Драко едет в Хогвартс
Шрифт:
Глава 7. Да не судим будешь
— Министерство выставляет на торги конфискованную недвижимость пожирателей, — сказал мистер Уизли. И добавил, злорадно покосившись на Драко. — Малфой-мэнор тоже.
Кровь прилила Драко к щекам, он закричал:
— Это неправда! — И вдруг позорно разревелся, спрятав от стыда за свою несдержанность лицо в рукаве. Он не видел, как переглядывались дети, лишь услышал, как Молли укоризненно произнесла:
— Это же ребенок, милый! Как можно переносить на него отношение к его отцу, пусть, как ты говоришь, он не давал тебе прохода своими колкостями. К тому же мы и не стесняемся бедности, да, дети?
Сидящие за столом недружно прокричали в ответ «да». В их голосах
— Ты ешь, — вдруг полным сочувствия голосом сказал сидящий рядом рыжик. Видимо, он не знал другого способа утешения.
* * *
Утром первого августа Гарри еще вспоминал с теплотой непонятную весточку судьбы, не ожидая, впрочем, продолжения истории. Как и положено в пятницу, Дурсль-старший, уезжая на работу, был более благодушен; Петуния, проводив его, тоже пребывала в хорошем настроении, вполголоса перебирая развлечения для всей семьи на выходные. Гарри и не думал обижаться, натирая полы в прихожей, что его в планах тети не было, привык. К тому же повторения поездки к питону его хрупкая нервная система могла не выдержать, и исчезновением стекла родственнички бы не отделались. Мальчик мстительно (заверив себя, что он на самом деле так не поступит, и даже не хочет!) представлял, как он заставляет дядю взлететь и летать кругами, а тетю и Дадли… А может, летать будет Дадли, а старшие Дурсли будут умолять поставить сыночка на землю и скажут, что сожалеют, что раньше не любили его, Гарри…
Такую вкусную думку не дал додумать звонок в дверь.
— Открой дверь, мальчишка! — привычно прокричала Петуния из глубины дома.
Гарри покорно распахнул входную дверь и оторопело уставился на пришедшего.
* * *
Наследник Малфой, который вот-вот останется без мэнора, хотел вежливо сказать, что не голоден, но тут до самого его естества донесся божественный запах еды. Нет, Еды. Мальчику, конечно, и раньше случалось проголодаться, полетав на метле, например, но для разборчивого едока Малфоя это был некий эстетический голод, как возможность отведать что-то. А сейчас Драко вдруг понял, что если не съест свой ужин, то просто умрет, и заработал ложкой.
Маленький Малфой не сознавал, что переключается на что-то привычное, такое, как еда, чтобы до него не дошла непоправимость происходящего. Даже угроза расправы дементорами над отцом, высказанная в «Пророке» и куда более болезненный для маминого (сюрприз!) сына арест Нарциссы, не потрясло Драко так, как возможное лишение Мэнора. Колыбель рода Малфоев не может принадлежать кому-то другому!
Потом был некрасивый, но очень вкусный десерт и разговоры семейства, в которых Драко, конечно, не принимал участия, но слушал внимательно. Он наконец запомнил, как кого зовут, узнал, что мальчик Рон (тот, который ел с большим аппетитом) тоже идет в Хогвартс в этом году (Драко вздохнул с облегчением, что на Гриффиндор). Завтра Форджи, так они обращались друг к другу, чтобы запутать домашних, собираются устроить небольшой квиддичный матч и могут дать Бледнофою (Мерлин, даже прозвища Уизли дают не аристократические — Бледнофой!) метлу одного из самых старших братьев.
Наконец этот длинный день подошел к концу.
— Ронни, проводи товарища в свою комнату, я трансфигурировала ему вторую кровать из твоей тумбочки. Не кричи, я из нее все выложила, — сказала миссис Уизли.
Драко послушно поднялся и поплелся вслед за долговязым «товарищем», не зная, чего бояться больше — отмены преобразования кровати посреди ночи или сна среди горы хлама.
Впрочем, спать он не собирался, хорошо отдохнув накануне. К тому же они ведь не ожидают, что он все так и оставит? Поэтому полежав, не раздеваясь, под
Глава 8. Не ходите, дети
Подождав, пока внизу все не стихнет, Драко тихонько встал и, прихватив разношенные ботинки Рона, заскрипел вниз по лестнице. У сына скользкого Люциуса был план.
Добравшись до камина, беглец бросил щепоть пороха и уже собирался назвать адрес, но камин не вспыхнул зеленым, а лишь чихнул сажей. Перед глазами как живое встало лицо мистера Уизли, говорящего, что тот «засорился».
Пора переходить к варианту «Б» — «непредвиденное». Мальчик выбрался на заставленное крыльцо; тяжелая входная дверь с тихим стуком захлопнулась позади. Обувшись (пришлось посильней зашнуровывать, чтобы не потерять ботинки), Драко поковылял в лесок, подальше от Норы.
Диззи была у наследника Малфоя всегда, все время, сколько он себя помнил, поэтому первой мыслью было вызвать именно ее. Но ведь домовушку убили! В груди что-то сжалось, несомненно, от негодования от потери собственности. Но ведь оставались другие эльфы!
— Бидди! Лимпи! — позвал хозяин, но так ожидаемых хлопков не прозвучало. Немного сомневаясь, Драко добавил еще одно имя. — Добби!
* * *
Нарцисса Малфой, не евшая со вчерашнего вечера и выпившая лишь стакан чаю, принесенный сердобольной сотрудницей аврората, все еще была на допросе, несмотря на позднюю ночь. Вернее, это так называлось, а фактически её дело перепоручали все менее значимым и опытным аврорам; между попытками вникнуть в суть проходили часы. Нарциссу только раз вывели в туалет, все остальное время она просидела в чьем-то кабинете у стенки, стараясь подремать.
Леди Малфой мучила тревога за мужа и особенно за сына. В голову лезли разные мысли, все как одна неприятные. Было очевидно, что всерьез её никто не принимает, а арестовали из-за роли Люциуса в возрождении Темного Лорда и в назидание недовольным.
* * *
— Добби! — повторил Драко.
— Плохой бывший хозяин позвал плохого Добби! — прозвучал резкий голос Добби. Младший Малфой не переносил этого домовика за дурацкую манеру заменять выполнение приказов наказанием самого себя, но теперь он был рад и ему, не замечая слова «бывший».
— Добби, перенеси меня к…
Негодный слуга, не задумавшись, тут же перебил мальчика и, одновременно выкручивая уши вместе с попыткой стукнуться головенкой то о свои колени, то о стоящее поодаль деревцо, проверещал:
— Плохой бывший хозяин нам больше не хозяин! Нам сказали не слушаться плохих бывших хозяев, — с чем и исчез.
Драко задохнулся от возмущения. Если бы среди приличных волшебников ходили разговоры, что домовики способны проявлять чувства, отличные от вины и желания услужить, он бы предположил, что Добби издевается. Но с чего бы? Ну не с того же, что наказывать эльфов юному Малфою приходилось куда как часто и делал он это с превеликим удовольствием?
Справившись с негодованием, Драко решил вернуться. Поразмыслить над другим планом можно с утра. С трудом ориентируясь в темноте, мальчик, ежась от ночной прохлады, направился к Норе. Поднявшись на крыльцо и дернув дверь, он обнаружил, что не может ее открыть. Драко повторил попытку, потом ещё и ещё.
— Эй! — довольно громко прокричал Малфой после минутной борьбы с дверью. — Откройте!
Драко отнюдь не смущало то, что сейчас ночь и все спят, а также то, что ему полагалось быть в кровати, а не бродить снаружи. В доме не было слышно ни звука, и Малфой, покричав еще, перешел к стуку, сильному стуку и грохоту, задействовав не только руки, но и ноги. В ответ все также царило безмолвие. Видимо на доме были сильные заглушающие чары. А может, все просто крепко спали, устав за день.