Дозоры не работают вместе
Шрифт:
– Я уже и не ждал. – Крыницкий закашлялся сквозь смех, и Андрей понял, что на самом деле он очень напуган.
Три фигуры остановились перед двумя группами парламентеров. Матвеев, потирая шею, отступил к Семену. Андрей вскочил на ноги.
– Вот наш вердикт, – проговорил все тот же властный голос, и его услышали в каждом уголке площади. – Сегодня вы все разойдетесь с миром. Дневному Дозору и лично тебе, Ламия, мы выносим строгое предупреждение. Вы не имели права нарушать Великий Договор. Только наше вмешательство остановило сейчас большую войну. Впрочем, у вас есть призрачное оправдание – вы были уверены, что сами стали объектом нападения. Поэтому
Говоривший повернулся к Светлым, и Андрей увидел высокий белый лоб, пронзительные черные глаза в сетке морщин и густые седые усы. Яровой невольно отступил на шаг – под этим взглядом он чувствовал себя так, словно на него уставились два орудийных ствола.
– На Ночной Дозор падает тяжелое подозрение, – глухо проговорил Инквизитор. – Нет никакого оправдания тем, кто похищает и до смерти пытает Иных из противоположного лагеря. Это не единичная акция, за которую мы могли бы судить и карать одного из вас, – это грубое и тяжкое нарушение Договора. К счастью для преступников, никому не удалось пока поймать их с поличным или обнаружить улики. Мы не верим в то, что против Темных действует одиночка. Работает организованная группа, и ее наглая агрессия угрожает самому равновесию Сил. Поэтому слушайте наш вердикт.
Если в течение двух суток, начиная с этого часа, Ночной Дозор не найдет и не представит на суд Гесера или не отдаст нам виновных в убийстве – Ночной Дозор будет подвергнут карантину. Все зарегистрированные в Москве и ближайших областях Светлые будут отлучены от Сумрака и подвергнуты принудительному изучению памяти. Хотите вы этого или нет – мы установим виновных и покараем их. Все проекты Ночного Дозора будут приостановлены до полного окончания расследования и суда над преступниками. На этом все. У вас есть два дня.
IV
Москва, штаб Ночного Дозора,
12 сентября 1962 года
– Радостно встречает советская столица посланцев далекой народной Кубы!
Андрей вздрогнул, проснулся. Он лежал на кушетке в кабинете Гесера, накрывшись плащом. За окном золотился роскошный сентябрьский полдень. Телевизор «Темп» в углу кабинета (по его черно-белому кинескопу бежали полосы) бодрым мужским голосом сообщил:
– Фидель Кастро Рус и его брат Рауль посетили с официальным визитом столицу первого в мире социалистического государства. Многочисленная кубинская делегация возложила цветы к Мавзолею Владимира Ильича Ленина.
«Я заснул и не выключил телевизор, – вспомнил Андрей. – Я просидел здесь всю ночь, размышляя над ловушкой, в которую мы угодили, и кто-то из ребят, кажется, Рома и Юлька, приходили сюда, а потом Семен и Максим (надо будет все-таки выспросить у него, откуда приехал и прочее), и мы курили и спорили до рассвета. Утром я выпил горячий кофе и включил этот говорящий ящик, чтобы посмотреть новости, – но кофе только согрел, а не взбодрил. Я отключился прямо в одежде».
На экране возник чернобородый Фидель. Он что-то горячо говорил в микрофон, его суровый образ плохо вязался с елейным воркованием диктора теленовостей.
– Идеи великого Ленина вдохновили нашу революцию, – сказал кубинский руководитель после возложения цветов. – Наш сражающийся народ чувствует всемерную поддержку братского советского народа, советского правительства, Никиты Сергеевича Хрущева. Остров Свободы гордо несет знамя борьбы трудового народа под самым боком у главной гиены империализма – Соединенных Штатов Америки. Мы никогда не прекратим сражаться. Мы погибнем или победим, товарищи! Родина или смерть!
Скрипнула входная дверь. В щель между створками вплыла белая пушистая голова Крыницкого.
– Поспали немного, Андрей? Славно. Вам понадобятся силы.
Старик вошел в комнату, аккуратно прикрыл за собой двери, выключил телевизор. Остановился посередине, задумчиво переводя взгляд с заспанного Ярового на заваленный бумагами письменный стол, на поблескивающие в стеклянном шкафу кубки соцсоревнований и чучело лупоглазой совы меж ними.
– Мы с ребятами вчера перерыли тут все у Бориса Игнатьевича, – понуро объяснил Андрей, – искали хоть что-то, хоть какой-то намек…
– Успешно?
– У него все под шифрами. А если без шифра – то ничего важного.
– Это не от вас защита. Поставьте себя на его место – ежели бы до этих документов как-то добрался Дневной Дозор? М-да… Я, собственно, вот зачем пришел. Они там, – старик взмахнул рукой, – собирают Совет Магов. Меня уже пригласили – думаю, и вас позовут. Вот вам мой совет, дружочек, – откажитесь.
– Считайте, что уже отказался. Штаны на заседаниях протирать – увольте.
– Дело не в штанах, вернее, не только в штанах. Я уверен – этот Совет денно и нощно будет занят решением одной неразрешимой задачи: что и как мы будем скрывать через два, то есть уже через полтора дня. Когда в наших с вами разумах будет копаться Инквизиция.
– Заранее лапки вверх подняли, – зло сказал Андрей. Он рывком соскочил с кушетки, критически осмотрел свой измятый костюм. Трижды щелкнул пальцами – и одежда тут же приобрела такой вид, будто только что из ателье. Затем плеснул из холодного чайника воды в стакан, высыпал ложку чайной заварки; провел рукою над стаканом – и вода в нем мгновенно закипела, исходя паром.
– Вы не понимаете, – говорил в это время Адам Францевич, сверкая пенсне, – конечно, кто-то будет стараться найти путь выхода из кризиса. Обсудят какой-нибудь план поисков, возможно… Однако все мысли будут возвращаться к одному – что станется, если мы не выполним требования Инквизиции.
– Что тут такого страшного? Пороются у нас в памяти. Мне, к примеру, нечего скрывать – пусть хоть сейчас приступают.
– В том-то и дело: придется открыть все. И в том числе то, что Инквизиции – и вообще кому бы то ни было со стороны – знать категорически нельзя. Будут препарировать каждого. Обязательно всплывут какие-то уже совершенные нарушения Договора – без них ведь невозможно работать. Начнутся скандалы. Последуют санкции. Будут рассекречены все запланированные или уже начатые проекты. Кому-то придется раскрыть свою память за многие сотни лет. Это будет настоящая катастрофа. Вы читали о викингах? Знаете, на рубеже первого и второго тысячелетий нашей эры они обладали огромными силами. Их королевства расцветали по всей Северной Европе и даже в Средиземноморье. Норманнские князья правили от Новгорода и Киева на востоке до Дублина и Рейкьявика на западе. Они держали в руках многие торговые пути, а значит, контролировали экономику половины континента. Конечно, сейчас многие деяния норманнов кажутся жестокими, но таким было их время. Обладатели прекрасного флота, непобедимые воины, искусные строители – вот кем они были. Европа быстро стала тесна для них, и викинги нацелились на закат – в те земли, что сейчас зовутся американским континентом. Там уже побывали их разведчики, уже строился новый огромный флот…