Драконоборец. Том 1
Шрифт:
– Но его действительно звали Амади, – добавил Тобиус. – Вы его знаете?
– Еще бы Нарлоге не знать сына, сына, сына, сына, сына своего сына! Ха-ха-ха! – развеселился шаман. – Нарлога сам принимал его из матери и сам давал ему имя! Мальчик родился мертвым, но Нарлога заставил его жить, ха! Нарек Амади – Мертворожденный! Нарлога даже немного учил его искусству тхотона, но Амади пошел на поклон к Шзоадди и стал багкхутом. Всегда слишком торопился, всегда хотел слишком много силы, да побыстрее! Хорошо, что ты проучил его! Жаль, что не убил.
– Нарлога, можешь ли ты выгнать эту тварь из тела
– Не сможет, – прокряхтел Маурон Левый, дотоле сидевший на лавке, подтянув к подбородку костлявые коленки. Обычно он витал где-то в собственной ужасной реальности, но когда дело касалось сферы его профессиональных знаний, старик не ошибался. – Раньше бы смог, но темный дух сплавился воедино с астральным телом желтоглазого юнца, и с телом материальным тоже. Очень редкий способ объединить две сущности, но теперь сплавленного воедино не разлучить… Что это у тебя на руке? Часть тела, магический предмет или… их неповторимый сплав?
– Да заткнись ты, – беззлобно оборвал его шаман, – жаль, но теперь – нет, Нарлога не сможет вытянуть лоа из руки. Нарлога лишь может сделать так, чтобы лоа не причинял больше боли, никогда. Это ведь он там болит, его суть изменилась, слилась воедино с твоей сутью и сутью твоего жезла. Теперь он не знает, кто он, и это заставляет его сходить с ума. Вечно. Если хочешь, Нарлога усыпит его, и он будет спать…
– Я очень этого хочу, – прохрипел Тобиус, заглядывая в бесконечно темные, как у гоблина, глаза унгиканца, – очень!
Ритуал занял всего несколько минут, и по взмаху морщинистой руки шамана тупая пульсирующая боль, с которой Тобиус жил пять лет, утихла. Ее просто не стало. Серый маг до скрипа сжал зубы, дабы не издать всхлипа облегчения, а Нарлога снял тяжелую деревянную маску, чтобы вернуться к отравке и надкусанному ломтю хлеба с салом.
– Если хочешь избавиться от лоа окончательно, найди Амади и убей его, – посоветовал шаман, чавкая, – тогда лоа из его тени тоже умрет.
– Я безмерно вам благодарен, ваше могущество…
– Ночь только началась. – Никадим Ювелир поднялся, взял со стола свой молот и подошел к горну.
То был горн гномской работы, который наверняка некогда украшал собой мастерские кхазунгорских умельцев. Гномы, создававшие этот горн, сработали его из цельной гранитной глыбы, придав ей форму и вытесав узоры, превратившие простой кусок камня в произведение искусства – стилизованную статую хелльматверма [6] . Нажав на педаль, выполненную в виде кончика драконьего хвоста, великий артефактор заставил пасть-жерло распахнуться, изрыгнув пламя. Рядом стояла наковальня. На плечи Тобиуса легли тяжелые и теплые руки Таурона Правого.
6
Вид бескрылых драконов, обитающий в подземельях, чьи представители прогрызают себе путь через любые породы, откладывают яйца внутри вулканов, а вместо огня изрыгают струи магмы.
– Я сделаю все, чтобы облегчить ваши мучения, чар Тобиус, – сказал великий целитель, – но предупреждаю – все равно будет очень больно.
– Я привык к боли, ваше могущество. – Серый маг скинул верхнюю одежду и шагнул к дышащему огнем горну.
Последовавшие часы показали, что Тобиус ошибался: такой боли он не ведал даже в худшие дни. Удары молота, рев горна, шипение емкости с ледяной водой и бесконечный речитатив артефакторских заклинаний стихли только к утру. Лишенный всяких сил, Тобиус рухнул на скамью и перестал двигаться, хотя продолжал слышать слова прощания от уходивших архимагов. В мастерской остались только он и Никадим Ювелир. Бывший наставник, тоже изможденный сложнейшей многочасовой работой, помог ему сесть, накинул на плечи одеяло и прислонил спиной к стене.
– Ты обзавелся восхитительной трубкой, Тобиус.
– Благодарность от одного друга, – нашел тот в себе силы ответить. – Ваш подарок, увы, сломался.
– Ничего. Затянись-ка вот этим – это обезболивающий курительный сбор.
Тобиус прикусил загубник, почувствовал пряно-сладкий вкус красной смолы, медленно затянулся. Никадим сел рядом и тоже прикурил. Его трубка выглядела и была обычной, короткой и маленькой, безо всяких украшений и вплетенных заклинаний. Порой великому мастеру артефакторики надо было напоминать себе, что в мире есть предметы, совершенные и без магических улучшений.
– Твои дела плохи, Тобиус.
– Правда? А я-то думал, что мои дела только-только пошли на поправку.
– Управители собираются взяться за тебя всерьез, потому что ты был последним, кто видел Шивариуса и эту треклятую книгу, о которой они не могут перестать думать. Ума не приложу, откуда они про нее узнали? Уже готовят большую и хорошо снабженную экспедицию на Ору, которой будет приказано либо достичь цели, не считаясь с потерями, либо вмерзнуть в орийские льды насмерть. Сехельфорсус Чтец сообщил им, что не может прочитать твои мысли. Они сначала даже не поверили своим ушам, но в итоге это их еще больше заинтересовало. Сами управители могут скрывать свои мысли, но магистру от Чтеца не укрыться. Ты что-то знаешь об этом?
– Нет. Могу только догадываться.
– Не поделишься?
– Тогда весь смысл исчезнет. Мне помогли научиться этому, чтобы я мог хранить секрет.
– Хм. А что с Путеводной Нитью? У тебя ее действительно нет?
– Не чувствую с тех пор, как Шивариус убил меня в зале совета.
– Тобиус?
Серый маг замолчал, ибо ему нечего было добавить или объяснить. И Никадим оказался достаточно мудр, чтобы это понять.
– Полагаю, с территории кампуса мне не выбраться?
– Сторожам приказано не пускать тебя ни по одному из пластов реальности. Не телепортируешься и по порталу не пройдешь.
– Понятно.
– Если бы я мог сделать для тебя что-то еще…
– Если хотите помочь, наставник, обратитесь к силе, которая стоит выше управителей Академии.
– Выше них в Академии никого нет…
– Если ты маг, чтящий законы Джассара, то всегда есть кто-то, кто выше тебя. – Тобиус поднял правую руку и посмотрел, как сжимаются в кулак и разжимаются его новые бронзовые пальцы. – Найдите способ связаться с королем. Пусть Бейерон узнает, где я и в каком я положении, пусть призовет меня к себе, невзирая на возможные увертки управителей.