Драконий жребий

Голобокова Мария

Не хотелось бы использовать в качестве провожатого и охраны того, кто видел во мне что-то неприятное для себя. Мало ли, какие у него взгляды на внезапно свалившуюся на голову обузу. При Нерисе он показать этого, разумеется, не мог, но стоило нам остаться наедине…

Надо было сразу сказать, что Рамон мне не нравится, а теперь уже поздно метаться. Разве что попросить его отвести меня к Тирке или Луру, а после — всё, свободен. Или нет, зачем мне вообще провожатый, если можно было обратиться к Варше?..

А Нерис, выходит, её дядя? А не покинет

ли она замок вместе с отцом, через неделю? А вдруг она была мне подругой, только пока мы были в Рашхе? Вдруг?..

— Со всем почтением, с которым должен относиться к гостье, — тонко улыбнулся Бусина, выдрав меня из неприятных размышлений.

— Нет, вы не понимаете…

— Бросьте, я же подшучиваю над вами, разве вы не заметили? — неожиданно громко расхохотался он. — Шад успел рассказать мне, каких взглядов вы придерживаетесь, и мне показалось забавным…

— Забавным? — прошипела я.

— Ещё как, — хохотнул Бусина. — Не ждите от меня почтения или полного послушания. В этом замке есть только один, перед кем я готов склонить голову. Всё остальное… требует отдельной платы.

— Мне хватит того, что вы перестанете вести себя как… как надутый индюк! Или за это тоже нужно чем-то платить?

Рамон потянулся рукой к шее, но вместо того, чтобы чесать её, вытащил что-то из-под нижнего ряда косичек и дред. Это оказалось перо — коричневое, в крапинку у основания и с белыми полосками сверху.

— Снимаю перья перед тобой, так уж и быть.

Я замерла в недоумении. Опять переводчик как-то хитро извернул мои слова? Или как эту сцену понимать? Мне определённо не нравилось, каким образом он вёл разговор, как хитро сказал с одного на другое. Нить беседы я уже давно потеряла, как и надежду вызнать у него хоть что-то полезное для себя.

— Шад рассказал мне о тебе, — напомнил Бусина. — Немного, но этого было достаточно.

— Достаточно для чего? — машинально спросила я, всё ещё чувствуя, что дурят мне голову мастерски.

— Чтобы я захотел тебя разыграть. Не принимай близко к сердцу — совет тебе от Шада сейчас. У всех свои странности и ритуалы, особенно с новыми людьми.

Я опустила взгляд. Кот на моих руках вновь выглядел донельзя виноватым. Даже более виноватым, чем когда раскрылась правда о нём. Будто бы ему было стыдно за то, через что мне приходилось проходить с Рамоном. Но польза-то от этого какая-то должна быть? Вряд ли бы Шад толкнул меня к не самому приятному человеку только для того, чтобы они вместе надо мной посмеялись.

— Вы проверяли меня? — настороженно уточнила я. — В чём-то подозревали?

— Вывел из себя, чтобы посмотреть, на что ты способна, когда зла, — пожал плечами Бусина, а потом неожиданно стал загибать пальцы. — Ты могла разреветься, могла убежать, могла ударить меня…

— Так вот ты какого мнения обо мне? — немного расстроенно выдохнула я, обратившись к Шаду.

— Могла прикрыться именем Нериса и приказать, — продолжил рыцарь. — Но ты не сделала ничего из этого, поэтому я поверил словам Шада.

— А что он сказал обо мне? — вздохнула я, прежде чем окончательно расстроиться из-за подковёрных игр уже не очень-то верного телохранителя.

— Что ты нуждаешься в защите.

Меня как молнией поразило. Глубоко вдохнув, я не сдержалась и почесала шею кота. Шад всё-таки не пытался насмехаться или издеваться, а озаботился поиском подходящих союзников. Или хотя бы тех, кто присмотрит за мной.

По крайней мере, я поняла, какую цель он преследовал. Какой в этом всём смысл. Не до конца, но хоть как-то.

— Ладно, — процедила сквозь зубы. — Раз с твоим розыгрышем закончили, что теперь? Узнал то, что хотел, и? Что дальше-то?

— Я исполню его желание и стану твоим защитником, — Рамон пощекотал пером ухо кота, и Шад случайно боднул меня. — Ровно до того момента, пока он не вернётся к этой роли сам.

— И для этого нужно было выводить меня из себя? Почему нельзя было просто…

— У всего есть своя цена, — тонко улыбнулся Бусина и, спрятав перо в рукаве, передвинул повязку.

Теперь на меня смотрел рубиново-алый правый глаз, а камень в украшении на повязке сменил цвет с красного на серый. Вздрогнув, я отвернулась. Сколько ни пытайся, к проявлениям магии так просто не привыкнешь.

— Значит, так вы исполняете желания, да? — немного невпопад прошептала я и сделала новый глубокий вдох. — Ведите тогда, где там у вас кухня. А то с голодухи могу начать кидаться приказами…

Глава семнадцатая, в которой кто не работает — тот не ест

К замку и здешним порядкам я привыкла быстрее, чем предполагала. Удобства начались с новой комнаты — той, что раньше принадлежала Шаду. Её не трогали с того дня, как Шад покинул Корбеник, поэтому я ожидала увидеть слои пыли, но наложенная когда-то давно магия исправно держалась. Бусина мимоходом поведал, что чары накладывал сам Шад, в качестве одного из домашних заданий.

Маленькая комнатушка, где от постели до письменного стола всего пять-шесть шагов, а сплавленное из цветных осколков окно не больше пары ладоней в высоту. Кровать пряталась внутри приземистого шкафа, за плотной занавеской, но это выглядело и безопасно, и теплее — ночью не дует, а в случае чего можно спрятаться. Шкафы были утоплены в стенах и закрывались на хитрые магические замки — если кто-то посторонний полезет, не зная особенностей заклинания, то внутри всё мигом превратиться в пепел. Шад рассказал мне об этом через Рамона, и сначала мне показалось это странным и немножко параноидальным, но через какое-то время я разгадала намёк. Скорее всего, среди спрятанных записей могло быть что-то полезное для поисков великого чародея. Но пока Шад не вернёт себе человеческий облик, а вместе с ним и магию, разобраться с заклинанием мог лишь кто-то посторонний. И, сколько бы сильно я ни верила Варше, мой телохранитель придерживался иной точки зрения. А значит, нужно немного потерпеть.