Драмы и комедии
Шрифт:
В а с и л и с а. Мы — на автобусе.
Д о б р о т и н. Вольным — воля.
М а р и я. Анатолий Мартынович, вы когда-нибудь в детстве птичьи гнезда разоряли?..
Д о б р о т и н. Нет, я был хорошим мальчиком, я строил скворечники… (Уходит.)
Е г о р. Мария Сергеевна, да что вы такая грустная?! Ведь все в порядке! Дорога лежит как линейка, мрамор сияет под солнышком… Теперь все, все в порядке!
М а р и я. Спасибо, Егор, спасибо.
Е г о р. До свидания.
Е г о р
М а р и я. Все в порядке… (Вдруг заплакала. Оглянулась, не видит ли кто, кулаком вытерла слезы.) Ну! (Закурила. Стоит, думает.)
Появляется Г а л ь к а. И — заканчивает песню, которую она услышала в вагоне электрички.
«Мы встречали рассвет, как прощальное солнце свое. Приближалось последнее грозное дело… Но с душой семерых, с остротой семерых, наша девочка в темное поле смотрела…»Поет она тревожно, торопливо, как поют настороженные птицы в людных местах.
З а н а в е с
1969
ЛЕТНИЕ ПРОГУЛКИ
Пьеса в двух частях
БОРИС КУЛИКОВ.
СЕРГЕЙ АНТИПОВ — его друг.
НАДЯ ОЛЬХОВЦЕВА.
ЕВГЕНИЙ СТЕПАНОВИЧ ОЛЬХОВЦЕВ.
МИШКА ЗЕВИН.
ВАРВАРА ЗЕВИНА — его мать.
ЕГОР ПЕТРОВИЧ ЗЕВИН.
ВЛАДИМИР ПАВЛОВИЧ МАРЯГИН.
ЛЕРА — его дочь.
ВИКТОР САВЕЛЬЕВИЧ ЛУКАШОВ.
ТАТЬЯНА ВАСИЛЬЕВНА КУЛИКОВА.
ПЯТИЩЕВ — старшина милиции.
ТУРИСТЫ.
ЖЕНЩИНА-ГИД.
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
Дебаркадер Кардымовской пристани.
Две палубы, лестницы-трапы. В правой стороне нижней палубы как бы в разрезе — небольшая каюта, где жил начальник пристани, над ней, на верхней палубе, — буфет. Из-за дебаркадера выглядывают купола старинной церкви.
Река Вержа здесь, в Кардымовке, делает изгиб, и если стоять лицом к зрителю, то можно видеть перед собой реку и полет чаек над водой.
Протяжно рыкнув, от пристани отвалил катер, речной автобус. На палубе дебаркадера появляется Б о р и с К у л и к о в.
Долговязый, широкоплечий, идет, раскачивая в руке рюкзак. Вязаная белая тенниска, выцветшие спортивные брюки, изрядно разбитые кеды. Борис с улыбкой надежды оглядывается. Положил рюкзак. Стоит, еще ощущая во всем теле гул и вибрацию, переданную катером.
Слева
Б о р и с. Эй, послушай, кто такой Карлейль?
Мишка пятится от Бориса.
Здесь всегда так безлюдно?
М и ш к а. Бывают и туристы… Иностранцы даже подваливают. А ты чего это меня спрашивал?
Б о р и с. Да на катере двое за спиной разговаривали и все: Карлейль, Карлейль… (Протянул Мишке сигареты.)
М и ш к а (качнул головой). Не.
Б о р и с (закурил). Тебя как зовут?
М и ш к а. Обыкновенно. Мишка.
На верхней палубе дебаркадера появляется Н а д я. Одета в легкое сиреневое платьице, босая, волосы разбросаны по плечам.
Б о р и с. А я — Борис. (Озорно махнул Наде рукой.) Эй! Привет!
Надя взглянула, улыбнулась, уходит.
М и ш к а (мрачно). Ты что, знаком с ней?
Б о р и с. Откуда?
М и ш к а. Тогда и рукой махать нечего. Зачем приехал?
Б о р и с. Да так, погулять.
М и ш к а. Надолго?
Б о р и с. Отпуск. (Прикоснулся к значку на Мишкиной рубашке.) Какой значок?
М и ш к а. Медаль! За спасение утопающих.
Появляется С е р г е й А н т и п о в. Худощавый, с бородкой. Значительность во взгляде, походке, жестах.
Б о р и с (увидел его, бросился к нему). Сережка!
А н т и п о в. Боб!..
Друзья обнялись.
Б о р и с. Смотри-ка, где встретились!.. (Неожиданно подстроил хитрую подножку другу, но сам же удержал его от падения.)
А н т и п о в (шокирован мальчишеством Бориса). Ну-ну… Ты все такой же, Куличок.
Б о р и с. Долго ли умеючи! Серьезный мужик… Или это от бороды? Где ты мотался?! Ведь больше пяти лет…
А н т и п о в (картинно разбросал руки). Мне белый свет стал комнатой уютной…
Б о р и с (Мишке). Учились мы вместе с ним в университете. А потом нас вышвырнули…
М и ш к а. За что вышвырнули?
Б о р и с. Опоздали мы к началу учебного года — на целых три месяца. Задержались на Севере, деньгу зашибали. (Антипову.) Ты учился потом?
А н т и п о в. В Москве. Окончил Плехановский институт.
Б о р и с. И-го-го! А я снова в университете и на том же истфаке, только заочник. Где вкалываешь?
А н т и п о в. Жалкий клерк! А ты?