Дракон
Шрифт:
Его пальцы обхватили меня как тиски.
— Нам нужно убираться отсюда к чертям собачьим! — заорал он.
Я не могла ответить.
Боль затопила мой свет. Так много боли разделения, что я вообще ничего не видела.
Я чувствовала в этом Ревика. Ревик, Ревик… всё вечно сводилось к Ревику, как бы я ни старалась отпустить его, отгородить от него свой свет.
Всё то, что я сдерживала днями, неделями. Всё это вырвалось из меня. Я не могла ответить Даледжему. Я просто стояла на коленях, хватая воздух ртом и повесив голову, ослеплённая этой тоской. Горе накатило
Я силилась отстранить свой свет, подобрать его к себе. Казалось, это длилось вечно. Не знаю, сколько прошло на самом деле. Минуты. Часы.
Не знаю. Знаю лишь то, что не я наконец-то положила этому конец.
Это сделал он.
Я ощутила импульс удовлетворения в том разноцветном aleimi, когда он отстранился.
Еще несколько секунд я чувствовала лишь облегчение.
— Элисон! — Джем всё ещё стискивал мою руку.
Увидев выражение его лица, я осознала, что это длилось скорее несколько секунд, нежели часов.
— Элисон! Элли… боги! Очнись! Очнись! Ты нужна мне здесь! — когда я подняла взгляд, он посмотрел мне в глаза, и мой свет затопило облегчением. Я осознала, что это было его облегчение. — Gaos… Мост. Элли. Ты напугала меня до чёртиков! Ты в порядке, сестра?
Я едва его слышала.
Я не помню, когда в последний раз ощущала такое насилие. Я едва могла осмыслить эмоции, сопровождавшие это. Я ощутила ладони Даледжема на своих руках и подняла взгляд. Увидев боль и сочувствие в его глазах, я отвернулась.
Я позволила ему помочь мне подняться.
Всё ещё стараясь не смотреть на него, я медленно встала на ноги и заточила свой свет в щит. Но я до сих пор потрясённо дрожала.
Когда я посмотрела вверх, Дракон поглядывал то на Даледжема, то на меня.
Я не видела его рот, но опять готова была поклясться, что он улыбается.
«Ах! Он не только твой солдат. Ты завела себе нового питомца, моя прекрасная сестра?»
Я заскрежетала зубами, подавляя боль, которая всё ещё курсировала в моём свете. Одной рукой я стиснула свой живот. Я также держалась за Даледжема. Я не отпускала.
«Кто ты?» — потребовала я.
«Ты знаешь, кто я».
«Ты не Ревик», — прорычала я.
Даледжем рядом со мной подпрыгнул.
Дракон этого не сделал. Веселье в его свете лишь усилилось.
«Я ожидал тебя, мой самый Возвеличенный Мост, — его по-прежнему светящиеся глаза не отрывались от меня, его лицо не менялось. И всё же я чувствовала его улыбку. — Я ждал так долго, так долго, сестра. Очень долго. Почти так же долго, как Смерть. Почти так же долго, как он».
Я напряглась.
Смерть — это Ревик.
Я так сильно хотела заглянуть за эту маску, что меня тошнило от этого желания. Мне надо было убедиться, что я не увижу там лицо Ревика. Мне надо было увидеть отличия, пусть даже лишь в его свете и выражении лица.
Мысленный голос Дракона понизился до шепота.
«Ты припозднилась», — тихо сказал он.
Ревик как-то раз тоже говорил мне это.
Он обвинил меня в том, что я пришла поздно, оставила его здесь.
Он обвинил меня в том, что я оставила его Менлиму на развращение. Он обвинил, что я бросила его и позволила провалиться во тьму, десятилетиями страдать от пыток, насилия, одиночества, отчаяния.
Прежде чем я оправилась, чтобы ответить, свет Дракона затрещал.
В этот раз он не пытался проникнуть в меня. Он просто швырнул меня.
Удар сбил меня с ног и впечатал в органическую стену.
Это вышибло воздух из моих лёгких.
Я открыла рот, ахнув, и боль взорвалась в моём животе. Не сумев перевести дыхание, я очутилась на полу у основания органической стены, мои руки и ладони распластались, пока я пыталась приподняться. Я двигалась чисто инстинктивно, силясь встать на ноги, пока перед глазами всё прояснялось.
Я не отводила глаз от Дракона, но в отличие от прежних моментов, моё смятение ушло.
Мой разум казался очищенным от всего, свободным. На удивление ясным.
Я также знала, что именно мне надо сделать.
Мне надо уложить этого мудака.
Немедленно.
Его свет вспыхнул в третий раз прежде, чем я завершила ту мысль. Но мой разум сохранял ясность. Ничто из того меня не замедлило: ни мои мысли, ни его глаза, ни слова, которые он в меня швырнул. Свет, который вспыхнул в комнате между нами, лишь заставил мой aleimi гореть ярче.
Я со всей мощью ударила своим aleimi… используя все, что у меня было.
В отличие от ситуации с Ревиком в Дубае, колебания не было.
И уж точно не было никакой сдержанности.
Глава 26. Ничто никогда не умирает
Рядом со мной Даледжем резко втягивает воздух.
На сей раз это из-за меня..
На сей раз он боится моего света.
Я улавливаю звук в замедленном режиме, в том месте без времени, когда свет притягивается ко мне. Свет собирается во мне, хлынув как вода к тем верхним структурам моего aleimi. Складывающееся ощущение завладевает моим светом. Оно дергает меня вверх, вверх, вверх…
Я влетаю в высокое белое пространство. Это затмевает моё физическое зрение.
Это окутывает меня самым ясным и самым идеальным светом, который можно себе представить.
Там я — неподвижность без конца. Я вишу там, замершая, не нуждаясь в дыхании, в мысли, в страхе. Мой свет становится единым с тем светом. Я становлюсь единой с той тишиной.
Я могу видеть.
Я могу видеть…
Всё.
На те беглые проблески вне-времени я вспоминаю.
Я вспоминаю, кто я.
Я оставляю замысловатое световое шоу. Сомнения, страхи, смятение. Слои поверх слоёв иллюзий и позёрства, изворачивающиеся, лгущие, тянущие, уговаривающие, осушающие, закручивающие, затуманивающие, сбивающие с толку, принижающие.