Дождь не вечен
Шрифт:
Так собственно нас санитарки и нашли. Одна его пинками погнала куда-то в корпус …»
Катя глазами перешла к следующей странице, непронумерованной как предыдущие. Странно, но почерк неуловимо изменился, да и чернила ручки были иными.
«…надо забыть. Не могу…
хочу к тебе хочу к тебе хочу
к тебе хочу к тебе хочу к тебе
хочу к тебе хочу к тебе хочу к
тебе хочу к тебе хочу к тебе»
Несколько строк и всего несколько слов, снова и снова. На последнем, написанном где-то посредине страницы «тебе»,
«Как так? Почему? А где остальное?», снова вернулась на страницу назад и снова обратно Катя, «Вчера ведь точно было больше листов. Точно не один, я только начала читать, я помню, как перелистывала, тут было больше десятка страниц…». Она внимательнее осмотрела разворот шестой страницы, жалея, что тетрадь на спирали и невозможно понять, действительно ли они исчезли или ей вчера померещилось. Послышалась возня из коридора, но Катя не шелохнулась, все так же сидя на углу кровати и сканируя глазами обложку, так предательски окончившегося дневника, породившего в ее голове больше вопросов, чем ответов.
Любу можно было угадать по звонкому топоту и прорезавшему тишину звучному:
— Ой, не спишь, хорошо, а я раньше! — голос приближался, но Катя сидела спиной, лишь по звуку определяя, что та стоит уже за ее плечом, — Я забыла предупредить, расписание-то у моих электричек по субботам другое. Так что тут или в 12 или только к двум уже…
Люба нагнулась, заглядывая Кате за плечо.
— А что ты мокрая и голая сидишь? Что рассматриваешь? Фотки достала и память тренируешь?
Катя помотала отрицательно головой, поднимая на Любу взгляд и откладывая тетрадь в сторону.
— Люб, вот скажи, а это нормально, что мне каждую ночь снятся эротические сны? — она чуть замялась, — даже не эротические, а порнографические.
Люба улыбнулась:
— Ну что, прям очень откровенные сны?
— Ага, я утром отдышаться аж не могу.
— А муж твой шикарный куда смотрит?
— В смысле? — переспросила Катя.
— Ну как, так-то ты очень долго пролежала без движения. Организм, видимо, требует наверстать упущенное, гормоны надо проверить, но вообще это скорее близко к норме, чем наоборот. Но я не совсем поняла, почему Алексей твой не помогает тебе наверстать. Или вы с ним… — Люба многозначительно поставила рядом указательные пальцы обеих рук, а потом развела, демонстрируя что-то вроде слова «разбежались» или «в ссоре», как показалось Кате.
— Ну как, нет, у нас все хорошо вроде бы, но тут другое.
— Какое другое? — Присаживаясь рядом, спросила Люба.
— Да я не знаю, как объяснить! — воскликнула слегка раздраженно Катерина.
— Ну, по-простому, нормально говори как есть и все. Я вроде бы не тупее паровоза, или зачем тебе еще подруга и врач в одном лице, Кать? — она доверительно уставилась на девушку в ожидании. Катя выдохнула, снова набрала в грудь воздуха и на одном дыхании начала тараторить.
— Люб, меня это просто убивает. Каждую ночь, как вернулась сюда, представляешь? Я только засыпаю, и начинается, и просыпаюсь вся взмыленная. Но только Леша тут вообще не при чем, он старается меня не трогать, осторожничает, боится, что навредит.
— Ну, ты кончила же вчера? Говори уже как есть, не нужны твои эпитеты красивые, я так сути не понимаю — перебила ее Люба, поторапливая, и кажется, скорее решившая посплетничать, нежели дать медицинское заключение Катиного странного состояния.
— Да, кончила, — почти себе под нос еле-слышно пробубнила Катя, — он пошел в душ, а я срубилась сразу. И снова сон. Понимаешь? Я и так получила свой оргазм, но во сне все повторилось, это же не нормально, да?
— Два раза за ночь оргазм получить? Нормально, а чего нет-то? Леша молодец все же, зря я, не только красивый, но и умелый! Радуйся, что ты паникуешь?
— Люб, так мне не Леша сниться. — Люба еще пристальнее уставилась на Катю, — Один и тот же парень снится. Я утром, как будто даже руки его все еще чувствую на коже ну и еще кое-что чувствую, что я как кошка в марте.
— Погоди, а что за парень? Бред Питт? А сон одинаковый?
— Джордж Клуни! — Катя начала посмеиваться, слегка истерично, — нет, ну правда, парень похож на молодого Клуни.
— Ну бывает, что уж, я месяца полтора назад во сне на космическом корабле с ДиКаприо молодым кувыркалась. И по-моему уже не первый раз. Плохо сны запоминаю… — немного раздосадовано закончила медсестра.
— Этот кажется реальный, я дневник свой нашла, не уверена, что тут про него, но описан он похоже.
— Ну даешь! — засмеялась Люба, — Вот аппетиты у тебя, вот это я понимаю! Одного великолепного мужика ей рядом мало, она ночами еще и с Клуни резвится. Так сон-то одинаковый?
— Да нет же, Люб, Клуни прямо…как слово то подобрать…затейник.
Люба поморщилась:
— Ужас, «затейник», как бабушка моя выражаешься. Но вообще, очень странно, если каждый день один и тот же парень, но сны разные. С такой частотой обычно один и тот же снится, и чаще — кошмары, а не как у тебя.
— Я снов-то раньше, ну до комы, почти никогда не видела, а тут эти странные.
— Что ты с этими «странными» заладила? Немного странно, что так часто, но в целом, все нормально. Не много знаешь ли таких, кто через 3 года из комы выходит. Кто его знает, может для таких уникумов как ты, это нормальная реакция нервной системы.
— Да потому что странные они, вот странные, сны эти. Говорю же, я все что происходит, чувствую, как будто не сплю, как будто он гладит меня, целует. И во сне и как проснусь все еще чувствую. — она задумалась, силясь объяснить, — Вот знаешь, говорят, надо себя ущипнуть, если сомневаешься спишь или нет? Больно — не спишь, не больно — точно спишь. Тут вот вообще не так!
— Даааа уж, — протянула Любовь, — ладно, если так, соглашаюсь и правда очень странные у тебя сны. Хочешь, с Семеном Федоровичем проконсультируюсь и тебе передам, что он скажет?
— Ага, конечно, и с Тамарой и с Михаилом не забудь еще проконсультироваться, — съерничала Катя, — чтобы он Леше что ли все передал? Он старается, сам терпит, весь извелся уже, вчера как ужаленный в душ убежал, а ему Семен скажет, что я по ночам во сне с другим трахаюсь, зато ему не даю.
— А ты не даешь? — прищурилась Люба.