Драмы
Шрифт:
Малютина. Даже так?
Черногубов. Да что там в тыл, в санаторий с ним бы не поехал! А ну, не по душе мне будет санаторий. Так он всеми процедурами пожертвует, застрочит во все инстанции: «Присмотритесь к Черногубову, он против нашей курортной политики выступает!» Вы не улыбайтесь, он меня уже и так собрался на крючок взять. Донос на флот накропал, в потере бдительности обвиняет. Хотел и на меня пятнышко, чтобы и я прыть поубавил. А то, дескать, приехал, наследил — и был таков.
Малютина. Ну и что же?
Черногубов.
Малютина. Иу нас есть его... письмо. Но не о нем речь. Есть обстоятельство посерьезней. Районный комитет отмел все формулировки, порочащие Хлебникова как советского гражданина. Но ведь райком утвердил решение первичной организации об исключении Хлебникова?
Черногубов. Знаю. И очень жалел, что не был при разборе в райкоме, я бы рассказал, что делалось на собрании. (Помолчав). Есть такие мастера лапти плести — очки наденешь плюс три, а все не заметишь, где мило, а где гнило. Такое наплели на Хлебникова, да еще как доложили! Ох, как доложить — много значит. Солдатова не вызвали — ошибка. Инструктора на место послали — видать, не вник, формально подошел, не бывает?
Телефон.
Малютина (в трубку). Да. (Сделала строгое лицо). Володя? Не смей сюда звонить, слышишь? Пока ты, негодник, не попросишь по всем правилам прощения у директора, выкинь из головы этот номер телефона... Потому что драчун... Кто?.. Вся школа жалуется. И сиди дома, пока я не приду... Пожалуйста, можешь строить гараж, твое частное дело. (Вешает трубку. Заметив, что Черногубов сел). Ходите, ходите, если вам так легче, я уже обвыклась.
Черногубов. А мне и так легче стало.
Малютина. Почему же?
Черногубов. И у вас есть драчун.
Малютина (взяла папку, листает). Будто бы всё у нас с вами. Да, всё. (Встает).
Черногубов. Ваша-то точка зрения какая, не понял.
Малютина (нахмурилась). Мою точку зрения изложу, когда буду дело партколлегии МК докладывать. (Подошла к двери, открыла). Товарищ Колокольников здесь? Пожалуйста, товарищ Колокольников.
Черногубов (прощаясь). На партколлегию-то вызовете? Мне ведь на флот надо, домой.
Малютина. Зачем же вам ждать? Возвращайтесь.
Черногубов. Как же уеду без решения?
Малютина. Не о вас же...
Черногубов. И обо мне, коли рекомендовал.
Вошел Колокольников.
Малютина. Незнакомы?
Черногубов (резко). Наслышан. (Кланяется по-военному, уходит, возвращается). Пропуск подписать. Из драчунов
Малютина (отдает пропуск). Не бейте на чувства, товарищ Черногубов. И не нажимайте — разберемся сами. До свиданья.
Черногубов уходит.
Пришлось снова вас побеспокоить, товарищ Колокольников.
Колокольников. Я к вашим услугам.
Малютина. Тут вопрос один не ясен. Хотела бы именно у вас спросить.
Колокольников. Именно у меня? (Чуть нервничая). К вашим услугам.
Малютина. Скажите, пожалуйста, Дымников... (Ищет чтото в папке).
Колокольников. Вас, видимо, неправильно информировали. С Дымниковым у меня шапочное знакомство. Буквально — раздевались на одной вешалке в главке.
Малютина. Напрасно вы отмежевываетесь, товарищ Колокольников, я вовсе не изучаю ваши связи с Дымниковым. Другое мне от вас надо!
Колокольников. К вашим услугам.
Малютина. Мог ли Дымников пользоваться секретными материалами сам, непосредственно в главке?
Колокольников (подумав). Его должность открывала ему доступ к этим материалам.
Малютина. Без Хлебникова?
Колокольников (подумав). Да.
Малютина. Почему же вы не сказали об этом на собрании?
Колокольников. Обстановка...
Пауза.
Малютина. Сколько же вы знаете его?
Колокольников. Я уже подчеркнул, что знакомство мое шапочное, — как же я могу установить, сколько...
Малютина. Нет, нет, я о Хлебникове.
Пауза.
Колокольников. Пожалуй, я немножко смешон, а?
Малютина. Нет, почему же? Так сколько же лет вы дружили с Хлебниковым?
Колокольников (подумав). Знаком. Двадцать лет знакомы. В главке работали вместе семь.
Малютина. И домами знакомы?
Колокольников. Бывали.
Малютина. И жены?
Колокольников. Встречались.
Малютина. А теперь?
Колокольников. Я как раз и стремился, Наталья Васильевна... из авторитетного источника разъяснение получить. И жена, собственно, в затруднении. Она в этом смысле исключительно, ну, исключительно щепетильна.
Малютина. О чем вы говорите?
Колокольников. Моя жена и жена Хлебникова были вместе в эвакуации в Кирове. Как-то на почве эвакуации, как бы вам сказать, сблизились. Письма наши с фронта друг дружке читали. И так далее. Собственно, все отсюда и пошло.