Дракула. Последняя исповедь
Шрифт:
— Это он?
Голос прозвучал неожиданно, и Хамза вздрогнул. Фома Катаволинос в мягких туфлях неслышно поднялся на стену по каменным ступеням. Бывший учитель трижды потянул себя за бороду. Этот жест уже вошел у него в привычку, и это серьезно беспокоило его. Он повернулся, быстро взглянул на грека, потом снова перевел взгляд на людей, спускавшихся с холма. Это на них показал ему Фома. Двенадцать верховых окружали три повозки, одна из которых походила на паланкин, задернутый темной тканью.
— Может, и он, — ответил Хамза не очень уверенно. — В двух повозках, наверное, находится дань, которую требовал султан. До нас доходили сведения, что князь болен, помнишь? Вполне вероятно, что Дракула находится в паланкине.
— А где же юноши? — спросил Фома, прислонившись к бойнице. — Их что-то не видно.
— Они прибудут позже. Наши шпионы сообщают, что Влад производит набор рекрутов в каждой деревне.
Хамза внимательно посмотрел на человека, стоявшего рядом с ним. Тот явно только что закончил прихорашиваться. Его волосы были завиты в аккуратные локоны, отливающие красноватым блеском, и спускались на плечи, глаза, устремленные на Хамзу, кокетливо оттенены малиновым.
— Я могу представить себе, эниште, как ты взволнован, — вкрадчиво проворковал грек. — Снова увидеть прежнего возлюбленного!..
Хамза мрачно усмехнулся и снова взглянул на реку. Лодки только что причалили к берегу, солдаты выходили из них и выгружали свое снаряжение. Паша ненавидел, когда кто-то заводил с ним речь о его жизни, особенно нынешний компаньон. Конечно, он сам рассказал старому султану о своей последней попытке приручить Дракулу. Мурад сообщил все сыну, а тот разболтал греку. Со времени падения Константинополя Фатих все чаще допускал в свой ближний круг византийских вельмож, сдавшихся ему на милость. Хамза не удивился бы, если бы в диване вскоре уже совсем не осталось людей, бегло говорящих по-турецки.
— Это правда, что Дракула некоторое время проходил обучение в Токате? — спросил грек.
— Да. — Хамза кивнул. — Но не по собственной воле.
— Я тоже там обучался, хотя меня никто не заставлял. — Фома от восторга прихлопнул в ладоши. — Наверное, с тех пор там появилось кое-что новенькое. Я буду рад продемонстрировать этому князю наши достижения на нем самом. — Он громко захохотал.
Хамза почувствовал, как его охватил озноб. Он знал распоряжения Мехмета, обязан был безропотно подчиняться им, видел собственными глазами, что случалось с теми, кто осмеливался ослушаться султана. Но это вовсе не означало, что Хамза обязан наслаждаться своей ролью. Она вполне может ему и не нравиться. Паша по-прежнему чувствовал неприязнь к тому, что ему предстояло исполнить. Тот Влад, которого он помнил, был далеко не глуп. Он должен знать, как относится к нему Мехмет и что ему стоит ждать от султана. Этот князь уже не раз удивлял Хамзу. Раду рассказывал ему просто невероятную историю о похищении наложницы прямо на улицах Эдирне.
Вполне может статься, что Дракула удивит их и теперь. Может быть, он и вправду лежит в паланкине, покрытом черной тканью, и борется с лихорадкой, которая охватила его. Но если Влад…
Чтобы успокоиться, Хамза еще раз взглянул на двор крепости. Конечно, всюду были люди. Они сновали туда-сюда по своим делам, но многие совсем никуда не торопились, наблюдали и ждали. В особенности это касалось тех, кто находился в главной башне, возвышающейся над домом привратника и по сути представляющей собой еще одну твердыню внутри большой крепости. Он посмотрел на бойницы башни. Практически у каждой из них стоял солдат. Кроме того, Хосник, командующий гарнизоном, решил использовать и тех воинов, которые как раз сейчас направлялись в крепость с берега.
Все было готово. Теперь ход событий зависел от Дракулы. Князь мог всех удивить или разочаровать. Хамза подергивал себя за бороду и сам не знал, что предпочел бы он: первое или второе.
Турок посмотрел вниз. Валашский отряд проехал мимо крестьянских лачуг, облепивших широкую проселочную дорогу, и теперь перестраивался, чтобы подняться на узкий мост, ведущий к крепости, окруженной водой. Фигура человека, который руководил отрядом, показалась Хамзе знакомой, хотя это явно был не Влад.
— Что же, может, мы пойдем и поприветствуем наших гостей? — предложил он.
Хамза и Катаволинос спустились по лестнице. Впереди и позади них маршировали по шесть гвардейцев, вооруженных алебардами. Посланцы султана вошли во двор замка как раз в то время, когда первый валашский всадник проехал в ворота. Хамзе не надо было даже поворачивать голову, чтобы убедиться в полной готовности своих солдат. Он услышал, как скрипнули луки и протяжно заныла тетива. Паша посмотрел наверх. Там стоял Хосник. Он наклонился между зубцами башни и поднял руку, готовый в любой момент отдать команду.
Валахи остановились на площади. Люди спрыгивали с лошадей, слезали с повозок, выгружали имущество.
Хамза шагнул вперед.
— Слава Аллаху, великому и всемогущему! Я рад, что ваше путешествие прошло благополучно, — громко произнес он.
Предводитель валахов передал поводья слуге, снял шлем, повернулся и сказал:
— Слава нашему небесному отцу за эту встречу старых друзей.
Хамза остановился в нескольких шагах от него.
— Клянусь моей бородой! Ион! Ион Тремблак?
— Я и есть, Хамза-паша. Ваш самый глупый ученик, — ответил валах.
Они приветствовали друг друга, широко раскинув руки и низко наклонив головы.
— Это не совсем верно, Ион. Иногда могучее дерево вырастает из невзрачного побега. Я еще раз убеждаюсь в этом, взглянув на тебя.
Хамза вовсе не считал себя низкорослым, но на Иона вынужден был смотреть снизу вверх. Паша пытался разглядеть клеймо, оставленное Мехметом на лбу этого человека, но оно было тщательно скрыто длинными светлыми волосами.
— Прости, Ион, я забыл представить моего компаньона. — Хамза обернулся. — Это Юнус-бей. Он тоже прислан сюда султаном.
Грек также низко поклонился.
— Прежде, еще до того, как Мехмет Фатих, всемогущий и прославленный, снял пелену, которая закрывала мои глаза, и указал мне путь к истинной вере, к Аллаху, великому и пресветлому, меня звали Фома Катаволинос. Но я всегда рад приветствовать моих прежних братьев-христиан. — Он протянул руку и чуть не вскрикнул от боли, когда могучий валах с невероятной силой сдавил его изнеженные пальцы. — Такое знакомство — большая честь для меня.