Драконья алчность, или Дело Алмазного Фонда
Шрифт:
– Кто там озорует… Вот смотри, собак спущу!..
– Что ж это ты, хозяин, мирных путников собаками травишь?! – обиженно воскликнул я, – Мы ж ничем тебе не угрожаем, мы только хотели попросить немного еды, и готовы за это заплатить!..
В воротине откинулось крошечное окошечко и в него выглянул ясный голубой глаз под густой, совершенно седой бровью. Быстро оглядев нас с принцессой, глаз исчез, окошко захлопнулось, а из-за ворот раздался новый вопрос:
– Значит вас всего двое?..
– Почему двое?.. – ответил
Договорить мне не дал Поганец. Энергично ткнув меня в спину, он прошептал:
– Про меня не говори!..
– С нами еще синсин… – быстро поправился я.
Окошко немедленно распахнулось и тот же глаз забегал по вокруг нас пытаясь, видимо, разглядеть синсина. Гварда выдвинулся из-за лошади Шан Те и проворчал:
– Вот он я…
– И больше никого?..
Глаз требовательно уставился на меня.
– Никого!.. – уверенно ответил я.
– А ты сам-то кто будешь? – спросили из-за ворот, – По одежде вроде бы монах, а мечом перепоясан?..
– Я ученик великого Фун Ку-цзы, – гордо ответил я и тут же сообразил, что говорить правду о цели нашего путешествия, пожалуй, не стоит, – Послан учителем сопроводить вот эту благородную девицу в Пакит к ее… э-э-э… дядюшке.
– Значит, хотите, чтобы мы вас накормили?.. – задали из-за ворот новый вопрос.
– Именно! – ответил я, начиная раздражаться, и в этот момент в разговор вступила Шан Те:
– Дедушка, мы вправду хотели только купить немного еды… Свои припасы мы потеряли, когда проезжали через заброшенный монастырь, на той стороне Хо.
Окошко захлопнулось, и почти сразу же раздался негромкий стук, после чего одна створка немного подалась назад. В образовавшуюся щель выступил маленький старичок, одетый в аккуратный хотя и весьма скромный халат из темно-синей гладкой ткани. Его голова была прикрыта небольшой шапочкой весьма замысловатой формы, морщинистое лицо украшали длинные, вислые седые усы, а в руках у него была довольно большая суковатая дубина.
– Вы ехали через развалины?!
Старик был сильно удивлен.
– Да, – ответила девушка, – Мы думали таким образом сократить путь…
Дед недоверчиво покачал головой, а потом, еще раз оглядев нас, неожиданно толкнул воротину и вздохнул:
– Въезжайте…
Мы медленно въехали во двор и спешились. Я быстро отвязал мешок своего учителя от седла и кивнул Гварде, чтобы он следовал за мной. Поганца не было ни видно, ни слышно. Из двух больших будок, пристроенных к стене домика, на нас недобро поглядывали большие, гораздо больше Гварды, рыжие собаки, но поглядывали молча. Дед закрыл ворота и заложил их здоровенным брусом, после чего обернулся и проговорил:
– Пойдемте в дом, хозяйка сейчас накроет вам покушать…
Мы направились вслед за хозяином к дому, причем синсин двинулся рядышком, плотно прижимаясь к моим ногам и не сводя глаз с собачьих будок.
Внутри небольшой домик старика был разделен на две половины. В первой была устроена небольшая кухонька с очагом, над которым, видимо, варили пищу и большим обеденным столом, окруженным простыми лавками.
– Присаживайтесь… – негромко бросил дед, а сам прошел к внутренней двери и, приоткрыв ее, позвал, – Мать, гости у нас, покорми их чем-нибудь…
В ответ раздалось какое-то ворчание, на что дед чуть раздраженно ответил:
– Да они заплатить обещают!..
На этот раз ворчание стало яснее, и я смог разобрать:
– Обещают, обещают… Все тебе кто-то чего-то обещает!.. Вот только потом…
Дверь распахнулась во всю ширину и через порог переступила невысокая дородная старушка в таком же как у деда темно-синем халате и мягких войлочных тапочках. Однако увидев нас и чуть задержав взгляд на Шан Те, она быстро прошла в дальний угол кухни, достала большой медный таз и, поставив его на небольшую лавку, налила в него воды из висевшего над очагом большого котла. Обернувшись, она совершенно другим голосом предложила:
– Иди сюда, доченька, умойся с дороги… – потом, стрельнув глазом в мою сторону, добавила, – И ты иди руки сполосни…
Тут она, наконец, заметила Гварду и, уперев руки в бока, потребовала:
– А собаку свою вы на двор отправьте, не место псине в доме!..
– Но это не собака, – как можно вежливее возразил я, – Это благородный синсин!
– Ишь ты, благородный!.. – недобро улыбнулась старуха, – Люди и те еще не все благородные, а тут, глянь, собака благородная!..
– Я, бабушка, не собака!.. – коротко тявкнул Гварда, – Не выгоняй меня во двор, там у вас собаки злые…
Бабуля открыла рот и изумленно уставилась на синсина. Только через долгую минуту, когда Шан Те уже умылась, старуха смогла произнести:
– Говорящая собака!.. Это ж надо!..
– Не говорящая собака, – фыркнул дед, – А синсин!.. Помнишь, я тебе рассказывал, что в прошлом году видел такого синсина в Паките во время праздника Сбора Дани!
И вдруг он замолчал, отвернулся и поспешил к входной двери.
Бабка тоже, чуть вздрогнув, словно очнувшись от какого-то наваждения, повернулась и, открыв небольшой ларь, стоявший около очага, принялась вытаскивать из него и расставлять на столе столовую утварь.
Я вслед за Шан Те тоже умылся и уселся рядом с девушкой за стол. Бабушка, между тем, поставила на стол большое блюдо с уже знакомой мне соргой и несколько маленьких мисочек с соусами, среди которых я немедленно углядел и опробованную крапиву тан. Шан Те, увидев эту приправу, улыбнулась и метнула в мою сторону быстрый взгляд. Кроме сорги на стол была поставлена какая-то рыба в маринаде и наломанные кусками лепешки. Вернувшийся дед водрузил посреди стола запотевший кувшин, на что бабка немедленно прореагировала язвительным замечанием: