Дракон и сокровище
Шрифт:
— Пусть войдет! — милостиво кивнул король.
Элинор вошла в тронный зал в сопровождении своих придворных дам, племянниц Маршала. Все они, как и их госпожа, были одеты в белое. Она с тонкой улыбкой обозрела чудовищное сооружение, предназначенное в подарок королеве, и подошла к своему супругу, присев перед ним в глубоком реверансе. Уильям подал ей руку, привлек к себе и расцеловал в обе щеки. В глазах его горели озорные, насмешливые искорки.
— Я уж было подумала, что вы привезли этот безобразный стол для меня, и не на шутку испугалась! — прошептала она ему, сохраняя безмятежно-невозмутимое выражение лица.
— О нет, дорогая! Вам в дар предназначается вот это! — И он взял из рук Рикарда де Бурга пушистый меховой плащ, подбитый пурпурным атласом, и набросил его на плечи Элинор. Она улыбнулась ему, благодаря его этой улыбкой не столько за роскошный подарок, столько за то, что он внял ее просьбе и защитил ее от насмешек королевы и провансальцев.
Теперь, когда Элинор собралась покинуть королевский двор, Генрих вдруг вспомнил о своих правах старшего брата и короля. Нахмурившись, он взглянул на Уильяма и недовольно произнес:
— Вы с Элинор состоите в браке уже много лет, дорогой Уильям, но я считаю, что моя сестра— еще совсем ребенок и по-прежнему нуждается в моей защите и опеке. Она еще слишком молода, чтобы быть супругой в полном смысле этого слова!
Не успел он договорить, как королева с очаровательной улыбкой перехватила инициативу разговора:
— Генрих так любит пошутить! Не правда ли, дорогой? Ведь мы с Элинор — и тезки, и ровесницы. А я уже не первый день не только именуюсь, но и фактически являюсь его женой!
Морщины на челе Генриха разгладились. Он улыбнулся и согласно кивнул головой. Если его супруге угодно отпустить Элинор к законному мужу, что ж, так тому и быть. Тем более что и сама Элинор всем своим видом выражает готовность немедленно покинуть двор.
Уильям проводил Элинор в занимаемое ею крыло замка, где одарил драгоценными украшениями всех ее придворных дам. Его племянницам было доподлинно известно, что Уильям добавил к приданому каждой из них значительные суммы денег. Это увеличивало их шансы сделать блестящие партии.
— Я не сомневаюсь, что годы, проведенные при дворе Элинор, были для вас счастливыми, — сказал он им. — Надеюсь, частица ее жизнелюбия, ее доброты и великодушия навеки останется в сердце каждой из вас. Теперь же для нее и для вас настала пора покинуть этот кров. Графиня Пембрук становится моей женой, вам же следует идти путем, который предначертан для вас вашими любящими родителями.
Он улыбнулся Элинор и поцеловал ее в лоб. Завитки ее непокорных волос коснулись его щеки.
— Пусть слуги помогут вам в сборах! — снова обратился он к племянницам. — А когда вы будете готовы отправиться в путь, я дам каждой из вас сопровождающих из числа моих рыцарей и воинов.
Заметив беспокойство во взгляде своей сестры Изабеллы, он обратился к Элинор:
— Извините меня, дорогая, но мне хотелось бы обсудить кое-что наедине с леди де Клер. — Пройдя в комнату сестры, он отечески потрепал ее по плечу: — Желаешь ли ты вернуться домой к де Клеру и попытаться наладить с ним отношения, Изабелла? Или ты предпочтешь последовать за Элинор и жить под одним кровом с нами? У нас по-прежнему будут отдельные спальни. Весь этот спектакль служит лишь одной цели — заткнуть рты королеве и ее родне!
— Ох, Уильям, неужто ты это серьезно! — удивилась Изабелла. — Ведь вы с ней созданы друг для друга!
— Я сомневаюсь в этом. Я по-прежнему считаю, что слишком стар для нее. Итак, каково же твое решение?
— Я вернусь домой. Но если бы… если бы эта неверность, эта вынужденная измена не давила мою душу столь тяжким бременем.
— Но Гилберт ведь ни о чем не догадывается!
— Я имела в виду измену не ему, а Ричарду!
— Ну, если ты воспринимаешь все это столь трагически, то о восстановлении отношений с Гилбертом нечего и думать!
— Уильям, я тебя не узнаю! Ты так терпимо относишься к моей измене мужу. Откуда в тебе вдруг развилась эта способность к пониманию?
— Все очень просто, дорогая сестра: я влюблен! Но мои понятия о чести не позволяют мне дать волю своему чувству, зато я теперь вполне способен понять, что движет тобой и Ричардом.
— Но ведь Элинор уже совсем скоро исполнится шестнадцать! — лукаво напомнила Изабелла. — Не век же ей оставаться девицей при живом муже!
Уильям почувствовал, как жар страсти вновь охватывает его тело. Он возблагодарил Бога за то, что сестра не могла прочесть его грешных мыслей!
12
Бренда испросила позволения остаться, чтобы приглядеть за слугами, которые деловито паковали имущество графини Пембрук — наряды, драгоценности, посуду и мебель. Элинор не могла надивиться перемене, происшедшей с ее прежде ленивой, беззаботной, плутоватой камеристкой. По-видимому, девушка боялась, что госпожа не возьмет ее с собой в Дарем-хаус. Чем иначе можно было объяснить, что Бренда стала вдруг услужливой, внимательной и деловитой, а кроме того, стала ходить на исповедь не менее двух раз в неделю!
Епископ Винчестерский поглощал свой плотный обед, когда слуга доложил ему о приходе Бренды. Его высокопреосвященство решил ради столь важной гостьи прервать трапезу и велел провести ее в столовую.
— Я ждал тебя, дитя мое, — сказал он ей. — События развиваются именно так, как я планировал. — Его высокопреосвященство вытер губы полотняной салфеткой и опустил толстые пальцы в чашу с розовой водой. — Держи глаза и уши открытыми, а рот — плотно затворенным, — напутствовал он ее. — Мне необходимо знать обо всем, что делается в доме Маршалов. Вплоть до самых незначительных мелочей. Ты можешь почерпнуть массу полезных сведений от оруженосца графа Пембрука. Нежно сжав обеими своими ручками его мошонку, ты выудишь из него много любопытного и важного для меня, каким бы преданным своему господину ни был этот олух! — Питер де Рош усмехнулся и принялся крутить на пальце перстень с огромным рубином. Девушка словно завороженная следила глазами за этим камнем, казавшимся ей волшебным.