Драконы Кринна
Шрифт:
Величественное существо не попалось на мои увертки. Оно знало, как все драконы знают обо всем в мире — знают фазы луны, вес человеческого сердца, им известны науки, о которых нам и не мечталось, и магические искусства, позволяющие узнать все о более ничтожных смертных и зверях. Он знал, что я лгу, и это, казалось, рассердило и опечалило его.
Да, чудовище не лишило меня жизни, не тронуло даже когтем. Иногда мне кажется, уж лучше бы оно меня убило. Вместо этого оно наложило на меня великий геаз — путешествовать (как я и хотел) и, путешествуя, всегда говорить правду.
Дракон отпустил меня с этим коварным проклятием, и тогда я тоже скрылся в лесу, держась подальше от дома, поскольку не хотел говорить друзьям о том, как глупо просчитался, полагая, что смогу провести дракона. Пес вечером догнал меня и остался со мной. Я назвал его Золото Глупца, потому что это единственное сокровище, которое я получил за мою глупость. Как я говорил, я пытался от него отделаться, обменять или продать, но всякий раз случались несчастья, и я оставил попытки. Я также пытался лгать, чтобы испытать проклятие, но опять случались несчастья, и больше я так не делаю. Это моя судьба, мое проклятие и полученный мной урок честности.
Если я скажу, что ваше пиво безвкусно, а ваши кровати годятся только для блох, это правда, а многим не по нраву слушать неприятные слова. Так вот, я пришел в ваш городок и пробуду здесь день-два, пока мое присутствие не станет невыносимым, тогда я уйду. Я живой пример того, насколько глупа ложь и недальновидны самообман и жадность. И, конечно, уроков дракона.
Дженгар закончил свой рассказ в полном безмолвии, горожане размышляли над его словами. Потом тишину прервал внезапный шум, когда Мелисса, служанка, развернулась и с размаху влепила дворянину пощечину, затем с красным лицом и слезами на глазах стремительно убежала в хозяйственное помещение.
Старый барон, казалось, удивился и достаточно громко, чтобы присутствующие услышали, пробормотал:
— Что с ней стряслось?
Дженгар серьезно посмотрел на него:
— Во время моего рассказа ты, господин, положил руку туда, куда воспитанному человеку ее класть не следует. Когда рассказ закончился, девушка осознала и свое положение, и твое намерение.
Теперь пришла очередь покраснеть барону.
— Ну, ты же видишь, тут…
Дженгар прервал его:
— Я вижу — тут и говорю — тут, и говорю правду — тут, потому что это мое проклятие. Ты что думаешь, моя история просто безобидная небылица? Она правдива, поэтому я не могу долго оставаться на одном месте. — С этими словами путешественник отнес свою пустую кружку и кружку пса к бару.
Слушатели восприняли это как официальный конец представления и вернулись к своим занятиям. Служанка так и не появилась.
Дженгар сделал знак принести еще два нива и заметил, как трактирщик бросил сердитый взгляд в сторону камина и дворянина.
— Тебе не нравится этот благородный господин? — спросил Дженгар, и удивленный трактирщик вновь обернулся к нему.
— Старый барон? Я никогда не говорил… — начал он, но потом пожал плечами.
— Тебе и не надо этого делать. Я так понимаю, он не прочь поглазеть на молоденьких женщин?
— Глазел бы и глазел, это меня не волнует, — сказал трактирщик. — Лишь бы руки не распускал. И все остальное. Он давит на меня, чтобы я отдал Мелиссу к нему в услужение.
— И ей все равно?
— Ни в коем случае. Она угрожает, что сбежит, если я соглашусь. А он тем временем создает для меня все более тяжелые условия работы. Поднимает пошлины, вводит разные мелкие законы и изводит по всяким незначительным причинам. Все это, несомненно, прекратится, как только я соглашусь на его требования.
— И ты в конечном итоге согласишься.
— Жизнь сурова, — пробормотал трактирщик, внезапно заинтересовавшись чем-то находящимся на расстоянии несколько футов.
Старый барон тем временем пытался подружиться с Золотом Глупца, но в этом ему сопутствовал такой же успех, как раньше с девушкой. Пес отскакивал, уклоняясь от прикосновения человека, и, в конце концов, спрятался под стул.
Когда Дженгар вернулся к камину, собака обрадовалась и занялась пивом. Старый барон, словно сомневаясь, бросил оценивающий взгляд на путешественника.
— Ты все еще такой же отважный воин, как описывал в своей истории? — спросил он, его глаза мерцали в свете пламени.
Дженгар пожал плечами:
— Отважный, но в определенных пределах. То, что со мной случилось, заставило меня пересмотреть эти пределы. Я знаю, что никогда больше не смогу встретиться с драконом.
Старый барон махнул ему рукой, показывая, что это не имеет значения.
— У меня неприятности, — начал он, запнулся и исправился: — У города неприятности. Дело в одном гноме, который живет неподалеку.
Дженгар опять пожал плечами:
— По крайней мере, это объясняет враждебную реакцию на слова барда. Ну а мне-то что до этого?
— Меня беспокоит то, что этот маленький гном может представлять большую опасность для моего… э-э, нашего… городка. Взрывы. Вулканы. Морские змеи. Сбежавшие великаны. И тому подобное.
— Никогда не занимался выселением гномов, — хмуро сказал Дженгар.
— Да, но ты честен, — заметил старый барон, вытянув руку, чтобы дружески похлопать воина по колену. Дженгара передернуло от его прикосновения, и путешественник сразу же понял реакцию Золота Глупца на этого человека. — Я посылал других так называемых отважных воинов на разведку в логово этого создания, но ни один из них так и не вернулся. Все они трусы. Я хочу, чтобы ты выгнал это существо или, по крайней мере, вернулся ко мне и объяснил, почему у остальных ничего не вышло.
— А что если я скажу, господин, что ты на редкость отталкивающий человечишка? — откровенно сказал Дженгар. — И недостоин того, чтобы воины тратили на тебя свое время?
— Я восприму это как подтверждение твоей честности, — ответил барон с тихим показным смехом. — За эту незначительную услугу я хорошо заплачу и, возможно, смогу предоставить тебе пристанище, где твоей… прямолинейности не будут придавать значения.
— И что ты думаешь? — спросил Дженгар. Старый барон собрался было ответить, но вовремя понял, что на этот раз воин обращается к собаке.