Довод Королей
Шрифт:
«Волчата» ворвались в ряды воинов в алых туниках с оленьей головой (знак Стэнье!), как волки в овчарню, круша налево и направо. Кто-то бросал алебарды и копья и пытался бежать, кто-то валился на колени, крича о пощаде, кто-то пытался обороняться, но мечущиеся лумэновцы мешали друг другу. Похоже, «оленей» никоим образом нельзя было отнести к толковым воинам. Если б у Сандера было время, он бы подивился, зачем Рауль потащил с собой таких неумех, но юноше было не до того. Он изо всей силы работал копьем, умудряясь при этом смотреть вдаль, так как не сомневался: конница ре Фло скоро явится на выручку угодившей в засаду пехоте. Так и оказалось. Всадники Рауля славились своей выучкой. Да, их застали врасплох, но воины быстро, не теряя головы, разобрали с телег оружие и доспехи, и вскоре
Александру не повезло. Его конь, раненый в глаз, взвился на дыбы, а затем ткнулся мордой в землю. Дело было бы вовсе плохо, но Сандер успел высвободить ноги из стремян и ухватиться рукой в латной рукавице за острие вражеского копья, которое должно было его убить, а послужило опорой. Почувствовав, что он твердо стоит на ногах, Тагэре начал крушить врагов налево и направо. Сражаться с пехотинцами Стэнье было нетрудно, куда хуже были приближающиеся всадники с медведями на туниках, которых явно привлекала его персона. Вообще-то Сандер знал, как отражать натиск конников, даже без специального копья или алебарды. Это было трудно, но возможно.
2885 год от В.И.
21-й день месяца Агнца.
Меловой проход
Это было безумием, но, собственно говоря, для Тагэре это было единственной возможностью спастись, и они ею воспользовались. Дени Гретье сразу же понял, кто встал у них на пути, понял еще до того, как увидел сигны с волчатами. Сандер! Вряд ли рядом с Филиппом оказался кто-то еще, способный закрыть короля собой. Капитан боялся чего-то подобного с самого начала. Ветеран был душой и телом предан Раулю, но Сандера любил, а мальчишка, мальчишка был предан коронованному ослу и готов ради него на все. И вот, пожалуйста... Нет, Дени Гретье не растерялся, он сразу же приказал своим людям вооружиться, развернул их по обе стороны топтавшейся на месте пехоты и бросил вперед, спасать людей графа Стэнье, который никогда не был его другом. Более того, Стэнье был из тех, кто по уши замаран эльтской резней, а в Бетокской схватке не участвовал по причине вошедшей в поговорку изворотливости. Да и графом нынешнего Селестина можно было назвать лишь с большой натяжкой.
После того, как маршал Мальвани расколотил младшего Фарбье, будущий граф Стэнье, тогда бывший еще бароном Рогге, под благовидным предлогом «временно» покинул лагерь Агнесы и, разумеется, к сражению опоздал. После казни настоящих Стэнье на умника свалилось немалое наследство. Какое-то время новоиспеченный граф хранил верность Тагэре, но, почуяв нюхом возвращение Лумэнов, скоропалительно женился на вдове Орельена Тартю. Дени ненавидел эту семейку, но он был воином, и он должен был их выручить, что он и делал.
Конница Фло схватилась с воинами в синем, которые, надо отдать им справедливость, выдержали удар. Дени мимоходом отмечал сигны. Тигр Мальвани, орлиная лапа Гартажей, яблоня Трюэлей... Проклятый, ну зачем он на пятом десятке так хорошо видит! Он, капитан Гретье, поднял копье на молодняк, на детей друзей – и ради кого?! Рауля? Да! Разумеется... Его сигнор оскорблен зарвавшимся королем, но убивать-то приходится не «пуделей», а «волчат»!
Ветеран умело наседал на отступающих, но отнюдь не бегущих врагов, в конце концов, он присягал! Он исполнит свой долг, и будь оно все проклято! Это не его грех, не его вина, он лишь солдат. И в любом случае этим мальчишкам не остановить великого Рауля, они обречены... Впереди вскинулся на дыбы и отчаянно закричал раненый конь, но всадник сумел вовремя соскочить и теперь отбивался от людей Стэнье-Рогге. Гретье был воин до мозга костей, он мог сражаться, не думая, тело само делало то, что нужно. Ветеран развернул коня к упавшему рыцарю, истреблявшему пехотинцев в красном. Это наверняка один из вожаков. Его в любом случае нужно вывести из игры. Ага. Эта же мысль пришла в голову и Жилю Руво, вдвоем они прикончат спешенного рыцаря, хотя тот и дерется, как зверь. Дени уверенно пробивался вперед, перед ним и «синим» оставались лишь пятеро, четверо, трое... Со спины коня Гретье видел залитую чужой кровью тунику, белые перья на шлеме.
Воин хоть и оказался в критическом положении, держался молодцом, делая именно то, что нужно. Вот он с силой отразил щитом удар противника, так что у того онемела рука, и, ударив мечом, развернулся ко второму, якобы повторяя тот же прием, но в последний миг сделал пол-оборота вправо, клинок «оленя» рассек пустой воздух, а его хозяин, не удержав равновесия, грохнулся под ноги... Сандера Тагэре! Дени Гретье узнал своего ученика, слишком хорошо усвоившего его уроки. Он не видел Сандера шесть лет, тот подрос, возмужал, но это был он и никто другой!
Если он погибнет, будет ранен, попадет в плен, бой закончится, так как именно брат короля привел сюда этот обреченный отряд. Александр молодец, но вряд ли ученик устоит перед своим учителем, он попробует отбить атаку всадников тем простым и почти безотказным способом, которым его обучил капитан Гретье, но сейчас это обернется поражением. Дени Гретье обязан убить военачальника Тагэре, ведь он присягал Раулю...
2885 год от В.И.
21-й день месяца Агнца.
Меловой проход
Александр Эстре сжал зубы, готовясь подсечь мечом ноги первой из вражеских лошадей, одновременно уворачиваясь от копья, но внезапно нападавший поднял коня на дыбы и заставил сделать шаг назад, да так неловко, что налетел на второго, от неожиданности выпустившего из рук секиру и схватившегося обеими руками за поводья. Этой заминки хватило, чтобы между Сандером и лумэновцами оказались Сезар и братцы Трюэли, один из которых держал в поводу лошадь. Дивясь спасшему его чуду, Александр под прикрытием четырех мечей взобрался в седло и сразу же дал знак отступать; здесь свое дело они сделали, но это было лишь начало.
Нужно было отойти на заранее обозначенный рубеж, где в дело вступят лучники, превратиться из нападающих в обороняющихся, отразить удар отменной конницы, проследить за левым и правым проходами, о которых не может не вспомнить Король Королей, вынудить его на лобовую атаку и держаться до вечера. А потом еще раз до вечера и еще, но об этом после, а сейчас нужно выкинуть из головы все, кроме того, что творится сейчас и произойдет в ближайшую десятинку. В этом мире нет ничего, кроме этой ложбины между грязно-белыми холмами. Надо поверить, что сзади огненная стена, сквозь которую не пройти, и поэтому нужно стоять здесь, даже если это невозможно. И они стояли! Александр действовал, словно во сне. Перед ним под палящим, слишком жестоким для этого времени года и для этих краев солнцем двигались свои и чужие войска, он пытался угадать и угадывал, что будет дальше, отдавал приказы, носился между тремя пыльными дорогами, на которых кипела сеча, дрался сам.
Через несколько ор серый жеребец, сменивший погибшего иноходца, стал спотыкаться от усталости, и юноша пересел на вороного Никола. Лошади имели право на усталость, он – нет. Он должен был появляться везде: и у похожего на оскаленный собачий череп холма, где распоряжался неторопливый и основательный Шада, и в узком проходе, защищаемом Сезаром, и в центре, где было тяжелее всего и где бились остальные «волчата», доказавшие на деле, что они достойны данного им в Мунте прозвища.
Луи, тот даже в бою не мог не шутить, и, когда лязг и грохот битвы немного стихал, можно было услышать, как внук Обена Трюэля поминает жабий хвост, передает через своих противников привет «Святому духу», сожалеет о том, что Паук по скупости вместо десятка львов нанял полчище зайцев, спрашивает у напирающих лумэновцев, какая, по их мнению, может быть ора и почему Дыня не пользуется услугами брадо-брея. Рядом с братом, прикрывая его, дрался Ювер, как всегда тихий и спокойный, он всякий раз делал именно то, что нужно. Сандер заметил, как младший Трюэль спас от, казалось бы, неизбежной смерти Этьена, ловко метнув в оказавшегося у того за спиной «оленя» свою секиру. На какой-то миг Ювер остался безоружным, затем подхватил меч убитого врага.