Дождь не вечен

Флейм Ханна

Влад утвердительно кивнул, продолжая:

— Я все детство спортом занимался, у меня и пояса, и кубками и медалями вся комната завешана была, а в юности меня начали занимать гонки. Адреналина хотелось и вроде бы тоже спорт, отец нормально на это смотрел, пока в рамках стадионов и тренировок, всяких соревнований. Удивительно, Вельд меня спонсировал одно время, как раз мы с Катей начали встречаться, она последние полгода подзабила на учебу, то на сборы со мной моталась, то на соревнования, ее к сессии не допустили за пропуски, она плюнула, родителям позвонила, созналась. Разругались с ними, конечно. И мы с ней в Москву укатили из промозглого Питера. Она всегда ныла, что терпеть не может дождь, на съемной тогда поселились, райончик так себе, Тушино, зато до трассы мне близко было. И как-то Вельд попросил раз выступить на легальных гонках по городу,

в качестве рекламы его металлургического комбината нового. А там я с ребятами сговорился, начал и на нелегальные ездить, ночами, по окраинам. Деньги там не кислые водились, а гонщик я был не плохой, но меня всегда прикрывали, я и тогда уже не лошок малолетний был, понимал, что к чему. Что где нелегал, там доверять нельзя, надо страховаться. А за страховку платить положено, делиться. А тут, как пропала Катя, мне деньги нужны были позарез, я кинул Вельда, забил на проплаченные легальные заезды, три подряд продул, не высыпался, потому что ночью гонял один. Почти на детектива скопил, и тут адвокат Вельда мне выкатил неустойку по контракту, который автоматически разорвал. Там сумма в три раза превышающая весь мой доход от рекламы и гонок за год была. Я занял у кого мог, у отца просить не стал, не смог бы ему за уличные гонки рассказать, да и злился на него все еще из-за Кати. Решил, заработаю, как умею, буду гонять. Вписался в заезд на выбывание, три раунда. Приз взял, но был там поворот, который я чуть не просмотрел, отвлекся, не удержал бы там, уже бы в земле был. Начал в занос уходить, миллиметраж кое-как удержал, не вписался. И засняли меня на финише, четко так. Вот этот ролик отец и увидел, его только в ГИБДД начальником поставили. Мать там просто чуть не хоронила меня, отец орал как ненормальный, он весь заезд в деталях пересмотрел тогда, роликов по сети ходило уйма. Ну и по военному все решил, отправил остывать в армию к другу своему в часть на границе. Присылал мне новости о расследовании. Да какие там новости, никаких, в общем-то. И вот тогда я и решил, раз у меня даже протекция, отслужу и погоны сам одену, сам искать буду. А там пошло-поехало, ну послужной ты мой точно знаешь.

Света понимающе кивнула и вдруг выпрямилась и проговорила,

— Погоди-ка, получается Вельд и раньше Катю твою знал, зачем сложности такие были? И так бы документы ей новые слепил в три счета.

— Вот, сечешь, Свет. Я тоже так подумал вначале, но я про труп не знал. Узнал, что она у него, что приехала добровольно, что к ней медсестра ходит. Что болела она якобы долго и только вернулась. Фото твое Кати Ивановой не признали как его жены, что с ним живет. Зато мою Катю признали. Запросил звонки и выписки по Вельду за последний месяц, и выяснил, что она в длительной коме была, не знаю как долго, не дослушал записи. Ты меня звонком своим отвлекла.

— Так медсестру надо в оборот брать, выспросить тактично, чтобы понимать обстановку в квартире.

— Я тоже так подумал, данные бы еще по Медцентру. Они судя по всему почистили о ней информацию, у тебя могут какие-то хвосты в архиве быть, за прошлый, может позапрошлый год. Найдешь, а Свет? Тогда я тебя заслужено звездой награжу, как дело мое раскроем, припишу как участвовавшую в поимке.

— А если добровольно она там? Если они вместе эту Иванову грохнули? Прикрывать ее будешь, рыцарь? — хмыкнула Светлана.

Влад потупился на нее и честно, не задумываясь, произнес:

— Буду, и тоже, наверное, помощи попрошу тогда. Но вообще, я уверен, что она не при чем. Убежден, понимаешь? Но если даже и при чем, я все равно ее заберу, и никто ее больше не отнимет у меня. Погоны свои положу, если надо будет, чтобы она рядом осталась. Не сядет она, даже если замешана.

— Вот ты дебил, Вихров! Удивительно как крепко она тебя за яйца-то держит! Ты должен меня с ней познакомить, как спасешь, мне есть чему у нее поучиться, — чуть восхищенно пропела капитанша, — не женщина, а Кармен. Я только все понять не могу, а как же ты раньше со мной спал, и нормально все было, а теперь вон как, даже не встает в мою сторону.

Влад виновато протянул:

— Ну, я и правда, почти надежду потерял, что она жива, топился в работе, родители ныли, особенно мама, что внуков хочет. Я хотел попробовать забыть ее. А в итоге, ты только не обижайся, каждый раз представлял, что ты это она, по-другому никак не выходило. Я надеялся, что пройдет, что привыкну и начну смотреть на тебя и видеть тебя. А когда понял, что не выходит, что как снилась она мне каждую ночь, так и снится,

я слился. Прости, Свет.

— Ты не только дебил, а еще и мудак, Влад, но на тебя злиться бесполезно. Хрен с тобой.

Она дружески приобняла его, похлопав по спине по-братски.

— Значит так, надо все обмозговать. Я еще поковыряю, что тут по данным есть, а ты марш спать, иначе какая от тебя шального польза. Утро вечера мудренее, не зря же говорят. Ты не соображаешь почти, взрываешься по пустякам, вон, проверено на себе, — хохотнула девушка, — завтра едешь к медсестре. И я советую не на входе ловить ее, а пусть зайдет, караулить и, как выйдет куда или совсем уезжать соберется, тогда только.

— Зачем? — у Влада в самом деле путались уже мысли и закрывались глаза.

— Затем, что надо понимать обстановку на объекте в моменте, Вихров. Медсестра убедится и сможет подтвердить, что с ней все в порядке или не в порядке именно в этот самый день. Вчерашние сведения могут устареть.

Влад снова кивнул.

— Что еще?

— Еще, спать Вихров, спа-а-ать, ты так устал, что вопросы как школьница задаешь тупые. Завтра утром поднимусь к тебе ближе к обеду, все обсудим. В твоем кабинете же тоже нет камер?

Он отрицательно кивнул.

— Сегодня только больше ничего не делай, не запрашивай, не суети, надо просчитать правильно. Я сведения тоже придерживаю, как планировала с прошлым предложением. Все до завтра, до обеда, а там решим, как дальше действовать. Все, вали отсюда и спокойной вам ночи, подполковник Вихров! — крикнула Светлана уже в спину махнувшего на прощание Влада.

Он почти в тумане на автопилоте доплыл до своего кабинета, закрылся, скинул рубашку и ботинки и увалился на диван в углу, на котором ночевал не раз, краем мозга осознавая, что вырубается. Ни о какой поездке за рулем до дома речи уже не шло. Глаза закрылись, как по команде, и впервые за долгие месяцы Влад уснул без сновидений.

Глава 25

Лекс старался вернуться к Кате на теплое ложе как можно скорее, осознавая, что, наконец, она подпустила его к себе сама, и они стремительно сближаются. Но он был слишком возбужден, чтобы возвращаться. Пришлось в очередной раз самому позаботиться о себе. Это злило, но спугнуть желанную добычу сейчас было бы полоумием. Обычно ему хватало простого контрастного или на худой конец холодного душа, но не сегодня, когда, наконец, они преодолели первый рубеж. Не сегодня, когда она сама позволила, наконец, увидеть и рассмотреть ее полностью. Не сегодня, когда Катя сама дала прикоснуться к ней, и он все еще чувствовал ее вкус и терпкий запах на своих губах. Она слишком волновала, чтобы ему помогла ледяная вода. Лекс понимал, что надо переключиться, но никак не мог просто забыть, что она сейчас, наконец, и навсегда голая в его постели. Там, где должна была оказаться гораздо раньше.

Собрав последние капли полотенцем, он потянулся за бельем, но передумав, отправился в спальню обнаженным. У самой двери спальни, он засомневался: слишком удачный день, чтобы так прекрасно окончиться. Леша ожидал, что девушка снова сбежит и сейчас он войдет и обнаружит ее в ее кровати. Он даже был слегка удивлен, тому, что розовое покрывало осталось нетронутым. Обогнув ширму, разделявшую половины комнаты, он на мгновенье замер, любуясь. Ему до конца не верилось, что Катя, наконец, по своей воле делила с ним кровать и спокойно дремала, по-хозяйски раскинувшись на его шелковых простынях.

Сейчас она казалась видением в полумраке комнаты, отражая от мраморной кожи свет, льющийся из окружающих окон. Ему положительно нравилось отсутствие у нее даже намека на загар. Его притягивала эта аристократическая бледность, изящно подчеркнутая розовыми ареолами ее сосков. Такой цвет был присущ лишь тем, кто никогда не загорал топлесс, и не поджаривал вершинки под палящим солнцем до вульгарного коричневого.

Алексей моментально пожалел, что решил не одеваться и задержаться, рассматривая ее. Возбуждение снова заструилось по венам, устремляясь вниз, туда, где все снова налилось и восстало. Хотелось наброситься на нее и иметь до беспамятства, размазывая по ней свое семя, пока не пропитается и вся не пропахнет его мускусным запахом. Он закрыл глаза, сглатывая, представляя в голове эту картину, что еще больше заводило. Хотелось ее грязно пометить, но это нарушит всю игру. Позволить себе этого он не мог. Пока не мог. Он удовлетворенно улыбнулся сам себе. Он приучит ее к себе, осталось совсем недолго. Все шло примерно так, как он наметил.