Драконье крыло
Шрифт:
Корабль встал на место. Крылья у него были чуть-чуть раскрыты, ровно настолько, чтобы магия продолжала поддерживать его в воздухе рядом с Ладонью. Грузовые люки корабля открылись, и «манка» посыпалась на ожидающих внизу гегов. Некоторые геги бросились к ней. Те, кто хорошо разбирался в рыночной стоимости, хватали что поценнее, остальные – что попало. Но большинство гегов остались на месте. Они стояли, глядя вверх, и чего-то напряженно ждали.
– Ну же, скорей! – умолял про себя верховный головарь.
Люк открывался, казалось, целую вечность. Главный жирец, забыв обо всем на свете, глядел на драккор со своим всегдашним невыносимо самодовольным видом. Дарралу ужасно хотелось съездить шурина по физиономии.
– Вот они! – возопил главный жирец. – Вот они! Он обернулся к пленникам и смерил их суровым взглядом:
– Смотрите, держитесь с ельфами почтительно! Они-то уж точно боги!
– Ладно-ладно! – с улыбкой прощебетал Бэйн. – Мы им сейчас песенку споем!
– Ваше высочество, тише, прошу вас! – взмолился Альфред, положив мальчику руку на плечо. Он добавил что-то еще на человеческом языке и отвел мальчика назад. Зачем бы это?
И что это за песня такая?
Ох не нравилось все это верховному головарю!
Люк открылся, из него выскользнул трап. В люке появился эльфийский капитан. Он казался огромным в своих богато украшенных железных доспехах, которые закрывали его с головы до пят. Лица его тоже не было видно – на голове у капитана был шлем в форме драконьей головы. На потертой шелковой перевязи висел парадный меч в ножнах, украшенных самоцветами.
Видя, что все в порядке, эльф, тяжело ступая, сошел по трапу на Ладонь. Ножны гремели о доспехи. Оказавшись на Ладони, он остановился и огляделся. Драконий шлем придавал ему суровый и повелительный вид. В доспехах эльф, и без того высокий, казался еще на фут выше. Он возвышался над гегами и даже над людьми, словно осадная башня. Шлем был сделан столь искусно, что даже геги, которые уже видели его раньше, прониклись благоговейным страхом. Главный жирец упал на колени.
Но верховный головарь слишком нервничал, и потому все это великолепие не произвело на него особого впечатления.
– Некогда, некогда! – рявкнул он, не слишком вежливо поднимая шурина на ноги. – Копари, приведите богов!
– Ч-черт! – выругался Хуго сквозь зубы.
– В чем дело? – обернулся Эпло.
Капитан спустился на Ладонь. Главный жирец упал на колени. Верховный головарь пытался поднять его на ноги.
– Видите вон ту штуку на шее у эльфа? Знаете, что это? Это свисток.
– Ну и что?
– Это магический талисман, сделанный эльфийскими магами. Говорят, когда эльфы свистят в него, песня перестает действовать!
– Значит, эльфы будут драться.
– Да! – Хуго мысленно обозвал себя последним идиотом. – Я знал, что такие свистки есть у всех воинов, но на водяном корабле… И никакого оружия, кроме моего кинжала!
Да, оружия у них не было. Но Эпло и не нуждался в оружии. Стоит сорвать повязки, и он с помощью одной лишь магии сможет убить всех эльфов или погрузить их в волшебный сон. Но пользоваться магией ему было запрещено. Стоит ему начертить в воздухе первый огненный знак – и всем станет ясно, что он патрин, человек из расы древних врагов, которые некогда чуть было не завоевали весь мир.
«Умри, но не выдавай нас. У тебя хватит на это выдержки и мужества. У тебя достаточно ума и ловкости, чтобы не возникло необходимости».
Верховный жирец приказал копарям привести богов. Копари схватили было Лимбека. Тот вежливо, но решительно отстранил их. Он шагнул вперед, пошелестел бумагой, набрал воздуху и начал свою речь.
– Достойные гости из иного мира! Уважаемый верховный головарь, уважаемый верховный жирец! Товарищи сопповцы! Я рад приветствовать вас…
– По крайней мере, мы умрем, сражаясь, – сказал Хуго. – Сражаться с эльфами – это довольно занятно.
Но Эпло не мог умереть, сражаясь. Ему нельзя было умирать. Как глупо все получилось!
Говорильник, предназначенный для того, чтобы передавать благословения ельфов, теперь передавал речь Лимбека.
– Заткните ему глотку! – орал головарь.
– …Сбросьте ваши подковы… Нет, тут что-то не то… – Лимбек запнулся, снял очки и уткнулся носом в бумагу. – Сбросьте ваши оковы! – радостно провозгласил он. Копари подбежали к нему и схватили его за руки.
– Начинайте петь! – шепнул Эпло. – У меня идея! Хуго завел песню густым баритоном. Бэйн присоединился к нему, вторя Хуго своим пронзительным голоском. Мелодию он перевирал безжалостно, но слова помнил верно. Голос Альфреда дрожал, его было почти не слышно – камергер был бледен, как стенка, видимо от страха, и явно был близок к обмороку.
Рука поддерживает Мост,
Ведущий через Пламя…
Oслышав начало песни, геги, стоявшие внизу, радостно завопили и подхватили песню во всю мочь, усердно подыгрывая себе на гуделках, сопелках, тамбуринах и прочих погремушках. Копари, услышав это пение, совсем растерялись. Эльфийский капитан, услышав звуки ненавистной песни, схватил свисток, поднял забрало и поднес свисток к губам.
Эпло коснулся головы пса и взмахнул рукой, указывая на эльфа.
– Взять!
…И Пламя Сердца нас влечет
Высокими путями…
Пес бесшумно и быстро, словно летящее копье, рассек толпу и прыгнул на эльфа.
Доспех на капитане был старинный, предназначенный в основном для устрашения противника, да еще для защиты от недуга, именуемого «кессонной болезнью», который поражает тех, кто слишком быстро поднимается наверх из Нижнего царства. Капитан заметил собаку, когда она уже прыгнула. Он инстинктивно попытался защититься, но тело, закованное в неуклюжий панцирь, повиновалось недостаточно быстро. Пес ударил его лапами в грудь, и капитан рухнул, как подрубленное дерево.
Эпло бросился вслед за собакой, Хуго – за ним. Патрин молчал – Хуго пел за двоих.
…Пламя Сердца Волей правит, Воля все преграды плавит…
– Я призываю служителей объединиться! – провозгласил Лимбек, стряхнувший наконец с себя стражников. Лимбек был целиком поглощен своей речью и совершенно не замечал, что делается вокруг. – Я же поднимусь наверх, в царства небесные, чтобы обрести там Истину, самое ценное из всех сокровищ…
– Сокровищ! – донеслось из говорильника. Геги, стоявшие внизу, переглянулись.