Драйв Астарты
Шрифт:
– Что вы там забыли? – Поинтересовался подошедший Хаген.
– Специальный подарок. Появится Чубби – покажем.
– Специальный съедобный подарок, – уточнила Пума, с энтузиазмом пережевывая сэндвич. – Ух! А что тут у вас за хреновина из палочек и треугольников? Большая искусственная елка, что ли?
– Что? – Возмутился Оскэ. – Елка? Ну, ты ваще! Да это самый продвинутый дизайн гостевого домика во всей Океании! Флер нарисовала, прикинь?
– Гостевой домик? – Переспросила она. – Мы хотели как-то вписаться к вам до завтра, потому что лететь
Оскэ хитро подмигнул ей.
– Если вы нам чуть-чуть поможете, то он точно будет готов.
– Рон, мы ведь поможем? – Отреагировала она, замерев на мгновение с наполовину съеденным сэндвичем в руке.
– Как нехрен делать, – подтвердил экс-коммандос.
Появление на маленькой стройплощадке парочки бывших коммандос сделало темп монтажных работ стремительным. Через полтора часа домик был готов полностью, включая электричество, воду и даже напольную мебель (пенопластовые лежбища и пуфики, а также циновки нашлись на ферме и пошли в дело).
– Вы звери, – сообщил им Оскэ, по окончании процесса развалившись на песке в позе морской звезды с сигаретой в зубах. – Правильный канак не должен работать с такой сумасшедшей скоростью.
– Дегуманизация трудовых отношений, – авторитетно добавил Хаген.
– Чего-чего? – Переспросила Пума.
– Это из инструкции о каторжных работах, – пояснил он. – Запрещается применять те методы менеджмента, которые дегуманизируют трудовые отношения, или унижают человеческое достоинство работников, или грубо подавляют их индивидуальность.
– В инструкции по военно-техническому тренингу – так же, – сообщил Рон, – но я не заметил, чтобы вас что-то дегуманизировало.
Хаген устроился поудобнее, положив голову на колени Люси, и объявил.
– Будь ты, Рон, менеджером на каторге, тебя бы за фразу: «Эй, парни, ускоряемся и шевелим задницами в темпе беглого огня!» мигом отправили на админ-комиссию.
– Sorry, – сказал экс-коммандос. – Я не знал, что на дюро-сленге это что-то обидное.
– Это ничего не означает на дюро-сленге, – ответил Хаген, – нарушение тут в самом смысле приказа. Ты требуешь от людей больших усилий, чем при обычной работе.
Рон пожал плечами, уселся рядом и пояснил.
– В армии командиру это разрешается, если ускорение не приводит к значительному повышению риска, и при условии, что командир работает вместе со всей командой.
– Понятно, – Хаген кивнул. – А вот на каторге менеджера за это, по-любому, взгреют. Админ-комиссию там не гребет, работал он вместе со своими hombres, или нет. Это я чисто теоретически тебе объясняю. Я-то на такие вещи не обижаюсь, но ведь бывают тонкие натуры. Ты, вроде, ничего такого не сказал, а у него травма психики. В армию тонкие натуры не нанимаются, а вот на каторгу иногда попадают.
– У нас в фирме работает одна тонкая натура, – вмешалась Пума, – вы её знаете, Екико с Нукуфетау, креативный инженер. Если при ней кого-нибудь застрелишь, то у нее сразу бюээ… Нервная система такая. А вообще, просто чудесная-чудесная девчонка, да!
Микеле повернулся к ней и удивленно поднял брови.
– Я думал, вы теперь сами не участвуете в… гм… боевых действиях.
– Не участвуем, – подтвердила африканка, – но иногда чуть-чуть приходится.
– Мама и Флер едут! – Объявила Люси, вытянув руку в сторону пролива.
– Вовремя мы успели смонтировать, – заметил Оскэ. – Рон, прикинь, мы зря на тебя наехали. Без обид, ага?
– Присоединяюсь, – лаконично добавил Хаген.
– Aita pe-a hoa-hoa, – экс-коммандос улыбнулся. – Это разве наехали? А вот Чубби действительно сейчас на нас наедет не по-детски. Я уже отсюда вижу по глазам.
– Не наедет, – уверенно сказала Пума. – Я сделаю сглаживание.
Катер под управлением Флер лихо развернулся у берега и ткнулся левым бортом в бамбуковый причал. Оба младенца, лежавшие в специальных надувных корзинках безопасности, даже не проснулись – то ли толчок был слабый, то ли они привыкли с самого рождения к такому стилю парковки. Чубби, одетая в легкий зелено-красный саронг, завязанный на узелки над плечом и на бедре, стояла в готовности у борта и мгновенно прыгнула на настил причала. Она уже набрала в легкие воздух, чтобы произнести первую филиппику про несогласованное строительство, но тут…
Пума, издав восторженный вопль, бросилась к ней и, с какой-то фантастической легкостью, схватила экс-майора INDEMI в охапку, подняв на руки, как маленькую девочку. Обнаружив себя в таком положении, Чубби буркнула что-то и совершила довольно резкое движение всеми полтораста фунтами своего тренированного тела. Африканка, весившая фунтов на тридцать меньше, с трудом удержалась на ногах и ненавязчиво предупредила:
– Если ты будешь извиваться, то мы грохнемся! По-любому, я тебя поймала, значит, я первая дарю тебе подарки! Такой древний обычай, да! Тигра, тащи мясо быстрее!
– Какое, на хрен, мясо!.. – Возмутилась Чубби, но через секунду, потянув носом, тихо произнесла. – Это то, что мне кажется, или нет?
– Это то самое, – подтвердил Рон, разворачивая увесистый пакет.
– Ма, что это? – Спросила Флер, тоже потянув носом.
– Это настоящая шведская домашняя копченая оленина… Пума, теперь ты можешь смело ставить меня на ноги, я не убегу… Joder! Где вы её взяли?
– На островке Мана-те-Тахуна, или Анатахан, если по карте янки, – ответил он.
Чубби встала на собственные ноги и ткнула Рона пальцем в середину груди.
– Не дури мне голову! Уж чего точно нет на Марианских островах, так это оленей!
– Олени есть в Швеции, – ответил он. – У Швеции есть полярный архипелаг Нобеля, колония Астрид. Там есть филиал фирмы «Interdyn», у нашей фирмы с ними есть совместный полигон на Мана-те-Тахуна. Дальше объяснять?
– Объяснять, – сказала она. – Откуда ты узнал, что я обожаю эту копченую оленину?
– Есть один человек, – вмешалась Пума. – Он много знает про разных людей. Мы его уговаривали, пока он не раскрыл нам эту тайну, да!