Доверься мне
Шрифт:
— Они не придурки, Джон. Это моя работа. И она мне нравится. — Или нравилась. Не уверена.
Он хмуро смотрит вдаль.
— Может, поначалу и нет. Но те, кто хочет сохранить дружбу и оплату? — Мы встречаемся взглядами. — Ты была права, что достойна лучшего. Не забывай это.
— Я не забываю, — произношу, расстроенно взмахивая рукой. — Тебе нужно на постоянной основе с кем-то встречаться. Я могу сделать это для тебя.
— Можешь? — рявкает он, его ноздри раздуваются.
— Да, — рычу в ответ, — и в чем, черт возьми, проблема?
Он делает еще шаг.
—
— Благородно, Джон, — прерываю я, заливаясь румянцем.
— И это было гребаное совершенство, — парирует он. — Самое лучшее ощущение за долгое время, не могу вспомнить ничего лучше.
Мои колени слабеют, воздух покидает тело с тихим:
— Ох.
— Ага, «ох», — отзывается он сухо и хмурит брови. — И я подумал: «Наконец-то». Наконец-то я пробую и касаюсь девушки, о которой не могу перестать думать. И что происходит? Она соглашается с моими благожелательно настроенными друзьями, которые являются занозой в заднице, что ей стоит притвориться моей девушкой.
Джон пристально смотрит на меня, и я понимаю, что он демонстрировал не ярость, а боль. И я неожиданно начинаю чувствовать себя маленькой и отвратительной.
— Дерьмо, — шепчу, глядя на него.
Кривя рот в горькой усмешке, он ничего не говорит.
— Джон, — я тяжело сглатываю, — прости.
Делаю шаг к нему, но Джон отворачивается, и я смотрю на его плечо, пока он рассматривает город.
— Забудь. Ничего особенного.
— Нет, это не так, черт возьми.
Джон поворачивается.
— Да, именно так, — говорит он, направляясь ко мне.
И не успеваю пошевелиться, как с невероятной легкостью его большие руки подхватывают меня под ягодицы. Я автоматически обвиваю ногами его талию, а руками вцепляюсь в плечи. В два шага он притискивает меня к стене, фиксируя своим длинным, худощавым телом.
— Для тебя это оказалось недостаточно реальным? — спрашивает он, и наши губы едва соприкасаются. Мои веки трепещут, когда ощущаю его теплое дыхание с запахом вина. — Разве ты не чувствовала, как сильно я хочу тебя?
Я ощущаю это сейчас: твердое, толстое доказательство, упирающееся в мою сердцевину. Бедра непроизвольно сжимаются, и он тоже это чувствует. Джон тихонько рычит, и на этом разговоры заканчиваются. Его поцелуй быстрый, жестокий, отчаянный, жадный. Наши губы прижимаются друг к другу, пробуют, покусывают, сосут. Его язык гладко скользит по моему. Облизывает и погружается глубже, поглаживает и берет. Это возбуждает меня, заставляет стонать и хныкать, желая большего от поцелуя, от мужчины.
Джон покачивается напротив меня, пока наши рты трахаются, рукой крепче сжимая мою задницу. У меня кружится голова, и я настолько чувствительна от желания, что ощущаю слабость. Когда он отстраняется, тянусь к нему налившимися и влажными губами. Но он наклоняется и посасывает шею, прихватывая нежную кожу.
— Не хочу прикидываться, Стелла. — Его губы касаются ушной раковины. — Не хочу платить за это. Мне не нужен весь этот театр.
Запускаю руки в его шелковые волосы и творю там настоящий беспорядок. Бедрами потираюсь
— Ты можешь заполучить меня на любую роль. — Я задыхаюсь, а соски уже болят от напряжения. — На любую.
Джон застывает, кончиком языка касаясь моей шеи и заводя меня еще больше. Прежде чем поднять голову, он оставляет там мягкий поцелуй. Его глаза блестят в тени.
— Будь со мной. Давай падать вместе, Кнопка.
Падение. Настоящее. Словно наяву представляю, как это будет: стремительное падение, при котором не за что ухватиться. Ничто не спасет меня. Это чертовски сильно пугает. По взгляду Джона понятно, что он осознает это и тоже боится. Но все равно хочет.
— Ты сказал, что не собираешься влюбляться.
Его взгляд блуждает по моему лицу перед тем, как встретиться с моим.
— Я ушел от тебя в тот вечер, потому что знал: если в кого и смогу влюбиться, так это в тебя. — Джон прислоняется лбом к моему и опускает веки. — Я никогда не влюблялся. Сама мысль об этом охрененно пугает меня, и я продолжаю твердить себе обо всех причинах, почему нам не стоит быть вместе. Но когда действительно столкнулся с расставанием? После того, что произошло между нами на диване? Нет. — Он качает головой. — Блядь, нет. Не могу это сделать. Хочу попробовать с тобой.
Я уже пересекла эту черту.
— Хорошо.
На секунду напрягаясь всем телом, Джон улыбается. Словно солнце, плавящее лед, яркое и горячее, освещает меня. В этот момент оно раскаляется, и у меня перехватывает дыхание. Мужчина крадет его у меня быстрым, глубоким поцелуем, который я ощущаю даже пальчиками ног. Всхлипываю, приоткрывая рот для большего.
Джон дает мне это, целуя раз за разом, как будто я его наркотик. А потом с болезненным рыком отстраняется.
— Черт, ты меня соблазняешь.
— Хорошо. — Я тяжело дышу, утыкаясь носом в его шею. — Отведи меня в постель.
Он прижимается своей щекой к моей, его потряхивает.
— Не могу.
Пальцами спускаюсь к его груди. Боже, какая замечательная. Твердая, рельефная. Хочу облизать ее.
— Отправь друзей по домам и сможешь.
Джон хмыкает, и вибрация отдается на моей сверхчувствительной коже.
— Нет, детка. — Вздыхая, он делает шаг назад и аккуратно ставит меня на ноги. На дрожащие ноги с подгибающимися коленями. Но он держит меня за руки, улыбаясь наполовину теплой улыбкой полностью удовлетворенного мужчины, а наполовину болезненно огорченной. — Мы сделаем это правильно. Я собираюсь ухаживать за тобой.
Прижимаю ладонь к его твердому бицепсу.
— Считай, что поухаживал.
Он смеется.
— Я имею в виду свидания. Двигаться постепенно.
Учитывая, что моя интимная часть дрожит и истекает влагой, слово «постепенно» звучит как пытка.
— Почему?
Рукой касаясь моей щеки, он огрубевшим кончиком пальца ласкает мою припухшую нижнюю губу.
— Назови это эгоизмом, но мне хочется опыта свиданий, предвкушения дороги к сексу, пока узнаю тебя получше. Потому что ты слишком важна, чтобы превратиться в нечто такое, как случайный секс. Я не хочу потерять тебя из-за этого.