Доверься мне
Шрифт:
— Хорошо, но сперва, разденем тебя, — довольно сказал он, отстраняясь от меня. Не такой реакции я ожидала.
Я думала, с меня сдерут бельё, разрывая его на кусочки и прижав к кровати, возьмут, а получила через-чур довольного альфу, который медленно снял туфли, потом аккуратно стянул чулки. При этом целуя каждую ножку, даруя море нежности. Счастливо снял трусики, поцеловав и облизнув истекающую соками киску. Довольно облизнулся, смотря на меня, и отстранился. Нежные руки прошлись от талии по ребрам и прошли за спину, расстёгивая лифчик, после чего откидывая его в сторону. Теперь я была почти голая, на мне остались лишь его украшения.
— Их
Его руки быстро зарылись в мою прическу и стали вытаскивать шпильки. Одну за одной, он откидывал их в сторону, пока волосы волнами не упали на спину.
— Моя красавица, — довольно сказал он, и накрыл губы в поцелуе, в тоже время, опрокидывая меня на постель и прижимая разгоряченное тело к моему.
Возбужденная плоть уже терлась о мою киску, доводя меня почти да разрядки. Габриэль продолжал с жаром целовать меня в то время, как его руки блуждали по моему телу. Одна руку устремилась туда, где всё пылало, и стало медленно поглаживать, но и этого хватило, что бы бурно кончить. Закричала, выгнулась в крепких руках.
— Умница, — прохрипел альфа на ушко, в то врем, я как тело содрогалось в легкой судороге. — Запомни, это только начало. Ты у меня всю ночь стонать будешь, — прорычал он, резко переворачивая моё податливое тело.
Довольно улыбнулась, и позволила делать со свои телом всё что хочет. Я ведь сама хотела поставить жирную и приятную точку.
Нежные руки прошлись по спине к ягодицам и сжали их.
— Теперь моя очередь получить удовольствие, — нежно сказал он на ушко.
Я была придавлена телом волка, по этому перевернуться у меня бы не получилось. Габриэль целовал шею и плечи, осыпая их множеством поцелуев иногда слегка прикусывая кожу. От таких его действий моё желание с новой силой зарождалось внутри. Умелая рука размазывала мои соки от лона к попке, слегка вводя пару пальцев туда, куда я так и не смогла заставить войти Габриэля в прошлый раз. Киска буквально горела от его действий, а я стонала, прося дать мне разрядку.
— Вот так малышка, покричи для меня ещё, давай накалим тебя до предела, — шептал волчара, придавливая меня к постели, и теперь уже не рука терлась о лоно с попкой, а его возбужденное достоинство.
Его действия просто сводили с ума. Извиваясь, хотела выползти из-под него, нет сил, терпеть такую пытку, но меня со смешком вернули на место. Габриэль что-то ещё шептал, но я не понимаю, моё тело действительно накалено до предела.
— Вот ты и готова, — хрипя, сказал он, резко поднимая мою попку вверх и разводя ноги ещё шире. Одна его рука прошлась от попки по спине, потом схватило за волосы, и придавила её к кровати. — Ты только моя, — прорычал он, водя членом по киске.
— Твоя, — подтвердила, изнывая от ласки. Зачем он так дразнит меня?
— Ты веришь мне? — нежно спросил он, удерживая меня за бедра, и не давая двигаться.
— Всегда, — шепнула. А потом резкий толчок и легкая боль.
— Габриэль!!! — взвыла я, переполненная эмоциями, когда он медленно стал выходить.
— Моя! — прорычал он, ещё раз вторгаясь толчком в изнывающее лоно до предела.
Теперь его было не остановить. Толчок за толчком, и мои крики. Боль почти сразу ушла, даруя невероятное наслаждение. Крепкие руки продолжали удерживать меня на месте, не давая двигаться на встречу. Альфа
Хватка стала сильнее и даже болезненнее. Член, который буквально вколачивался в меня, стал становиться больше. Движения стали резче и глубже.
— Моя! — и не человеческий рев за спиной. Меня резко схватили поперек груди, прижимая спиной в волосатой груди, и насаживая на возбужденную плоть. Резкая боль в плече и долгожданное наслаждение накрывает нас обоих. Тело бьется в крепких руках, но сильный захват волка, не позволяет расслабиться полностью. Куча мыслей и эмоций обрушивается на меня, утягивая в приятную темноту.
Проснулась от того что кое кто целовал спину, спуская поцелуи всё ниже.
— С возвращение, родная, — нежный шёпот, и горячий язык уже лижет ноющее плечо. Точно! Меня же укусили!
— Габриэль, — говорю я, поворачиваясь в его сторону. Мне нужно видеть его глаза и лицо, а не только слышать такой манящий голос.
— Да, — довольно мурлычет он, с нежностью смотря на меня.
— Что ты сделал? Я не понимаю! — тихо говорю я, смотря на довольного волка.
— А на что это похоже? Давай моя хорошая, скажи это вслух, хватит метаться, — мягко сказал он, притягивая меня к себе и укладывая на спину. — Не бойся произнести это, — прошептал, накрывая меня своим телом и нежным поцелуем.
Неужели это правда? Нет, не может быть, я наверное ещё сплю. Но если так, то почему сейчас?
— Я твоя? — спросила, когда мне дали сделать вдох.
— Моя! — довольно ответил он, начиная целовать шею.
— Но как? — новый вопрос.
— Ты моя истинная родная, и только моя, — сказал он, заглядывая в мои глаза.
— Как давно ты это понял? — сказала, проводя рукой по колючей щеке.
— С первого взгляда. Как только увидел тебя такую испуганную, и такую нежную, — ответил улыбаясь.
— Но почему ты не сказал?
— А ты бы поверила? Я вот думаю, что ты бы решила, что это подкат. А может, испугалась бы, ведь ты до последнего держала оборону. Я мог бы тебя схватить и унести в спальню, сделав тебя своей, но ты бы согласилась или приняла бы это за насилие? Начинать отношения с этого, я бы точно не хотел. Заставлять тебя поверить, что ты моя, или приказать, зачем? Ты и так всю жизнь только и исполняешь приказы, я хотел, что бы ты сама захотела меня. Не только девушки хотят чтобы их полюбили просто так. Я несколько раз хотел всё рассказать, но в конце передумывал.
— Ты об этом мне всё время говорил, это я должна была понять? — вспомнила его слова, что он часто шептал мне. Поверить в сказку, а я боялась. — Я глупая, — тихо сказала, отворачиваясь.
— Недоверчивая, я бы сказал. Но уже давно горячо любимая, — мягко сказал он, разворачивая моё лицо.
— Я тоже тебя люблю, и давно. Но как я боялась, — сказала, улыбаясь, обнимаю своего волка. Слезинка счастья потекла по щеке, даруя душевное успокоение.
— Не плач любимая. Сегодня я хочу слышать лишь твои сладкие стоны и мольбы, — хрипя, сказал он, накрывая своим телом и медленно входя в меня. — Какая же ты узенькая, — простонал он, входя до предела. — А теперь твой нежный голосок, — хитро сказал он, и резко вышел и снова вошел, вызвав мой крик. — Вот так родная. Умница, — рычал он, вторгаясь всё быстрее. Я же схватилась за мощные плечи, чтобы не улететь от мощных толчков, и продолжала стонать, так как молчать не вышло бы ни при каких обстоятельствах.