Драго. Том 2
Шрифт:
От их недавней предупредительности не осталось и следа: суставы жгло болью так, что была бы возможность, Николетта визжала бы от боли. Полубесчувственную стонущую девушку быстро провели через холл, и вывели ко входу в подвал. Длинная лестница, бесчисленные ступеньки – не на каждую у Николетты попадали ноги, и каждый раз, когда неасапианты не давали ей упасть, плечи взрывались вспышками боли.
Пытка лестницей, к счастью, вскоре закончилась, и Николетта оказалась в подвале с винохранилищем. Сюда она спускалась всего единожды, впервые осматривая виллу. Темное и пустое помещение с арочными
Сейчас одна из стен, с многочисленными бочками, просто отсутствовала. Как не было. И за этой стеной взгляду открывался огромный, тонущий в багряном полумраке зал. Длинный и вытянутый, ограниченный по бокам рядами колонн – помещение было похоже на неф собора Парижской богоматери, где Николетта была с Доминикой совсем недавно, буквально пару месяцев назад.
От удивления увиденным Николетта даже приподняла голову и несколько раз зажмурилась. Зал, открывшийся ее взору, по площади превосходил все главное здание виллы.
Такого просто не могло быть! Всю виллу, и винохранилище в том числе, проверяли новые люди Массимо, прибывшие с Валерой. Молчаливый японец, который не обнаружил ничего подозрительного, в подвале провел больше двух часов. Как он мог пропустить такой огромный потайной зал? – заметались мысли у Николетты.
Ответ на вопрос пришел сразу, как только Николетта, ведомая неасапиантами, перешагнула границу входа в потайное помещение.
Это место не принадлежало этому миру. Оно даже ощущалось по-другому.
Границу перехода охраняли четверо неасапиантов, которые были в доспехах, очень похожих на средневековые – только в эргономичном и современном исполнении. Кроме того, не менее десяти неасапиантов стояло парами вдоль колонн, равномерно по всей длине зала.
Отконвоировавшие пленную Николетту неасапианты передали ее с рук на руки неасапиантам местным, в похожей на средневековую броне. «Местные» приняли ее также без капли учтивости, и грубо повели дальше, по долгой дороге боли среди бесконечных колонн.
Николетта шла согнувшись, но краем глаза видела, что ее ведут к огромному черному камню на кафедре. Ведут к жертвенному алтарю – никаких других идей и ассоциаций принадлежности камня у Николетты не возникло.
В конце зала, куда вели Николетту, было достаточно высоких стрельчатых окон, но они давали мало света, почти не рассеивающего полумрак. Света странного, багряного – как будто на улице небо выкрашено кровавым закатом. Кроме того, в зале – Николетта это не сразу заметила, было очень жарко. Не просто жарко, а очень жарко.
У алтаря Николетту встретило двое. Первой, не вызвав удивления присутствия, оказалась Доминика, ожидающая на каменной скамье у стены. Она была в простой черной корпоративной форме без знаков различий… Нет, не совсем в простой, отметила Николетта – в усиленной для нахождения в агрессивной среде корпоративной форме рядового сотрудника. В таком, внешне простом на вид костюме, можно было вполне комфортно работать в раскаленной пустыне или в холодных пустошах заполярья.
Доминика, когда Николетта оказалась неподалеку, порывисто поднялась, подходя ближе. Конвоирующие неасапианты по жесту Доминики заставили Николетту выпрямиться. Доминика,
Глаза ее, впрочем, оставались холодными и жесткими.
После того как Николетта получила возможность встать ровно, после того как ушла горящая боль из вывернутых суставов, она смогла полноценно осмотреться и рассмотреть второго здесь присутствующего. Это оказался незнакомый Николетте мужчина. Высокий, явно без вмешательства в генетический паспорт – очень уж своеобразные черты лица: тонкий нос с горбинкой, близко посаженные глаза, бороздящие лицо морщины.
Неприятная, отталкивающая внешность. Неприятная и отталкивающая даже без учета обстоятельств первой встречи. И даже без учета устрашающей формы: на левой стороне груди черного с серебром костюма незнакомца горел глаз эмблемы Новой Инквизиции. Костюма, в отличие от облачения Доминики, не рядового сотрудника – незнакомец не маскировался, и судя по регалиям и мантии на плечах обладал очень высоким саном.
Смотрел инквизитор на Николетту цепко и неприятно, так что под его взглядом она почувствовала себя словно препарируемая бабочка. Впрочем, так оно и было – едва подведя девушку к алтарю, неасапианты грубо бросили, даже швырнули ее на камень. Николетта при этом весьма ощутимо ударилась спиной и затылком.
– Эй! Полегче! – резким окриком осадила неасапиантов Доминика. И добавила на итальянском насчет дьявольских отродий, которые гневят Господа своей тупизной.
Из дробных ругательств Доминики Николетта поняла, что жестким должен был быть только захват, во избежание попыток сопротивления, а теперь с телом Николетты нужно обращаться более чем аккуратно. Потому что – при этих словах Николетта оцепенела от надвигающейся паники, это уже тело Доминики.
«У меня же синяки будут!» – эхом раздалось в сознании Николетты только что услышанное.
– Позиция один, – раздался неприятный шипящий голос, принадлежащий инквизитору.
Жесткие и безжалостные руки неасапиантов растянули Николетту на камне, загремели подготавливаемые кандалы – которые позволяли обездвиживать жертв в разных позах. Позиция один, в которой оказалась Николетта, подразумевала сведенные вместе ноги, и расставленные в сторону руки.
«Как у распятого на кресте»
Одновременно с лязгом железа волна страха захлестнула Николетту, и она попыталась вырваться. Но ее рывок тут же был пресечен конвоирами – Николетта получила сильный удар в бок и рухнула на камень, больно ударившись затылком. Это вызвало еще один взрыв ругательств Доминики.
«Подите прочь!» – после того, как запястья и щиколотки Николетты оказались зафиксированы, прогнала Доминика неасапиантов. Сама она, поднявшись со скамьи, уже подошла к жертвенному камню ближе и посмотрела на Николетту.
«Массимо… где же Массимо…»
Доминика словно мысли ее прочитала.
– Твой обожаемый друг Массимо как-то однажды сказал: «Давным-давно, высокоградские улицы научили меня одному правилу: если драка неизбежна, нужно бить первым». Он научил тебя многому, а вот бить первым – к сожалению нет. Что? – отреагировала на попытку Николетты Доминика.