Доверие
Шрифт:
— Садитесь, — сказал Ринальдо. Мэлор сел.
— Спасибо, — сказал он.
— Что у вас там с нейтринными запалами? — спросил Ринальдо. Мэлор задохнулся.
— Это мы!.. — прохрипел он. — Я… Это никакие не изоляционисты! Вы отпустите их… ведь это я же…
— Да что вы говорите? — спросил Ринальдо и улыбнулся всем лицом. — А я и не знал.
Мэлор не нашелся, что ответить.
— Я спросил, — терпеливо сказал Ринальдо.
— Это мы… — выхрипнул Мэлор. — Моя установка… Мы
— Чуточку популярнее, — попросил Ринальдо.
— Это мы! — крикнул Мэлор. — Моя установка, а не группировки эти ваши! Вы ошиблись!!
Он замолчал, шумно дыша. Он вдруг почувствовал, что мокр от пота, даже волосы на висках слиплись. Он провел ладонью по щекам.
Ринальдо чуть поморщился от крика.
— Ну, понятно, — произнес он, чуть подумав. — Вы хотите сказать, что ваша установка непонятным для вас образом… нет, прошу прощения — до последнего времени непонятным для вас образом воздействовала на запалы столь фатальным образом. Не так ли?
— Так, — сдавленно сказал Мэлор. Ринальдо облизнул губы.
— Корабли… погибли?
Ринальдо слабо кивнул, думая о чем-то своем.
— Бож-же мой… — простонал Мэлор. Слезы вдруг выхлестнули у него из глаз, и он, совершенно не в силах владеть собой, уткнулся лицом в сгиб руки и заплакал.
Ринальдо ждал ровно пять минут.
— Ну, ну, любезный Мэлор Юрьевич, — произнес он потом. — Все бывает. Бывает хуже, — сказал он с задумчивой, глубинной интонацией. — Бывают такие эксперименты…
Мэлор усиленно зашмыгал носом, пытаясь унять нервный плач. Слишком много всего свалилось сразу — этот сумасшедший перелет, чудовищный бред теле- и радиопередач, и вот теперь окончательный приговор.
— Мы не виноваты… — пробормотал он, вытираясь рукавом. Потом вспомнил. — Я один виноват. Это была моя серия… моя установка. Больше никто из персонала института к этому не причастен!
— Прекратите, любезный Мэлор Юрьевич, — Ринальдо откинулся на спинку кресла и рассеянно поправил сьехавший плед. — Вас никто не обвиняет.
— Да, но все это! — крикнул Мэлор, в его голосе еще дрожали слезы.
— Это — да, — ответил Ринальдо задумчиво. — Вот что. Вы состоите в списках переселенцев?
— Нет.
— Не пропустили врачи?
— Я не подавал заявления! — ожесточенно ответил Мэлор.
— Отчего же?
— Не захотел!
— Вы женаты?
Зачем ему еще Бекки, подумал Мэлор испуганно и сказал:
— Нет.
Ринальдо опять поправил плед.
— Что все это значит? — шепотом спросил Мэлор.
— Как вам обьяснить… Это — меньшее из зол. Нам нужен ваш Институт, нужна связь. И нам нужно доверие к администрации. Вы понимаете, нельзя сказать: погибло двести тысяч человек, и в этом никто не виноват. Необходимо, чтобы родственники погибших имели в кого кидать камнями, и эти кто-то не были бы ни вы, ни мы. Хотите соку?
— Ч-что?
— Соку хотите? По-моему, у вас очень пересохло в горле.
— А… Да… Нет, спасибо… Я не понял. Зачем… камнями?
— Чтобы все скорее забылось, — чуть раздраженно обьяснил Ринальдо. — Чтобы нам продолжали верить, понимаете?
— Верить… Верить… Во что?
— Ну, сейчас трудно сказать. Во что понадобится.
Милый мальчик, подумал Ринальдо. Неужели он и впрямь не женат? Не может быть, обязательно есть рядом с ним какая-нибудь Чари, очень гордая и сильная со всеми и удивительно покорная и мягкая с ним. И готовит ему с наслаждением окрошку, вкуснее которой каждый раз еще свет не видывал…
Ринальдо глубоко впустил воздух в легкие. Нейтринные запалы. Нейтриноскопия. Смешно.
— Зачем вы вызвали меня?
— Хотел познакомиться, да и поговорить о делах насущных.
— А… Вы что, будете их казнить? — свистящим шепотом спросил Мэлор.
— Нет, я полагаю, до этого не дойдет.
— А… а ведь там стреляют…
— Это кино.
— Кино? Вы все придумали?
— Разумеется. Транслируемые порты оцеплены, там бегают и прыгают сотрудники Службы Спокойствия, и за тех, и за других.
— Зачем?!
— Ф-фу, — Ринальдо потер пальчиками лоб. Сунул руки под плед — мерзли.
— Я понимаю, да… Чтобы… как это вы сказали… ну… Ринальдо нахохлился, выжидательно глядя на Мэлора.
— Чтобы поверили…
Как?! Мэлор ужаснулся сказанному. Лгать, чтобы верили? Да что же это такое? Что за бред свалился на голову? Работал себе… взрывал науку… Господи, да я же корабли взрывал. С живыми людьми!
— Поймите, — Ринальдо потер ладони под пледом. — Мы не можем позволить себе роскошь говорить сейчас правду.
— Роскошь?! Ринальдо подумал.
— Собственно, любезный Мэлор Юрьевич, не это является темой нашего собеседования. Я попросил вас бросить работу…
Мэлор не дал ему договорить. Он угрожающе поднялся с кресла, и Ринальдо запрокинул голову, чтобы видеть.
— Нет уж, теперь я спрошу, — прохрипел Мэлор. — Ведь такое… Это же черт знает что такое! Ну, опростоволосились, массу народу убили, и даже не вы убили, а мы убили… Чего ж вы тут делаете-то? Еще больше убиваете? Хватаете людей совершенно посторонних? Зачем?! Чего ради воротить нелепость на нелепость!.. Почему просто не обьяснить?