Дракон на краю света
Шрифт:
Базил тщательней осмотрел ближайшие окрестности. Последнее, чего ему хотелось бы, — это попасть в засаду красно-коричневых. Пуджиш были ужасно быстрыми для своих размеров. Дракон долго изучал потрепанные заросли и пришел к выводу, что он все же здесь один.
Тогда он вернулся к созерцанию огромного стада, мирно пасущегося на равнине. Такую картину следовало бы сохранить в памяти. Ему хотелось бы передать ее во всех деталях Пурпурно-Зеленому, если им с другом суждено будет когда-нибудь увидеться. Он знал, что Пурпурно-Зеленого потрясет мысль о таком количестве мяса вокруг. Базил усмехнулся про себя, ведь
Наконец Хвостолом повернулся и пошел к лагерю. Со всеми этими пуджиш в окрестностях лучше не отлучаться надолго. Огонек костра был виден во тьме издалека, так что он постарался двигаться как можно тише, совершенно не собираясь привлекать внимания хищников, которые, как он чувствовал, засели в акациях. Пуджиш, впрочем, не двинулись с места. Они приросли к своим наблюдательным постам, не сводя глаз со стада.
Через некоторое время Базил вздохнул свободнее и пошел, уже не скрываясь. Пуджиш он попросту не интересовал.
Мальчик сидел, на этот раз один, карауля в свой черед. Лумби спала.
— Что ты видел? — спросил Релкин. Базил прилег у костра.
— Большое стадо рогатых животных за этим хребтом. Должно быть, их там тысячи.
Релкин посмотрел в сторону хребта; за ним высились холмы.
— Не думаю, что они были там, когда мы разбивали лагерь.
— Ну так они сейчас там. И они не одни. Там еще с дюжину, если не больше, красно-коричневых, караулящих стадо.
При этой новости Релкин нервно поднял взгляд.
— Караулящих?
— Ты слышал дракона. — Базил отбросил в сторону то, что осталось от запеченного окорока старого однорогого. «
— Они не видели тебя?
— Не знаю. Возможно, не заинтересовались.
— Ради богов, надеюсь, что нет. Нам лучше уйти утром до зари; Вдруг они побеспокоятся о еде на завтра и заметят нас.
Несмотря на былые воинственные мысли, Базилу не улыбалось встречаться с утра с красно-коричневыми.
— Звучит хорошо. Пойдем-ка прямо сейчас. Разве что немного соснем.
— Почему ты хромаешь?
Ах, мальчик наконец-то заметил, что на руках у него раненый дракон.
— Занозил ногу еще утром. Релкин всплеснул руками.
— Почему же ты ничего не сказал? Я-то думал, ты просто натрудил ноги.
Базил прикрыл глаза, чтобы сдержать раздражение.
— Обычно дракону не приходится докладывать об этом. Драконопас, как правило, сразу же берется за пинцет. Теперь же, похоже, Драконопас перестал заботиться о драконе.
Релкин издал протяжный стон.
— Я не знал. Придвинь ногу поближе к костру, я посмотрю, что можно сделать.
Релкин развернул свои инструменты и принялся за работу.
— Почему оплодотворение яиц заняло столько времени? Пора бы тебе вернуться в норму.
— Я не дракон, Баз. Мы разные. Ну я имею в виду людей. Мы не такие индивидуалы, как драконы, не такие сильные, не питаемся одним мясом.
— Ты что, собрался говорить бесконечно?
— Ты не понимаешь. Это не то. Это больше… ну я не знаю, как сказать… это… это то, что мы называем любовью. Мы иногда не можем управлять ею.
Базил вскрикнул, когда Релкин вытащил дюймовую занозу из его ноги.
— Это самая плохая, — успокоил его Релкин.
— Когти слишком выросли.
— Ты прав. Прости, Баз, обещаю, что не буду больше таким невнимательным.
Релкин вытащил остальные занозы, потом постриг отросшие когти и подточил их.
Дракон заснул, утешенный заботой Релкина о его занозах и когтях. На севере вспыхнула молния, и глухой удар грома разнесся над землей.
Глава 8
Дракон спал, тихонько — для него — похрапывая. Релкин сидел, поддерживая небольшой костерок, который остался от старого, потухшего, пока мальчик вглядывался во тьму, пытаясь уловить признаки приближения красно-коричневых пуджиш. Путешественники на этот раз не соорудили защитное ограждение и могли полагаться лишь на Базила и его меч. Но в ночном мраке шелестела только сухая трава, и никакие грозные тени не показывались. Так что Релкин позволил себе расслабиться.
Через некоторое время мысли его заплутали. Он недоумевал, что за странные кости выбросил за него старый Каймо. Ему, еще совсем мальчику, пришлось пройти полсвета, быть свидетелем великих битв, встретиться лицом к лицу с Повелителем Рока Херутой у самого жерла вулкана. Каким-то образом все это пережить — и только лишь для того, чтобы оказаться выброшенным на пустынный берег.
Не уловка ли это судьбы? Не втягивают ли его боги снова в свои таинственные игры? Он содрогнулся. Собственно, Релкин дошел до того, что обычные превратности судьбы его уже не волновали. Даже сражения. В бою события развиваются так быстро, что для страха места не остается. Но сверхъестественные события — вроде магической твари в карьерах под городом Дзу — все еще задевали юношу. Вот в таких случаях боги и мечут кости. Они загоняют вас в колею Провидения, и вы ничего не можете поделать.
«Интересно, — подумал Релкин, — как они уживаются со старыми богами? А может, они и есть старые боги?»
В бою все случается так, как раскинет кости Каймо, разве что вмешается бог войны, старый Асгах. Если вы достаточно храбры и доблестны, он сохранит вас для своих целей. Избранники Асгаха во времена Золотого Вероната проживали долгую жизнь, несмотря на бесчисленные опасности и риск.
Релкин покачал головой. Он ведь не герой золотого века. Разбив уголья, подкинул в костер новое полено. Он всего лишь делает, то, что положено, и иногда ему везет. Эти старые герои — существа совсем другой породы, сомневаться не приходится. Но чем же занимаются те странные золотистые создания? Что у них за роль? И почему даже Великие Ведьмы Рибела и Лессис боятся поминать их имена?
Не золотистые ли создания и есть та грозная сила, что ведет его к кошмарному концу? Представить подобное трудно, ведь они были так доброжелательны к нему, но, может, он для них всего лишь нечто вроде кролика, обманутого в своей естественной осторожности? Может, его, приговоренного к ужасной смерти, просто собираются забросить, куда им нужно, вот и все?
Релкин помолился старому Каймо о заступничестве. Дела богов и богинь казались слишком сложными и вызывали священный страх. Релкин не мог чувствовать себя спокойно рядом с ними. Каймо для него был достаточно хорош. Бросал кости, смотрел на выпавшее число и определял, что с тобой случится, учитывая демонстрируемое тобой искусство. Так еще можно было жить.