Дракон
Шрифт:
Я буду ждать до скончания времён, моя прекрасная, прекрасная сестра.
Ибо я не могу сделать остальное, пока ты не придёшь домой.
Слова отдавались эхом в моём сознании.
Я ощутила их более глубокой частью своего света по сравнению с тем, когда Фигран впервые произнёс их для меня. Они вплетались в ту другую часть, которую
Однако я не слышала другого голоса.
Не здесь. Не с тех пор, как я проснулась тем утром.
Уже двадцать четвёртый подвальный уровень.
Двадцать четвёртый. Иисусе.
Будучи элерианкой, я имела возможность ощущать физические объекты своим светом. Это означало, что я чувствовала цемент, металл, камень и землю туннелей вокруг нас, а не просто aleimi– отпечатки, оставленные на них, органические и полуорганические составляющие в мёртвых металлах, как это почувствовал бы обычный видящий.
Я могла видеть непосредственно лестницу, поворачивающую под идеально правильными углами над нами и под нами.
Я также чувствовала как минимум тридцать этажей под тем, на котором мы стояли сейчас… и это просто взрывало мой мозг.
Даже со своими способностями элерианки я не могла уложить в голове, насколько огромным было это пространство. Я также невольно задавалась вопросом, почему не почувствовала всё это до того, как мы прошли через взрывостойкие двери под станцией охраны в подвале терминала.
Я гадала, почему никто не обнаружил это место. Я также задавалась вопросом, как его удалось построить незаметно для всех остальных.
Здесь царила абсолютная темнота, хоть глаз выколи.
За стенами не гудело никакой электроники. Я не ощущала ни единого живого существа в самом лестничном пролёте, даже какого-нибудь полуорганического металла или камня. Я определённо не чувствовала полной органики или разумных машин с тех пор, как мы начали спускаться по лестницам.
И да, Ревика сюда никак не затащить.
Чёрт, да даже у меня возникала клаустрофобная реакция, хотя я не особенно боялась замкнутых пространств. Конечно, я вообще не была клаустрофобиком, пока не вышла замуж за Ревика.
«Они живут под землёй. В земле, сестра, куда он не отправится».
— Ты их тоже чувствуешь, сестра? — пробормотал Даледжем рядом со мной.
Он казался слегка запыхавшимся, пока мы продолжали спускаться по цементным ступеням.
Я послала импульс подтверждения, чувствуя, как боль в груди усиливается.
Я их чувствовала. Я не совсем уверена, что ощутила бы их сама, без Фиграна. Я чувствовала, что свет элерианца переплетался с моим сильнее обычного, особенно в тех верхних уровнях моих aleimi– структур. Я задавалась вопросом, не нашёл ли он какой-то способ передавать эту информацию и Даледжему, или же я делала это сама.
В любом случае, я не видела смысла делиться с Даледжемом подозрениями из-за того, что свет Фиграна выполняет функцию какой-то подземной антенны для нас двоих. Даледжем и так не доверял Фиграну. Если он подумает, что Шулер привел нас сюда и манипуляциями заставляет чувствовать света других видящих, он наверняка взбунтуется по-настоящему.
И честно говоря, на этом этапе я уже радовалась, что он со мной — Даледжем, имею в виду.
Откуда бы ни поступала ко мне эта информация, я чувствовала существ, о которых он говорил.
Я также чувствовала, что с ними что-то реально не так, бл*дь.
Они ощущались как видящие. Они должны быть видящими; и тем не менее, они не ощущались как нормальные видящие или даже элерианцы. Единственное, что я знала наверняка — их было чертовски много. Больше, чем мы могли одолеть, если они окажутся враждебно настроенными.
Приходить сюда без крупной армейской группы, возможно, было ошибкой.
Я услышала, как Даледжем хмыкнул в темноте.
Я не замедлила шагов по цементным лестницам.
Даледжем двигался быстро и как будто без затруднений. Его бесшумные шаги напомнили мне, что когда-то он служил в Адипане. Должно быть, он продолжал тренироваться под началом Детей Моста.
Я накрыла щитом все три наших света до того, как мы открыли похожую на хранилище дверь внутри подсобки на станции охраны. В последние несколько месяцев я ещё лучше научилась держать щиты, поскольку работала над ними не меньше Ревика — отчасти чтобы помочь ему.
И всё же я знала, что здесь я не могу рассчитывать на нашу полную невидимость.
— Чего именно ты ожидаешь? — едва слышно спросил Даледжем. — …когда мы доберемся до конца этого лабиринта и найдём кусочек сыра?
Я не ответила.
Тем не менее, он прав.
Мы подходили всё ближе. Я это чувствовала.
Как раз когда эта мысль промелькнула у меня в голове, Фигран начал напевать. Я ощутила вспышку паники от Даледжема, потому что этот звук эхом разносился в лестничном коридоре. Поскольку мы шли так близко друг к другу, я почувствовала, как он думает, что надо было засунуть ему кляп в рот.
— Тихо! — шикнул он на Шулера.
Фигран стал напевать потише, но не перестал совсем.
— Заткнись, или я сам тебя заткну, — предостерёг Даледжем по-прежнему едва слышным голосом. — Умолкни! Прекрати издавать этот звук!
Напевы Фиграна сделались ещё тише, но он всё равно не перестал.
— Фигран, — сказала я. — Утихни. Сейчас же.
Он перестал напевать.
В то же мгновение он начал посылать мне картинки в Барьере.
Они накатили быстро — так быстро, что дезориентировали меня. Я едва успевала увидеть одну, как он уже швырял в меня следующую. При этом скорость этого потока увеличивалась. Образы становились всё более грубыми, и я начала вздрагивать от самых резких. Боль. Запах мочи. Немытые тела, скальпели, разрезающие плоть. Хнычущие голоса, хаос в свете, крики в темноте. Наркотики, поступающие по внутривенным капельницам. Клетки из органического металла. Грязная вода, личинки мух в мясе, окровавленные сливные отверстия…