Дракон из сумрака
Шрифт:
Позволяя Эверу руководить, Ивланна, как правило, отпускала себя, становилась дикой, ненасытной. Но сегодня, будучи сверху и помня о его страхах, она старалась сдерживаться — не торопила, целовалась мягко и без обычного напора. Эвер чувствовал: эта сдержанность дается Ивланне с трудом, она не хочет нежности, не хочет долгой прелюдии. Наброситься, сожрать, устроить бешеные скачки — вот ее истинное желание.
— Сделай это, не бойся, — прошептал он, с изумлением понимая, что и сам больше ничего не боится. — Я под тобой. Весь твой. Смелее.
— Уверен? — Ивланна пожирала его взглядом. Дождавшись кивка, она привстала, скользнула пальцами по окрепшей мужской плоти и направила ее в свое тело.
И сорвалась с цепи.
Они оба сорвались. Окунулись в общее безумие. Одно на двоих.
Бешеная наездница, Ивланна скакала на Эвере, как на норовистом жеребце, которого пыталась объездить. Тот вскидывал ей навстречу бедра и до синяков сжимал пальцы на ее ягодицах, вынуждая опускаться на член сильнее, быстрее, глубже. Прекрасные белые груди прыгали в такт толчкам. Захлебываясь стонами, Ивланна запрокидывала голову, невероятно красивая в своем откровенном наслаждении. Спальню наполняли бесстыдные звуки — шлепки плоти о плоть.
— Еще, еще, — кричала Ивланна, насаживаясь на член мужа, сжимая его тугими мышцами, а потом замерла на пике удовольствия, зажмурившись и закусив губу. И Эвер тоже себя отпустил. Догнал любимую. Выгнулся под ней, полностью исцеленный, освободившийся от оков дурных воспоминаний.
* * *
Дождь зарядил с самого утра, но к вечеру достиг прямо-таки ужасающего размаха.
«Это и к лучшему», — подумал Фай, накинув на голову капюшон. В первую очередь он спасался не от дождя, а от чужих любопытных взглядов. Сумрак и водяная завеса служили отличным прикрытием, но маскировка все равно не была лишней. Он не хотел, чтобы о его планах узнали. Стыдился того, что собирался сделать. Но выбора не было. Все надежды, которые Фай возлагал на возвращение домой, потерпели крах. Старая жизнь рухнула, а будущее скрылось в тумане. После того, что случилось, он больше не мог оставаться в «Воль’а’мире», не мог смотреть в глаза соплеменникам.
«Эллианна, за что ты со мной так? Мало я страдал? Много ли хотел? Семью, любимую женщину, детей».
Его мечты всегда были простыми, незамысловатыми. Жить правильно, по законам Светлоликой, как и тысячи его сородичей, а вместо этого — плен, насилие, позор.
Чем он заслужил? Каким своим поступком разгневал богиню? Почему весь тот кошмар случился именно с ним? И почему он продолжается до сих пор — этот кошмар, этот страшный сон, и Фай никак, никак не может от него очнуться?
Дождь грохотал по листьям деревьев, по карнизам крыш, по капюшону, по плотной ткани плаща. Где-то вдалеке над лесом гремел гром. Небо то и дело озарялось яркими всполохами молний. Погода вторила настроению, повторяла бурю в его душе.
Фай взлетел по ступенькам крыльца и, собравшись с духом, трижды постучал в дверь чужого дома. Сначала тихо, неуверенно, потом все настойчивее. Три глухих удара кулаком по дереву, болью отозвавшиеся в висках. Он не хотел этого делать, но не видел другого выхода.
Шаги за дверью раздались почти сразу. Твердая, решительная поступь человека, знающего, чего он хочет от жизни, и, в отличие от Фая, уверенного в своем будущем.
Скрипнули, отпираясь, железные засовы. Дверь приоткрылась, и уютный желтый свет упал на крыльцо, на туфли Фая, на его фигуру в черном плаще, на ступеньки лестницы за ней. На пороге возникла женщина. Чужестранка. Одна из тех, кого Чудовище из Сумрака, отправило в Троелевство следить за порядком. Ее лицо, хищное и насмешливое, наверное, было по-своему привлекательным, но до ужаса напоминало Фаю лица тех тварей, что забавлялись с ним в лагере Иданн. Разумеется, этой женщины не было среди его мучительниц, и все же при взгляде на нее по спине бежала дрожь.
— Ты? — В удивлении Грид приподняла бровь, рассеченную тонким шрамом. Взгляд ее странных глаз — желтых, с узкими вертикальными зрачками — остановился на Фае, пригвоздил его к месту.
«Оборотень, — подумал эльф. — Она точно оборотень. Но в какое именно животное умеет обращаться?»
— Что ты тут делаешь? — Грид скрестила руки на груди, и Фай вдруг вспомнил все те знаки внимания, которые она ему оказывала. Грубоватые, неуместные, они пугали его до ужаса.
Все это время Фай старался держаться от ставленницы Ивланны подальше, обходил ее десятой дорогой. Но вот обстоятельства привели эльфа к двери ее дома. Жестокая насмешка судьбы.
КОНЕЦ