Дозоры.Сборник. Книги 1-10
Шрифт:
— Мне надо вернуть свое тело.
— Где встречаемся?
Я секунду подумал.
— Когда я попытался сбить черный вихрь со Светланы, потом вышел на станции.
— Поняла. Борис объяснил. Давай так — плюс три станции по кольцу, вверх и налево.
Ага, она отсчитывает по схеме.
— Ясно.
— В центре зала. Я буду там через двадцать минут.
— Хорошо.
— Тебе что-нибудь принести?
— Принеси. Меня. Остальное — как хочешь.
Сложив телефон, я еще раз оглянулся и быстро пошел к станции.
Глава 4
Я
В моем случае — и то, и другое.
Под землей меня найти труднее, чем на поверхности. Даже лучшие маги Темных не смогут засечь мою ауру — сквозь слои грунта, сквозь древние могилы, на которых стоит Москва, среди толпы, в напряженном потоке людей. Конечно, прочесать станции тоже нетрудно: на каждую по Иному с моим образом, и все.
Но я надеялся, что полчаса или час до этого хода Дневного Дозора у меня еще имеется.
Как же все, оказывается, просто. Как изящно складывается головоломка. Я покачал головой, улыбнулся и тут же поймал на себе вопросительный взгляд молодого панковатого парня. Не, дружок, ты ошибаешься. Это сексапильное тело улыбается собственным мыслям.
В общем-то стоило сообразить сразу, едва на мне стали сходиться нити интриги. Шеф прав, конечно. Я не представляю собой такой ценности, чтобы задумывать многолетнюю, опасную и разорительную комбинацию. Все дело в другом, совсем в другом.
Нас пытаются взять на наших же слабостях. На доброте и любви.
И берут или почти берут.
Мне вдруг захотелось курить, очень сильно, даже рот слюной наполнился. Странно, я редко баловался табаком, наверное, это реакция организма Ольги. Я представил ее лет сто назад — изящную даму с тонкой папиросой в мундштуке где-нибудь в литературном салоне в компании Блока или Гумилева. Улыбающуюся, обсуждающую вопросы масонства, народовластия, стремления к духовному совершенству.
А, в конце концов!
— У вас не будет сигареты? — спросил я проходящего мимо парня, одетого достаточно хорошо, чтобы не курить «Золотую Яву».
Взгляд был удивленный, но мне протянули пачку «Парламента».
Я взял сигарету, улыбкой поблагодарил и раскинул над собой легкое заклятие. Взгляды людей поползли в стороны.
Вот и хорошо.
Сосредоточившись, я поднял температуру кончика сигареты до двухсот градусов и затянулся. Будем ждать. Будем нарушать маленькие незыблемые правила.
Люди текли мимо, обходя меня на расстоянии метра. Удивленно принюхивались, не понимая, откуда идет табачный запах. А я курил, стряхивая пепел под ноги, разглядывая стоящего в пяти шагах милиционера, и пытался просчитать свои шансы.
Выходило не так уж и плохо. Даже наоборот. И это меня смущало.
Уж если комбинацию готовили три года, то вариант с моим прозрением должны были учесть. И иметь ответный
Удивленный взгляд я поймал не сразу. А когда сообразил, кто на меня смотрит, то вздрогнул.
Егор.
Мальчишка, слабенький Иной, влипший полгода назад в большую драку Дозоров. Подставленный обеими сторонами. Открытая карта, которая до сих пор не роздана игрокам. Впрочем, за такие карты и не дерутся.
Его способностей хватило, чтобы преодолеть мою небрежную маскировку. А сама встреча меня даже не удивила. В мире много случайностей, но, помимо этого, есть еще и предопределенность.
— Привет, Егор, — не раздумывая, сказал я. И раздвинул заклятие, вбирая его в круг невнимания.
Он вздрогнул, оглянулся. Уставился на меня. Конечно, Ольгу в человеческом обличье он не видел. Только в образе белой совы.
— Кто вы и откуда меня знаете?
Да, он повзрослел. Не внешне, внутренне. Я не понимал, как он ухитряется все это время не определяться до конца, не становиться ни на сторону Света, ни на сторону Тьмы. Ведь он уже входил в сумрак, причем входил при таких обстоятельствах, что мог стать кем угодно. Но его аура по-прежнему оставалась чистой, нейтральной.
Своя судьба. Как хорошо иметь свою судьбу.
— Я — Антон Городецкий, работник Ночного Дозора, — просто сказал я. — Помнишь меня?
Конечно же, он помнил.
— Но…
— Не обращай внимания. Это маскировка, мы умеем менять тела.
Я подумал, не стоит ли вспомнить курс иллюзии и временно вернуть себе прежний облик. Но это не понадобилось — он поверил. Может быть, оттого, что помнил перевоплощения шефа.
— Что вам от меня нужно?
— Ничего. Я жду здесь товарища, девушку, которой принадлежит это тело. Мы встретились совершенно случайно.
— Ненавижу ваши Дозоры! — выкрикнул Егор.
— Как угодно. Я действительно тебя не выслеживал. Хочешь — уходи.
Вот в это ему поверить оказалось куда труднее, чем в смену тел. Мальчик подозрительно оглянулся, насупился.
Конечно же, ему трудно было уйти. Он прикоснулся к тайне, почувствовал Силы, стоящие над человеческим миром. И отказался от этих Сил, пусть лишь на время.
Но представляю, как ему хотелось научиться — хотя бы мелочам, хотя бы фокусничанью с пирокинезом и телекинезом, внушению, исцелению, проклятию, — не знаю, чему именно, но наверняка хотелось. Не просто знать, но и уметь.
— Вы действительно меня не выслеживали? — спросил он наконец.
— Не выслеживал. Мы не умеем врать — впрямую.
— А откуда мне знать, может быть, это тоже ложь, — отводя глаза, пробормотал мальчишка. Логично.
— Ниоткуда, — согласился я. — Если хочешь — поверь.
— Я бы хотел, — все так же глядя в пол, сказал он. — Но я помню, что там было, на крыше. Мне ночами снится.
— Ты можешь не бояться той вампирши, — сказал я. — Она упокоена. По приговору суда.
— Знаю.