубярой, смотрим в даль и молчим. Наконец, Игорь поворачивается ко мне и говорит:
– Тебе от нас не уйти, ты наш!
Изо рта на ржавое железо пола сыплются опарыши, а он всё повторяет, как заведённый:
– Ты НАШ!
И каждая буква жжёт душу огнём, тут ещё сам Дубяра вцепился в мою руку, и тянет к себе…
Проснулся в поту, а в ушах всё звенят ещё его вопли.
– Хрен вам! – я сложил «фигу» и посмотрел на неё. – Это мы ещё посмотрим, чей я!
Поднялся с постели и прошёл на кухню. В холодильнике обнаружил бутылку минеральной воды, которой с удовольствием и напился. Затем включил небольшой переносной телевизор, сплошной поток рекламы, похоже, что вышла новая модель «бродяги», чуть массивнее и угловатее, ещё брутальнее, чем бы. С удовольствием завёл бы себе такого стального коня, но увы, такие ништяки не по мою душу.