Драйв Астарты
Шрифт:
– … А во-вторых, мне в октябре исполнилось 16 лет, а значит, по новому закону Гренландии, я получил право на «conubium de jure», как сказал lawyer.
– При моей половой зрелости, – уточнила Норэна. – А с этим делом у меня все ОК.
– …И, в-третьих, если я получил гражданство Гренландии и заключил брак, то по Гренландским законам я стал взрослым «de jure». Значит, у меня теперь полная гражданская и судебная компетентность.
– Так ты теперь наш гражданин! – Обрадовался Гисли. – Настоящий гренландец!
Отто
– Да. Хотя в Германии этого не признают. Они говорят, что до 18 лет я не имел права менять гражданство, и считают меня гражданином Германии. А по какому-то сраному гражданскому уложению позапрошлого века мужчина-германец может жениться лишь после 21 года, значит брак недействителен и моя компетентность недействительна. Из этого они выводят, что я не могу сам распоряжаться своей долей в «Gelion, GmbH» и судиться за долю не могу. Уроды! Но я подписал кучу бумаг албанскому юристу…
– При чем тут Албания? – Перебил Орквард.
– ALBAN, «Arctic Low Budget Aerospace Navigation», – сказал Макграт, – лаборатория, которую Лобстер, «LOw-Budget Space TERtiary», организовал на Баффиновой Земле и здесь, в Гренландии.
Орквард замолчал на секунду, прислушиваясь к своим мыслям, а потом выпалил.
– Э-ге-ге! Я слышал про это лабораторию! Ты там директор, так, Фрэдди?
– Да. На самом деле, по складу характера я научно-прикладной специалист, а не администратор, но шеф нашего Canadian Space-Agency меня уговорил.
– Точнее, морально изнасиловал, – уточнила Жанна. – Долг перед нашей канадской молодежью, которая гордится участием своего соотечественника, доктора Фрэдди Макграта, в проектах «Ballista» и «Caravella», открывших человечеству дорогу в…
– Не издевайся, – проворчал он. – Да, шеф перебарщивает с патетикой, ну и что?
– Значит, – невозмутимо констатировал Скалди, – именно ты, Фрэдди, управляешь трансатлантической войной чернильниц вокруг долей в той германской фирме.
Доктор Макграт со вздохом утвердительно кивнул.
– Получается, что так, хотя я не слишком разбираюсь в большой юриспруденции и слишком примитивно и прямолинейно мыслю, как утверждает наш юрист.
– Давай прямолинейно, – подначила его Хелги, – это веселее.
– Ну, если прямолинейно, то «Gelion GmbH» – это небольшая по космическим меркам компания, с капиталом около ста миллионов долларов. Тем не менее она добилась серьезных успехов в технологии фотоэлектрических конвертеров.
– Это я знаю, – сказала Хелги. – Фирма делает что-то вроде солнечных батареек.
– Не только, – ответил он, – ФЭК это любые прямые преобразователи волнового или корпускулярного излучения в электрический потенциал. ФЭК позволяет построить атомную электростанцию из реактора и штучки типа солнечной батарейки. Никаких котлов и турбин и даже никаких МГД-трубок. Поток радиации работает напрямую.
– О, черт! – Воскликнула Жанна. – Мне кажется, за это может быть большая драка…
– Война, – поправил Макграт. – Пока ещё речь идет только об удачных прототипах, которые приближают нас к рабочей модели такого конвертера, и эта война идет в относительно цивилизованных рамках. В смысле, пока никто не стреляет. Ну или стреляет, но не в массовом порядке, а так, единично.
Хелги посмотрела на уровень эля в своей кружке и покачала головой.
– У тебя занятные представления о цивилизованности, Фрэдди.
– Не у меня, а у нашего замечательного мира, – поправил он. – Но пока что главным инструментом этой войны является юридическое давление. Мы добились признания гренландского акта о компетентности Отто Хаземана в ряде стран. Конечно, в Канаде, далее – в Исландии, Швеции, Новой Зеландии и в нескольких штатах США. Страны Евросоюза пока колеблются между позицией Германии и нашей позицией. Серьезным успехом я считаю отстранение дирекции «Gelion GmbH» и назначение там судебного управляющего, а также арест активов компании в штате Массачусетс по иску Отто.
– Иначе говоря, – резюмировал Скалди, – вы их душите.
– А на чьей стороне люди? – Спросил Орквард. – Ну, те парни, которые в этой фирме двигают науку и инженерию, или даже просто щелкают кнопками и крутят гайки?
Фрэдди Макграт подмигнул ему, а потом погрозил пальцем.
– Вот это, дружище Гилси, огромный-огромный секрет.
– Значит, не скажешь?
– Не скажу, – подтвердил канадец.
– Секреты, – фыркнул литератор. – Ладно, дьявол с ними. Лучше скажи: когда первый парень шагнет на Венеру? Ну, как Армстронг на Луну. «Маленький шаг для одного человека, и огромный шаг для всего человечества». А?
– В принципе, – сказал Макграт, – это возможно уже в январе при условии разработки достаточно надежного теплозащитного костюма. Но я надеюсь, что это произойдет не раньше, чем через полтора года.
– Что?! Я ушам не верю! Ты хочешь затормозить первую высадку!?
– Я хочу спасти дурные головы тех ребят, которые по молодости рвутся в герои. Ты просто не представляешь, что такое Венера. Даже в январе она ещё будет оставаться значительно менее комфортным местом, чем центр лесного пожара. Темп остывания известен, темп спада вулканической активности – тоже. Так что пусть люди немного подождут. А в декабре Венеру могут начать осваивать трилобиты.
Орквард сделал могучий глоток эля и хмуро поинтересовался:
– Про трилобитов это шутка такая?
– Не следишь за научной прессой, – сказала ему Норэна.
– Ну ты, дитя постмодерна, при чем тут научная пресса? Трилобиты вымерли ещё до динозавров. Чему вас только учат в школе на биологии?
– Те трилобиты вымерли, – согласилась она. – А другие ползают. Ты почитай «World Planetology Digest» за сентябрь. Ты хотя и писатель, но читать тоже умеешь.
– Ты маленькая нахальная не-знаю-кто, – проворчал он.