Драконы летнего полдня
Шрифт:
9. Предупреждение. Эльфы хватаются за оружие. Тика берется за сковороду
Солнечный луч просочился в ромбовидное окно сторожевой будки Таниса и упал ему на лицо. Протирая глаза и щурясь, он с досадой вспомнил, что намеревался бодрствовать всю ночь, а вместо этого, словно хмельной гном, забылся беспробудным сном. Из будки была видна комната, где за столом, обложившись картами, сидел изгнанный король эльфов – Портиос. Под рукой – фляжка с вином и стакан. Он что-то писал – вероятно, распоряжение или письмо союзнику, извещение о планах, последних новостях, событиях. Танис заметил про себя, что поза Портиоса не изменилась с тех пор, как его начало клонить в сон, вот только количество вина во фляжке поубавилось. Они были родственниками, хотя и не кровными: Танис состоял в браке с сестрой Портиоса, Лораной. Росли и воспитывались они вместе. Портиос, как старший, унаследовал корону и к своим обязанностям правителя относился всегда серьезно. Замужества сестры он не одобрял и неизменно смотрел на Таниса как на получеловека. Портиосу очень недоставало обаяния своего отца, последнего Беседующего-с-Солнцами. Он был жестким, неулыбчивым, чересчур прямым, презирал дипломатическую уклончивость и манерность. Людям, его не знавшим, он казался надменным и самонадеянным. Вместо того чтобы попытаться выработать в себе терпимость и обходительность отца, Портиос замкнулся, отстранился от своего окружения, включая даже тех, кто его любил, кто им восхищался. Он и на самом деле заслуживал восхищения как искусный и опытный предводитель, отважный воин. Когда на Сильванести обрушилось несчастье и в королевстве погиб каждый десятый, Портиос отправился на подмогу и вступил в единоборство со Страшной Грезой Лорака… Предательство квалинестийцев невероятно озлобило его, и Танис не мог винить свояка в желании отомстить. Раздор среди эльфов наложил отпечаток и на внешность короля-изгнанника. Ноша горечи и злобы пригнула плечи некогда стройному, с царственной осанкой мужу. Портиос изрядно поседел, что считалось у эльфов крайне редким явлением. Одежда обветшала – вытерлась, вылиняла и расползалась по швам. Кожаный панцирь, плотно облегавший тело, потрескался. Лицо превратилось в застывшую маску с выражением ожесточения и непримиримости. И лишь временами под ней угадывался прежний король, пекшийся о своих подданных, пусть он и собирался двинуться на них войной. К Танису, тяжело переступая и позевывая, подошел Карамон и устроился в будке напротив.
– Я заснул, – сказал Танис и поскреб бороду.
– Да, я слышал твой храп, – ухмыльнулся Карамон. – Окажись поблизости враги, они остались бы без барабанных перепонок.
– Почему ты не разбудил меня? Я должен был стоять на часах!
– Не видел в этом смысла. – Карамон снова зевнул и взъерошил волосы.
– Разве нас осаждают полчища хобгоблинов?.. Ты весь день провел в дороге и нуждался в отдыхе.
– Не в этом дело. Похоже, что-то назревает. Танис посмотрел на свояка и по его лицу и напряженной позе догадался, что тот о нем мог думать сейчас: недоделок! полуэльфишка! Карамон проследил за взглядом друга, затем пожал плечами.
– Мы оба прекрасно знаем – прободрствуй ты хоть всю жизнь, его отношение к тебе не изменится… Не переживай. Пойдем умоемся. Они спустились по лестнице на землю. День обещал быть необычайно жарким. Казалось, сам воздух вот-вот воспламенится. Прямо под таверной стояла бочка. Заглянув в нее, Карамон вздохнул: она была наполовину пуста.
– А что с колодцем? – спросил Танис.
– Пересох… Почти у всех к концу весны колодцы пересохли. Люди носят воду с озера Кристалмир, а это далеко. Прошлым вечером бочка была полнехонька.
Кое-кто уже сторожит воду по ночам. Карамон, зачерпнув ковш воды, протянул его другу.
– Ну уж никак не ты, – улыбаясь, проговорил Танис, чье внимание привлекли следы, оставленные на еще влажной земле. Чтобы обеспечить таверну, ты каждый день таскаешься за водой на озеро. И всякий раз у тебя остается только половина… Соседи поворовывают. Карамон ополоснул лицо.
– Вовсе нет. Я сам предложил им пользоваться моим запасом в случае необходимости. Но некоторым стыдно. Это почти то же самое, что побираться. В Утехе, Танис, никто и никогда не побирался… Даже в послевоенные времена мы обходились без воровства. Карамон шумно выдохнул и рукавом рубахи утер лицо.
Только теперь Танис заметил, что среди следов вокруг бочки были и детские отпечатки. Он экономно умылся и повесил ковш на вбитый в дерево крюк. Они не стали сразу же подниматься к дому – гостиный зал таверны, где расположились мрачные эльфы из свиты короля, в одночасье лишился уюта.
– Что Портиос – всю ночь не спал?
– Я даже не заметил, чтобы он хоть раз моргнул, – ответил Карамон, поглядывая вверх, на окно комнаты гостя. – Но его можно понять: жена вот-вот разродится… Я тоже не спал, когда у Тики принимали роды.
– Все это так, – веско заметил Танис. – Но Портиос больше похож на того, кто готовится к решающей битве, нежели на возбужденного таинством рождения супруга. Думается, он даже не справился, как дела у Эльханы.
– Ну, в этом нет особой необходимости, – неторопливо произнес Карамон. – Тика держит его в курсе – заглядывает к нему поминутно. Я долго наблюдаю за ним и думаю, ты ошибаешься на его счет. Сейчас для Портиоса нет вещей важнее, чем Эльхана и ее ребенок.
– Хотелось бы в это верить. Как мне кажется, он отказался бы от обоих, только бы вернуть назад королевство… Внезапно над головами друзей закачался и заходил из стороны в сторону канатный мост. С их помощью в Утехе соединялись дома.
– Во имя Бездны! Что там еще приключилось? По мосту бежал воин-эльф и, судя по выражению лица, нес дурные вести. Друзья переглянулись и поспешили наверх. К тому моменту, когда они, запыхавшиеся, ввалились в таверну, эльф уже докладывал Портиосу о причине своего появления. Говорил он на языке Квалинести.
– Ну что?.. Что случилось? – обратился к другу чуть замешкавшийся на лестнице Карамон. Лицо его от напряжения побагровело, грудь вздымалась. – О чем они говорят? Танис жестом заставил друга замолчать. Услышанное явно его встревожило. Дождавшись конца донесения, он увлек Карамона за стойку бара.
– Их дозорные обнаружили воина, по снаряжению похожего на темного рыцаря.
Он направляется в Утеху… Но что важнее, Карамон, – Танис стиснул руку друга, – его сопровождает маг в белой рясе… Молодой маг.
– Палин! – догадался Карамон. – Но кто с ним?.. Как ты думаешь?
– Если описание верно – это Стил Светлый Меч.
– Один?.. О, боги! Что ему здесь надо?.. И вместе с Палином. Танис умолчал о деталях, сообщенных Портиосу: о том, что странный пришелец тянул за собой волокушу с необычным грузом, напоминавшим тела двух рыцарей. Ему казалось, он догадывается, что это за страшный груз. Все же Танис очень надеялся на ошибочность своего предположения и молил о том Паладайна. Все имевшиеся в распоряжении Портиоса эльфы взялись за оружие – оголяли мечи, доставали из колчанов стрелы. Карамон с тревогой следил за их приготовлениями.
– Танис, что они собираются делать? Ведь там, вероятно, Палии!
– Знаю… Я возьму это на себя, – сказал он и направился к королю-родственнику.
– Извини, что вмешиваюсь, Портиос, но очень похоже, тот молодой маг – сын Карамона Маджере… гостеприимного хозяина таверны, – подчеркнуто добавил он. – Молодой человек состоит в Ложе Белых Мантий… Зачем все эти сборы?
– Нападать на них мы не будем, – чеканя слова, произнес Портиос. – Мы их просто обезоружим, а затем допросим. Он окинул недобрым взглядом друзей и, перейдя на понятный Карамону язык, добавил:
– Может быть, сын хозяина и в самом деле белый маг, но он в компании рыцаря зла…
– Что ты имеешь в виду? – начиная не на шутку сердиться, спросил Карамон.
– Портиос, – вновь заговорил Танис. – Тебе отлично известно – темный рыцарь не даст себя обезоружить. Он будет драться:.. Завяжется схватка и…
– Моему сыну никто не причинит вреда… Ты пожалеешь… Карамон, сжав кулаки, шагнул к Портиосу. Квалинестийцы мгновенно загородили собой короля, ощетинившись мечами.
– Чем это здесь занимаются мужчины? – раздался вдруг голос Тики с нотками плохо скрываемого презрения. Бледная от негодования она обозревала разыгравшуюся в ее отсутствие сцену. Затем пересекла зал и из-за стойки бара, откуда-то снизу, извлекла старую чугунную сковороду, которой некогда обхаживала головы драконидов. Держа на весу нехитрое оружие, Тика угрожающе надвинулась на ближнего эльфа.