Дракон

Андрижески Дж. С.

Я уже оставила позади старую часть самого Города.

«Новая Стена» вдоль северной границы продолжала тянуться рядом со мной. Они называли её так, хотя данный сегмент стены простоял несколько сотен лет.

Новая стена была построена, пока человеческая императорская семья ещё жила в Городе, за несколько сотен лет до того момента, когда к власти пришли коммунисты. Тогда человеческая власть находилась преимущественно в руках высокообразованной бюрократии, а также императорской семьи.

Добавочная высокая стена, окружавшая обширные сады, через которые Ревик

шёл на встречу со мной, а также несколько озёр, акры плодородной земли и множество жилых зданий, изначально строилась, чтобы увеличить территорию Города для лучшей защиты и увеличения численности Лао Ху.

Даже тогда, задолго до официального Первого Контакта на Западе, когда все за пределами Китая считали видящих мифическими существами, императорская семья ценила свою растущую численность видящих.

Когда я жила в Городе, в этом «новом» квадранте селились в основном люди и те видящие, которые не являлись разведчиками. Там же выращивались основные посевы, хранилась чистая вода, а также вырабатывалась гидроэнергия и солнечная энергия. Там дети ходили в школу. Там они построили больницу и рынки.

За стеной с той стороны, то есть, к югу, находилось ещё одно крупное озеро.

За ним текла река Наньчан.

Река и была моей целью.

Я старалась решить, стоит ли пытаться связаться с Лао Ху перед уходом. Пока что я сняла гарнитуру, но гадала, нельзя ли передать сообщение кому-то внутри. Здесь будут и другие двери, которые я могла бы найти и открыть телекинезом. Теперь конструкция обрушена, и я должна без проблем пользоваться верхними структурами своего света.

Возможно, мне это даже не понадобится. Возможно, я сумею поговорить с Вой Пай напрямую, через Барьер.

Но я знала, что Балидор и Ревик правы.

Я всё ещё находилась слишком близко к главным силам Тени. Мне надо выбраться из круга сканирования каналов вокруг Города, и желательно из самого Пекина, и только потом посылать большие вспышки о том, кто я, и где нахожусь.

В этом Ревик был настроен даже более непреклонно, чем Балидор. Для него это никак не связано с беспокойством о разведке. Люди Тени будут охотиться на меня, если узнают, где я… даже если заподозрят, что я до сих пор где-то возле Города. Он сказал, что они сделали бы это даже в том случае, если бы я не обрушила всю их проклятую сеть.

И он не стеснялся в выражениях.

«Бл*дь, они абсолютно ненавидят тебя, Элли. Все без исключения. Они из кожи вон лезли, чтобы нападать на тебя словесно, пока я был здесь. Если они тебя поймают, они не просто убьют тебя. Они станут пытать тебя, морить голодом, унижать… насиловать тебя месяцами, возможно, годами. Они причинят тебе боль всеми возможными способами, и растянут это как можно дольше».

Не осталось никакого следа симпатий даже среди религиозных фанатиков, которые в прошлом считали, будто люди промыли мне мозги. Никаких симпатий со стороны тех, кто знал меня, когда Ревик возглавлял армию под началом Салинса.

Он сказал, что всё это ушло.

Абсолютно и полностью стёрто.

Их ненависть ко мне теперь превратилась в религию, возможно, внедрённую в конструкцию. Некоторые ненавидели меня аж до одержимой и смертоносной ярости.

Я знала, что он выразился так, чтобы я не стала недооценивать его слова.

И всё же это ранило, и не только потому, что я улавливала проблески того, как эта ненависть влияла на него, пока он был здесь и жил в их мире.

Однако теперь у меня не было времени думать об этом.

У меня вообще не было времени думать о Ревике.

Только не в плане того, что он сказал мне напоследок. Не в плане того, что я ощущала от него, или какие чужие света оставили отпечатки на его aleimi. Какая-то часть меня хотела зациклиться на этом всём, выяснить детали, которые я не хотела знать.

Какая-то часть меня хотела разобрать по кусочкам его последние слова ко мне, выискать там что-то большее (или меньшее) по сравнению с тем, что он имел в виду.

Какая-то часть меня помешалась на двойственности, на пробелах между разными вещами, которые он мог подразумевать. Какая-то боязливая и мазохистская часть меня хотела верить в худшее — может, просто чтобы подготовиться. Та же часть меня воспринимала его слова как прощание.

Но я не могла думать об этом.

Не могла и не хотела. Я не хотела думать обо всём этом.

Но какая-то часть меня всё равно думала об этом на бегу.

До тех пор, пока в утренней тиши не прозвенели выстрелы.

Я инстинктивно пригнулась, притихнув и затаившись, сливаясь с деревьями.

Даже тогда моя первая мысль была о Ревике, пока мой мозг не сообразил и не напомнил мне, что Ревик давно ушёл и наверняка находился под землей.

Кто бы это ни был, они определённо стреляли по мне.

Оказавшись среди деревьев, я побежала быстрее, по возможности стараясь устроить сумку на плече так, чтобы она не нарушала мой баланс, пока я всё быстрее бежала по неровной земле. Сканируя горизонт, я направлялась к зоне густого роста деревьев прямо за последним участком стены.

Я старалась вспомнить местную географию, которую учила с Джемом по карте, а также помнила по своему времени за стенами Города.

Я знала, что скоро выбегу к озеру.

Река находилась за ним — как минимум в миле от него. Может, даже в двух милях.

Я старалась высчитать точное расстояние, опираясь на масштаб карт, которые я запоминала.

Сжимая ремень сумки и продолжая бежать в своём зелёном платье, я вытащила второй пистолет сразу, как только очутилась в более плотном укрытии деревьев. Прижавшись спиной к дереву с толстым стволом, я выхватила запасной магазин, засунула его за пояс платья, а потом отпихнула сумку за спину и проверила пистолет, убеждаясь, что он готов к выстрелу.