Драконий лотос

Редфилд Джун Ньютон

– Я исполню вашу просьбу.

В окровавленной белой одежде, босиком Чон Дунг шла по холодному камню, оставляя кровавый след. Она шла, прямо держа голову, будто и не была на пытках. Ее поставили на колени на соломенную подстилку. Для казни пришли император, императрица, канцлер, чиновники, министры и просто дворцовые жители, в том числе и Ляо-хатун.

Император встал и грозно посмотрел на Чон Дунг. Все затихли, ожидая вердикта.

– Ки Чон Дунг, ты обвиняешься в убийстве своей госпожи Мяошири, невесты Маджияртая и дочери покойного императора. Что

ты можешь сказать в своё оправдание?

– Я не делала этого, – Чон Дунг посмотрела на Эль-Темура, замершего в ожидании. – Ее убили разбойники, заказанные госпожой Ляо-хатун.

Эль-Темур вскочил и ударил кулаками по перекладине. Ляо-хатун тут же встала и направилась к выходу с судилища, но император заметил это и приказал солдатам преградить ей путь

– Клевета! Нет доказательств! – закричал Эль-Темур, чуть ли не рыча.

– Господин Маджияртай может подтвердить мои слова.

– Он сильно пострадал и испытал стресс. Он не может правильно оценивать ситуацию, – возразил Эль-Темур.

– Я в полном здравии, ваше величество! – Маджияртай спустился на судилище и опустился на колени подле Чон Дунг.

– Говори.

– На нас напали дважды. И каждый раз Ки Чон Дунг сражалась не на жизнь, а на смерть. Однако же разбойников было больше, а потому мы не справились.

– Почему же Ки Чон Дунг обвиняет Ляо-хатун?

– Потому что у неё был повод, а также нам об этом сообщила подставная служанка.

– С чего вы уверены, что она не соврала? – усмехнулся Эль-Темур.

– Самое страшное для девушек – потерять красоту. Этим мы и угрожали, – Чон Дунг потянула за уголки шрама. – Если же вы нам не верите, то можете казнить. Мне не жалко умереть, отстаивая виновность Ляо-хатун в память о моей госпоже.

Император посмотрел на гневного Эль-Темура, из ушей которого, казалось, шел пар. Его величество нервно сжимал в руке свое лунпао, а затем осмотрел судилище и вынес вердикт:

– Ки Чон Дунг и Маджияртай, вы обвиняетесь в убийстве Мяошири.

Ляо-хатун бросилась к императору.

– Он не виноват! Это Эль-Темур подстроил, вы разве не видите? – кричала она из-за всех сил.

– Ваше величество! – Баян ударил кулаками по перекладине. – Как вы можете говорить такое? Мой брат не мог убить Мяошири! Он любил ее, как никто не может любить! Жизнью клянусь, он не убивал ее! Послушайте меня, ваше величество!

Император просто кивнул палачам, которые вознесли свои мечи. Чон Дунг посмотрела в сторону Баяна. За грозным мужчиной, кричащим о невиновности брата, стоял Тогто, не верящий своим глазам. Она улыбнулась ему со всей добротой, делая это вместо его отца, замершего от ужаса приближающейся смерти.

– Стойте! – прекратила гневный крик Баяна девочка, вбежавшая на судилище.

Мяошири упала на колени перед императором с молением:

– Прошу выслушайте меня!

5 глава

– Говори, – коротко сказал удивленный император под гул шепота, смотря на все так же улыбающуюся Чон Дунг.

– Ки Чон Дунг предвидела вторую попытку убийства. Поэтому она договорилась с аптекарем в деревушке, чтобы при необходимости я могла скрыться у него. Она сказала мне претвориться мертвой, а потом она увела разбойников от меня, и я смогла уйти. Так и случилось. Когда на нас напали, Маджияртай защищал меня до последнего и чуть не лишился жизни. Но только благодаря Чон Дунг мы с Маджияртаем живы. После первой попытки убить меня, Чон Дунг поймала подставную служанку, которая была из разбойников. От нее мы узнали имя заказчика моей смерти – Ляо-хатун, моя сестра.

– И вы верите, что это она пыталась убить вас? – спросил император.

– Вполне. Она уже несколько лет ждала подходящего момента, чтобы убить меня. Вы помните, как она была разгневана, когда я вернулась из плена живой и невредимой. Она хочет занять мое место невесты Маджияртая, а Эль-Темур защищает ее из любви к ней.

– Клевета! – закричал Эль-Темур. – Что вы себе позволяете?!

– Прекратите сейчас же! – приказал император, грозно смотря на Эль-Темура. – Ки Чон Дунг и Маджияртай, вы признаетесь невиновными. Ляо-хатун признается виновной в измене и будет сослана в монастырь.

– Ваше величество! – вновь закричал Эль-Темур. – Вы не можете так поступить!

– Правда? Тогда может мне ее казнить?

Эль-Темур смолк. Мяошири, радостно взяв жениха под руку, увела его с судилища. Чон Дунг медленно поднималась с колен и ушла только тогда, когда Ляо-хатун была посажена на соломенную подстилку, чтобы лишиться титулов и привилегий. Девушка злобно посмотрела вслед своей сестре, оскаля зубы, а потом на изуродованную героиню.

– Я вам этого никогда не забуду! – зарычала она, а Чон Дунг усмехнулась, остановилась и повернулась к ней.

– Правильно говоришь. Не забывай, что роя яму другому, попадешь туда сам.

Чон Дунг ушла с судилища, провожаемая восторженным и испуганным шепотом. Она вновь жила в своей скромной комнате, продолжая одеваться в один и тот же наряд каждый день. Мяошири вернулась в свой дворец, полный покоя.

Однако же Маджияртай со свадьбой не спешил. Сады редели, но обрученные продолжали гулять в них. Они все еще были, казалось, безумно влюблены в друг друга. Но, как тускнел дворец с наступлением зимы, так и отношения между Мяошири и Чон Дунг меняли свои краски, не говоря об отдалении Маджияртая от своей невесты.

Спасительница не была вознаграждена за свой подвиг почестями, благодарностью или похвалой от своей госпожи. Поэтому Чон Дунг предпочитала бывать в доме главнокомандующего Баяна, где ей всегда были рады. Она проводила дни в общении с Баяном и Тогто, который, как мог, брал с нее пример во всем.

Однажды Чон Дунг пила вместе с Баяном и Тогто чай. Мальчик любил слушать захватывающие истории старших о подвигах, войнах, дворцовых интригах. Чон Дунг много рассказывала о путешествиях и природе разных мест. Но было непонятно, где она была и видела все своими глазами, а о чем просто вычитала в книгах, пылящихся во дворце Мяошири.