Дозор. Питерские тени...
Шрифт:
– И, что дальше будет с нашей длинноногой барышней?
– Этого никто не знает. Понимаешь…
– Пока нет, – признался Антонов.
– Да, это очень трудно объяснить. В смысле, объяснить – мужчине…. Многие девушки и молодые женщины, зачастую,…э-э-э, ведут себя неадекватно. Я имею в виду, на начальных этапах долгожданной взрослой жизни…
– То есть, от души погуливают, позабыв о нетленных нравственных ценностях-принципах?
– Иди, Гриня, в конскую задницу, – усаживаясь на водительское место, посоветовала Сова. – Или же считаешь себя непорочным Ангелом с белыми крылышками? То-то все молоденькие продавщицы в магазине «Всё – для прекрасных дам» знают тебя, молодчика, в лицо. Моралист, то же мне, выискался.
«Шкода», сердито засопев, резко сорвалась с места.
– Значит, нашему однорукому Поэту не повезло? – помолчав с минуту, уточнил Гришка. – В том смысле, что предстоят сплошные душевные муки и терзания?
– Всякое бывает…. Куда едем?
– Угол Лужской улицы и проспекта Просвещения. Слушай, а нельзя ли ответить поконкретнее? Ну, про Юльку-Матильду?
– Можно, конечно…. А оно тебе точно надо?
– Надо.
– Видишь ли, это большой женский секрет. Выдав его, я стану предательницей всех своих сестёр.
– Оля, я тебя умоляю…
– Я же просила!
– Извини. Совёнок. Итак?
– Если женщина решила броситься во все тяжкие…. Может, даже и не она, а её природа…
– То бишь, гормоны?
– Можно и так сказать, – резко передёрнув плечами, согласилась Сова. – На чём я, прости, остановилась? Ах, да…. Если женщина решила броситься во все тяжкие, то она – непременно – броситься. И ни что её не остановит. Ни мораль, ни мама с папой, ни общественное мнение, ни даже любовь. Природа, мать её…. Причём, данная катавасия может приключиться с женщиной в любом возрасте. Даже в бальзаковском. Поэтому гораздо лучше, если дама «перебесится» в юном возрасте.
– Для кого, пардон, лучше?
– Для всех, Антонов. Для всех…. Для неё самой, для мужа, для детей, иногда и для внуков. Природа, я же говорю…. Кстати, убери-ка потную ладошку с моей трепетной коленки. Впрочем, оставь. Не возражаю.
– А…, – замялся Гришка. – Как бы, м-м-м…
– Ты это про меня мычишь?
– Ну, да.
– Всё нормально, Гриня. Давно уже «перебесилась». Между вторым и третьим институтскими курсами. Так что, готова стать идеальной и верной женой. В том смысле, что «налево» посматривать не буду…. Рад, бродяга?
– Э-э-э…. М-м-м…. Пожалуй, что рад.
– Молодец. А, вот, с вами, мужиками, всё гораздо сложнее. Вы постоянно заглядываетесь на короткие юбочки. В любом возрасте. То бишь, готовы «взбеситься» в любой момент.
– Значит, Матильда-Юлька ещё не «перебесилась»?
– Чёрт его знает. Возможно, сама она считает, что процесс уже завершён. Мол: – «Был «сладкоголосый козёл среднего возраста», ладно, так получилось. Но на этом – всё. Не буду больше бегать по мужикам. В том плане, что найду одного единственного и буду век ему верна». Но, вот, глаза…
– Что с ними такое?
– Бесенята там прыгают. Шустрые такие, капризные, любопытные и кокетливые.
– Ясненько.
– И чего это я так разоткровенничалась? – удивилась Сова.
– Мы же с тобой очень похожи. Даже говорим одинаково. Возможно, что и думаем.
– Из серии: – «Просто встретились два одиночества…»?
– Одиночества? – задумался Антонов. – Может, две одинокие половинки некой единой сущности? В толстых современных романах и в голливудских мелодраматических телесериалах такое иногда встречается-случается…. Ещё толкуют о какой-то мистической связи, которая изредка, ни у кого не спрашивая на то разрешения, устанавливается между конкретным мужчиной и конкретной женщиной. Мол, так решили на Небесах…. А, почему мы остановились, не проехав и половину намеченного пути?
– Сушки хочу достать из багажника. Соскучилась слегка…
Гришка, несколько раз нажав на ярко-розовую кнопку, торчавшую из тёмно-зелёной стены, произвёл условную трель – три коротких звонка, два длинных, снова три коротких.
Через пару секунд дверь приоткрылась.
– Приветствую вас, соратники, – поздоровался Шеф, выглядевший, как и всегда, представительно, солидно и брутально. – Ничего подозрительного возле подъезда не заметили?
– Всё чисто, хрум-хрум, – разгрызая очередную сушку, заверила Сова. – В том плане, что полностью безлюдно. Да и по трассе «хвостов» замечено не было. Хрум-хрум…
– Молодцы. Проходите в столовую. Э-э-э, а обувь кто будет снимать? Пушкин? Тапочки лежат в тумбочке. И попрошу – при проведении совещания – соблюдать тишину. То бишь, на время позабыть о любимых кондитерских изделиях.
В стандартной двухкомнатной квартире совсем недавно был произведён качественный и серьёзный ремонт, да и мебель была закуплена современная. Но, не смотря на это, вокруг явственно ощущалась некая неуютная заброшенность.
«Гостиничным духом отдаёт за версту», – заявил чуткий внутренний голос. – «Дежурная квартира для редких иногородних гостей, всё-таки. Причём, заштатная и суперзаконспирированная. Расположенная на самой окраине города…. И зачем, спрашивается, проводить рядовое рабочее совещание в таком затрапезном захолустье? Весь день мечемся по городу, как в попу раненые рыси…. Стоп-стоп! А это ещё кто такой – вальяжно развалился в кожаном кресле? Светло-голубая форменная рубашка, чёрный галстук-селёдка, откормленная усатая физиономия, благородная седина, серые брюки с кроваво-красными лампасами…».
– Начальник Санкт-Петербургского ГУВУД, генерал-лейтенант Пётр Александрович Пиаров, – представил гостя Шеф. – А это мои…м-м-м, молодые коллеги. Брюс и Сова. Очень опытные и полезные сотрудники. Главное, – сделал выразительные глаза, – что не болтливые. То есть, молчаливые – практически как мёртвые морские рыбины на прилавке продовольственного магазина.
– Просто замечательно, – многозначительно усмехнулся генерал-лейтенант. – И, что молчаливые. И, что опытные. Значит, всё поймут правильно и адекватно. Очень приятно познакомиться и всё такое…. Наверное, интересуетесь, какое я имею отношение к Дозору?
– Совершенно не интересуемся, – состроив равнодушно-пресную физиономию, буркнула Сова. – Ни капли.
– Интересоваться – не наше дело. Для этого начальство существует, – поддержал напарницу Гришка, а про себя подумал: – «Если следовать логике Юлии-Матильды и продлить её ассоциативный ряд, то сейчас перед нами находится Завулон, глава Тёмных сил, могущественный начальник Дневного Дозора. Смешно, право слово…».
– Правильные у тебя, Борисыч, подчинённые. Ничего не скажешь. Даже лёгкие завидки берут, – по-компанейски хохотнул полицейский начальник, после чего объявил – непреклонным и строгим голосом: – Тем не менее, я объяснюсь. Предпочитаю, чтобы между полноправными партнёрами не было никаких недоговорённостей и недосказанностей…. Что это ещё за явное недоверие, легко читаемое на ваших загримированных лицах? Борисыч, подтверди!