Драконам слова не давали!
Шрифт:
У неё виноватый взгляд. Ну, ладно она — девчонка. Но брат мог бы и догадаться, и побеспокоиться. Что взять с легкомысленного болвана.
— Судя по всему, ты феерически влипаешь в разные истории.
— Зануда, — огрызается Ника, но беззлобно. Я и впрямь вычитываю ей, как сварливая бабка. — Это не я. Это Илья. Если бы не он, не знаю, что с ней было бы. О Кирюшке вообщ страшно думать. Если б он тогда не остановился…
Меня раздражают её восторги в сторону брата, но я терплю. Сам предмет
— Ну что тут? — спрашиваю, как только мы выходим из машины.
— Забрали в полицию, — у Ильи непривычно серьёзный вид.
— Надеюсь, ты кулаками не махал?
Если б мог, он убил бы меня взглядом. Или на клочки порвал.
— У меня ещё всё в порядке с головой, даже если тебе кажется, что это не так.
— Ольга как? — волнуется Ника.
— Напугана. В шоке. Кирюшке немного легче.
— Побои сняли? — у брата, как и у Ники, меняется лицо. Становится виноватым.
— Ясно.
Кто-то только что убеждал меня в присутствии головы на плечах. Два звонка — и жизнь налаживается.
— Завтра её осмотрят и напишут заключение, — рассказываю Нике, глядя в её встревоженные глаза. — Потом подключится специалист по бракоразводным делам. Судя по всему, любящего мужа задержали за мелкое хулиганство. Пусть проспится. Подумает над своим поведением. Ему сейчас будет не до жены и сына. Но на всякий случай один из ребят Львовича присмотрит за ней. Надеюсь, ваша протеже оценит заботу и не спасует в последний момент.
— То есть? — Ника настолько растеряна, что мне становится её жаль. В очередной раз.
— То есть откажется от помощи, заберёт заявление и не станет с ним разводиться. Будет и дальше терпеть издевательства.
— Ольга так не сделает! — возмущается Ника. — Она не такая!
— На этой оптимистической ноте предлагаю отправиться домой.
Не хочу спорить. Устал. Ещё и брат стоит мрачнее тучи.
— Я отвезу Нику, — вклинивается он. Как же. Так я тебе и доверил свою личную помощницу.
— Ника поедет со мной. А тебе бы не мешало подумать о своём внешнем виде. Ты портишь имидж агентства и к тому же подрываешь мой авторитет. Если завтра не явишься в нормальном виде, считай, что больше не работаешь в «Розовом Слоне». Я предупрежу охрану, чтобы в здание тебя не пускали.
Илья готов со мной сцепиться, но, бросив взгляд на Нику, передумывает.
— Ну ты даёшь, брателло, — паясничает он, дёргая себя за серьгу в ухе. — Пытаешься меня нагнуть? Ну, это мы ещё посмотрим.
Он улыбается широко и вызывающе, садится в своё оранжевое чудовище и скрывается в сумерках, только пыль столбом.
— Зачем ты с ним так? — огорчённо спрашивает Ника. — Неужели трудно найти общий язык?
Я чуть было не ляпнул, что хочу найти её язык. И
— У нас непростые отношения, — нехотя признаюсь, вместо того, чтобы огрызнуться. — И, думаю, он переживёт мою стабильную справедливость.
Ника закатывает глаза, давая понять, что не согласна, но не спорит.
— Поехали. Бабушка Ася, наверное, уже волнуется.
Вот меньше всего мне хочется везти её к бабушке Асе. Но пока что альтернативы нет. Меня утешает лишь то, что длинные руки моего обаятельного братца остались при нём и до Ники не дотянулись.
41. Ника
Не знаю почему, но во мне поселилась Надежда. Птица с разноцветными хрупкими крыльями. И сломаться бы им при малейшей непогоде, но с двух сторон её поддерживали драконы. Разные. Непохожие. Но в чём-то всё же неуловимо одинаковые. В целеустремлённости. В напоре. В деловой хватке. Да-да, у Ильи эти качества тоже проявлялись с лихвой.
Утром меня забирал на работу средний. Вечером возвращал в пенаты царствующей императрицы Драконовой старший. Они словно поделили территорию и ревностно следили, чтобы никто не нарушал границы. Но на этом компромиссы заканчивались.
— Что между вами происходит? — поинтересовался Илья во время обеденного перерыва в четверг.
— Ничего. Работаем, — я бы язык себе откусила, но ни за что не призналась бы о том вечере в понедельник. Всего три дня прошло, а как будто эпоха целая проскакала галопом.
Наверное, так не должно быть. Наверное, я должна была плакать и страдать. Умываться слезами, горюя о своей рухнувшей в одночасье личной жизни. Но для страданий мне хватило двух дней. А потом как отрезало. Словно ничего и не было. Может, потому что я почти никогда не оставалась одна. На работе в толпе людей. Вечером — с бабушкой Асей на кухне. А потом — благодатный сон без терзаний и сновидений.
— Ты мне нравишься, — вот так прямо и без реверансов, глядя в глаза. Серьёзно и без капли ёрничанья.
Он вообще непривычно чёрный. Это вызов Дракону Ивановичу. Чёрные джинсы, чёрная футболка и бандана с черепами на голове, повязанная так, чтобы подчеркнуть выбритые виски. Балансирование на грани. При желании можно придраться, но босс, на удивление, делать этого не стал. Он вообще умел тонко чувствовать разные нюансы. Только сразу всех его достоинств не разглядеть.
— Илья… — судорожно пытаюсь подобрать слова, чтобы не обидеть.
— Я знаю, — перебивает он, прекращая мои страдания, — у вас, у девочек, всё очень сложно. Этот гад. И все эти чувства. Но я готов подождать, пока оттаешь, Недотрога.