Драконы во гневе
Шрифт:
Лошади и воины Королевской Гвардии, закутанные в коричневые плащи, ждали за поворотом, вне видимости Даровин. Их лошади били копытами и выдыхали облака пара. Все воины были вооружены копьями. С кончиков некоторых пик свисали серые вымпелы. Убить их, учитывая их тяжелую броню, будет непросто. Но Адроганс знал, что многие из них умрут. Всадники, если они окажутся запертыми в крепости, будут перебиты без труда. Но Адроганс не имел возможности отказать герцогу Михаилу в его просьбе позволить Королевской Гвардии атаковать первой.
По мере того как таран входил в зону видимости
Пфас показал пальцем на верхушку Даровин:
— Они подают сигналы.
Желтый флаг, который развевался над башней, медленно опустился, затем были подняты красный и черный флаги. На той стороне реки эльфы с помощью зеркал показали, что Варалорск принял сигнал, повторив его, а затем выставил зеленый флаг, на что Даровин ответил, опустив и снова подняв красный и черный флаги.
Адроганс улыбнулся:
— Красный означает угрозу, черный означает, что угрозы больше нет, а Варалорск предлагал помощь. Командир Даровина уверен, что может справиться сам. Хорошо, очень хорошо. — Генерал повернулся к сигнальщику слева. — Дайте сигнал Черным Перьям подходить к речной башне Даровин.
— Есть, сэр.
Сигнальщик с помощью зеркал передал команду эльфам. Леди Джилталарвин приказала своим воинам выйти из укрытия на берегу и двигаться длинной, рассеянной шеренгой, которая начала сжиматься в круг по мере приближения к башне. Бормокины пускали в них стрелы. Хотя высота и давала лучникам авроланов преимущество в дальности, их недостаточное мастерство — особенно учитывая ветер — делало их попытки практически бесполезными.
Командир Даровин отреагировал, послав дополнительные силы через арочный мост на речную башню. Гарнизон Даровин должен был насчитывать около сотни, и речная башня имела достаточно места, чтобы эффективно использовать около половины. Даже с учетом непревзойденного искусства эльфов в отношении стрельбы, их шансы против башни были нулевыми.
— Сигнальщик, сообщи Боевым Соколам, что пора. Солдат засверкал своими зеркалами в сторону горы высоко над Тремя Братьями. Оттуда не последовало ответа, но это не удивляло Адроганса. Вместо того чтобы смотреть вверх, он смотрел на башню Даровин и ждал, склонившись вперед и сложив руки на седле.
Первый гирким, которого он увидел, летел так быстро, что он был уверен, что крылатый воин не сможет выйти из пике. Гирким сложил крылья и падал в сторону реки, как будто бросился с горы, чтобы совершить самоубийство. Было видно только коричневую полоску, а затем гирким раскрыл крылья, повернул направо, потом налево и закричал, проносясь мимо речной башни. Тут он резко взял вверх, повернувшись в воздухе, и заскользил в сторону дальнего берега реки.
Вообще-то, такой полет делал его легкой мишенью, но башня за ним пребывала в состоянии хаоса. Этот гирким и те, что летели за ним, несли «огненных петухов». Они состояли из керамического резервуара с маслом и зажигательного механизма, который поджигал лужу масла, как только шар разбивался. Получающийся взрыв распространял огонь и черный дым.
«Огненные петухи» попали в верхушку башни, немедленно уничтожив в пламени верхних лучников. Еще несколько загорелись на мосту, отрезая отступление и подкрепление. Одна из гиркимов, словно играя со смертью, пролетела низко и аккуратно забросила «петуха» в нижнюю бойницу. Очевидно, попадание было успешным, потому что из других бойниц вырвалось пламя и на дальней стороне башни в проеме появилось горящее тело.
Флаги на Даровин немедленно поменялись. Опустились красный и черный. Вместо них поднялись два длинных зеленых вымпела.
Пфас захихикал:
— Дурак! Он просит два легиона помощи.
Королевская Гвардия подошла достаточно близко, чтобы их было видно из Даровина, и подняла радостный клич, увидев сигнал. Гуроланские воины поняли, что происходит, потому что их песня усилилась вдвое, и таран, качнувшись, задвигался быстрее.
От песни исходила энергия, и Адроганс чувствовал, как Боль настраивается под нее, в такт пуская волны по мускулам, сухожилиями и обмороженным ногам.
Баллисты Даровин запустили свои снаряды. Адроганс был рад, ведь тяжелые копья с футовыми лезвиями не имели и доли энергии одного ядра драгонели. Несмотря на это, некоторые копья пробили крышу тарана, и Боль передала ему мучительное ощущение того, как холодный стальной наконечник пронзает человека.
Песня сбилась на долю секунды, а затем возобновилась, сильнее и напористее. Королевская Гвардия двинулась было дальше, но Адроганс остановил их, подняв руку. Он чувствовал нетерпение в позвякивании сбруи и трепетании мускулов, но покачал головой:
— Ждите сигнала.
Два зеленых флага опустились. Затем они поднялись снова, но теперь их было три. На третьем были нанесены три белые точки. Глаза Пфаса сузились:
— Колдуны.
Адроганс кивнул:
— Как мы и ожидали.
Эльф-разведчик на дальней стороне реки сверкнул зеркалом в подтверждение того, что подкрепления вышли и включают вилейнов и криалнири.
Шаман скинул плащ, скрестил пальцы, согнул их мостиком и поднял над головой, потягиваясь. Показались амулеты, свисающие с его старческой кожи. Обычно Пфас носил кольца из золота или других драгоценных металлов, сегодня на нем были маленькие каменные амулеты, крашенные белым, кусочки кости и два пера ледяных когтей. Генерал улыбнулся:
— Ты готов?
— Да.
— Прошу.
Пфас развел руки, но оставил их над головой. Пальцы он вывернул наружу и принялся перебирать ими. Сухожилия выступили наружу, и под кожей надулись вены. Шрамы на его руках сияли, сплетаясь в сеть, напоминающую снежинку. Они горели ярче самого снега. Затем шаман резко сжал руки в кулаки.
С вершины горы раздался треск. Секунду после ничего больше не происходило, а затем стал слышен низкий грохот. Грохот быстро нарастал, заглушая песню, затмевая вопли с башни.