Драконы весеннего рассвета
Шрифт:
Танис озадаченно скреб в бороде. Все это смахивало на какую-то мистификацию. Он был почти уверен, что Берем лгал. Нет, дело было не в смерти и воскрешении из мертвых. Это-то Танис наблюдал собственными глазами. Но знал он и то, что Владычица Тьмы бросила едва не все силы, сколько можно было оттянуть с полей битв, на поимку сидевшего перед ним человека. И чтобы этот самый человек понятия не имел, зачем его ловят?..
— Послушай, Берем, — сказал он наконец. — А каким образом у тебя в груди засел зеленый самоцвет?
— Не знаю, — ответил тот так тихо, что они с трудом расслышали его голос. Рука его прижалась к груди, как если бы камень причинял ему боль. — Он… Часть моего тела. Как кости и кровь. Я… Я думаю, это он всякий раз возвращает меня к жизни…
— Может быть, можно вытащить его? — негромко спросила Золотая Луна. Сев подле Берема на диван, она ласково коснулась его плеча. Берем так мотнул головой, что седые волосы упали ему на глаза.
— Думаете, я не пытался! — пробормотал он. — Сколько раз я пробовал его извлечь!.. Но это все равно, что выдирать сердце из груди…
Танис содрогнулся… Потом досадливо вздохнул. Все это, конечно, было весьма интересно, но они так и не выяснили, куда же их занесло. Он так надеялся, что Берем им что-то подскажет…
Он заново оглядел странное помещение, в котором они находились. Это была комната очень, очень старого здания. В ней было бы совершенно темно, если бы не удивительный зеленоватый свет, который, по всей видимости, испускал мох, сплошным ковром облепивший стены и потолок. Мебель в комнате была такой же древней, как и весь дом. Некогда роскошная, она давно обветшала и пришла почти в полную негодность. Окон не было. Снаружи не доносилось ни звука. Сколько они здесь пробыли?.. Неизвестно. Вести отсчет времени не представлялось возможным. Когда хотелось есть, они жевали стебли растений. Потом засыпали беспокойным сном…
Танис с Речным Ветром обошли весь дом, но так и не обнаружили ни выхода, ни каких-либо признаков других постояльцев. Танис начал уже подумывать: не было ли тут какого заклятия, предназначенного удерживать их внутри?.. Сколько бы они ни шли вперед, полутемные коридоры и узкие переходы неизбежно приводили их все в ту же самую комнату…
Им удалось запомнить немногое из того, что произошло после погружения «Перешона» в гигантский водоворот. Память Таниса сохранила треск ломающейся палубы, вид падающих мачт и рвущихся парусов. Он видел, как Карамона унесло за борт гигантской волной. Он видел, как мелькнули в воде рыжие кудри Тики — и тоже пропали. Еще там был дракон… И Китиара… Когти дракона успели оцарапать ему плечо. Новая волна подхватила его… Он задерживал дыхание, пока не понял, что вот-вот умрет от боли в груди. Он звал к себе смерть, скорую и благословенную, а руки тем временем искали, за что бы уцепиться. Один раз его вынесло на поверхность, но почти сразу он снова ушел в глубину и понял, что теперь-то ему уж точно конец…
…А потом он пришел в себя здесь, в этой комнате, и одежда его была мокра от морской воды. Он открыл глаза и увидел рядом с собой Речного Ветра, Золотую Луну — и Берема.
Поначалу Берем боялся их, как огня, и, забившись в дальний угол, не подпускал к себе никого. Только Золотая Луна, обладавшая бесконечным терпением, приносила ему пищу и разговаривала с ним, как с напуганным зверем — негромко и ласково. И ее дружеская забота постепенно сделала его доверчивее. Но он не просто оттаял. Теперь-то Танис понимал, что Берему еще и страстно хотелось убраться поскорее из этого места.
Думая приступить к Берему с расспросами, Танис предполагал, что тот знал о существовании подводного дома и намеренно направил корабль в воронку водоворота, надеясь попасть туда.
Теперь он более не был в этом уверен. Недоумение и испуг Берема были неподдельны: он тоже не представлял себе, где это они вынырнули. Уже то обстоятельство, что он решился нарушить обет молчания, говорило само за себя. Он рассказывал правду, и он был в отчаянии. Он так рвался прочь отсюда.
Почему?
Танис поднялся на ноги и принялся шагать туда-сюда по комнате. Берем следил за ним взглядом — Танис это чувствовал.
— Берем, — начал Полуэльф. — Если тебе так уж неохота встречаться с Владычицей Тьмы, скажи: разве здесь — не идеальное убежище?..
— Нет! — вскрикнул Берем и тоже едва не вскочил.
Танис резко повернулся к нему:
— Но почему? Что тебе здесь не нравится? Что ты забыл снаружи, где повсюду так и рыщут ее соглядатаи?..
Берем с самым несчастным видом скорчился в кресле.
— Я… Я ничего не знаю об этом месте. Клянусь! Мне… Мне просто надо наружу… Я только знаю, что должен куда-то пойти и что-то там отыскать… А до тех пор мне нипочем покою не будет…
— Куда пойти? Что разыскать?.. — закричал Танис. Золотая Луна осторожно взяла его за руку, и он понял, что орал, точно блажной. Но что он мог поделать! Завладеть тем, что Владычица Тьмы ценила превыше всего остального мира, — и не знать, в чем дело!..
— Я ничего не могу рассказать вам… — Всхлипывал Берем.
Танис закрыл глаза, стараясь взять себя в руки. У него стучало в висках. Ему казалось, он вот-вот лопнет от ярости и бессилия… Золотая Луна поднялась на ноги. Положив ладони ему на плечи, жрица принялась нашептывать какие-то слова. Танис мало что разбирал, кроме имени Мишакаль, Богини-Целительницы, но постепенно жуткое ощущение отпустило его. Теперь он чувствовал себя вымотанным и опустошенным.
— Ладно, Берем, — вздохнул он. — Все в порядке. Не сердись на меня. Не будем больше об этом… Расскажи лучше о себе. Откуда ты родом?
Берем помедлил… Он напрягся всем телом, глаза его сузились. Таниса озадачило подобное поведение.
— Что до меня — я из Утехи, — сказал он, не подавая вида. — А ты?
Берем настороженно смотрел на него…
— Вы… Навряд ли даже слышали про нашу деревню, — ответил он, запинаясь. — Это совсем маленькая деревушка неподалеку от… Неподалеку от… — Он кашлянул и докончил: — От Нераки…
— Нерака? — Танис вопросительно оглянулся на Речного Ветра.
Житель Равнин покачал головой:
— Он прав. Я о таком месте никогда прежде не слышал.
— Я тоже, — пробормотал Танис. — Эх, был бы здесь Тассельхоф с его картами! Берем, а почему…
— Танис!.. — раздался предостерегающий вскрик Золотой Луны.
Полуэльф мгновенно вскочил, рука его метнулась к рукояти меча и встретила пустоту. Он смутно припомнил, как, барахтаясь в воде, освободился от меча, тянувшего его вниз. Теперь ему оставалось только поносить себя за то, что не приставил Речного Ветра стеречь дверь.