Дредноут по имени Никки
Шрифт:
– - Оставьте меня, я как-нибудь сама...
ТА вновь полны. Задав направление, отстреливаюсь, убираю забрало, наклоняюсь к Гнейзенау:
– - Без твоей помощи мы надолго застрянем.
– - Я балласт...
– - кривит искусанные губы немка.
– - Бросьте меня, вам лидера добить надо...
Я, протянув руку, сжал левую ладонь аватары:
– - Ничо не знаю, вместе пришли, вместе и раскатаем в труху, -- главное, приободрить Деву -- физиология канмусу такова, что, имея такие раны, можно ещё длительное время вести огонь. Одна лишь проблема -- сложно отключить слой человеческих оценок,
– - И вообще, клятвенно обещаю при всех, если мы этой твари рога обломаем, не дадим уйти, я расцелую тебя прямо в магию, нежно и с обожанием.
– - Замётано, -- хмыкнула сквозь боль Грейс, кивнула Свири, распуская броню воротника, открывая доступ к шее шприц-инъектору, и, получив укол, зло ухмыльнулась: -- Помоги подняться, Импи, тут ещё не все долги розданы.
Беззвучно плеснула мелкая волна, затрещали, задвигались модули подоспевшей Спики, на ходу доращивая доспех Гнейзенау, меняя повреждённые модули на рабочие, а немка уже нетерпеливо вздрагивала, нехорошо скалилась -- и по её глазам было видно, что ничего хорошего прайм-лидеру не светит.
Я на миг полностью раскрылся в сети, растворился, сросся с ней -- отдавая распоряжения и корректируя схемы:
– - Леди, в атаку!
Тёмная сторона кривых рук
Я проснулся около пяти. Поёрзал, пытаясь понять, отчего дышать несколько неудобно, и только подняв одеяло, понял -- эластичные бинты плотно обхватили грудь и живот, такие же белые повязки с зеленовато-жёлтыми разводами украшают обе руки и левую ногу.
Пошевелил руками, согнул и разогнул ногу, приподнялся, опираясь о локти, сел, осторожно развернулся влево, вправо -- ничего нигде не болит, только сушняк долбит страшный.
Тишина и покой в каюте. Только посапывает на своей кровати Шин, хитрым образом завернувшись в одеяло: под ткань упрятано всё, кроме стройной ножки и аппетитно очерченного бедра. Только по белоснежным волосам и можно опознать девушку. А Рины нет ни рядом, ни на её кровати.
Зато в подголовнике закреплена поллитровая пластиковая бутылка с надписью маркером "Проснёшься -- выпей ;)", выполненной узнаваемым аккуратным почерком медсестрички.
Раз надо, значит, надо. Выцарапав тару из крепежей, скрутил горлышко, принюхался -- точно, напиток из спецрациона. Если верить запаху, густому и насыщенному, от которого даже волосы на загривке шевелиться начинают -- Свирь не поскупилась на пакеты, намешав в полулитре воды добрую пятикратную порцию.
С удовольствием выдув до дна питьё, сразу же почувствовал себя лучше. Ай да Рина, ай да прелесть!
Стараясь не шуметь, влез в тапочки, завернулся в рубашку и, забрав сигареты с зажигалкой, тихо покинул каюту.
Тишина вокруг, и только на самом пределе слышимости ощущается даже не звук, но чувство -- гудение машинерии "Анубиса". Коридоры пусты, свет приглушён, качки ноль -- аппаратура Аиды надёжно компенсирует любые отклонения от оси, так что хоть в десятибалльный шторм подносы с фужерами, наполненными шампанским "с горочкой", носи по всему кораблю -- ни капли не прольёшь, если сам не запнёшься.
повинуясь наитию, я сделал крюк, завернув на медпалубу. В шлюзе умный аппарат накинул мне на плечи халат и сформировал на ногах, прямо поверх тапок, нешумную антистатическую плёнку, с успехом заменяющую вечно шуршащие бахилы. И здесь так же тихо, и воздух безвкусный, стерильный.
Устройство палубы отличается от остальных -- никаких острых углов, торчащих труб и прочей корабельной требухи, о которую если не запнёшься, то замкнёшься. Всё плавное, мягкое, одной своей геометрией внушающее ненавязчивый уют.
Оранжевые ряды диодов на люках -- законсервированы, значитца, и только на двух зелёный огонёк -- рабочий кабинет Рины, пустой, если судить по тому, что видно в приоткрытые створки, и реанимационный бокс.
Просунув внутрь голову, убедился: вот они, красавицы. Одна укутана по самую шею простынью, измазана подсохшим регелем, но выглядит вполне себе здоровой. Вторая, свернувшись калачиком в кресле, посапывает, трогательно подложив под щёку сложенные ладошки. Постояв над Девами пару минут, окончательно успокоился -- обе просто спят глубоким сном, минувший день выдался слишком уж напряжённым и богатым на сюрпризы. Не задумываясь, снял с себя халат, набросил на госпитальера, бережно подоткнув уголки и, поймав её кратковременную улыбку, со спокойной совестью вышел в коридор.
***
– - А вы чего не спите?
Аида и Влада сидят на палубе, буквально утонув в глубоких шезлонгах, Анубис с загадочной улыбкой цедит через трубочку какой-то напиток, по виду похожий на апельсиновый сок, а Мутсу, верная своей традиции, медитирует в клубах ароматного табачного дыма.
– - Редко сплю, -- пожала плечами Аида.
– - Рапорты, докладные и отчёты и здесь достанут, -- вяло улыбнулась Влада, и стало понятно -- девушка сегодня не то, что не ложилась, но ещё и мозги напрягала явно куда как активнее, чем мы все, вместе взятые.
– - Как Грейс?
И мимика, вроде бы, ничем не выдаёт, и во внутренней сети Мутсу ощущается бастионом спокойствия и умиротворения, но чувствуется -- и о немке беспокоится, и стопроцентно знает, что перед выходом наверх я сперва наведался на медпалубу.
Я глянул на ноги -- нет, автоматика плёнку на выходе исправно сняла, халат я и вовсе оставил поверх спящей Рины... Тогда откуда? Принюхался -- бинты, пропитанные мазями и регелем, пахнут так, что любой посторонний посторонний запах просто не задержится надолго, захлебнётся под беспощадным напором ароматов медицины. Туманница сдала? Хитринка в её глазах ясно даёт понять -- и она тоже не у дел.
– - Спит, -- ответил я.
– - Влада... А как ты?..
Канмусу фыркнула, неопределённо махнула трубкой:
– - Спрашиваешь так, будто я вчера инициировалась. Это в крови, Ника, -- переживать за своих.
Примостившись на свободный шезлонг, закурил, благодарно кивнув Аиде, сформировавшей пепельницу:
– - Фиговая кровь, если честно, жидковатая.
Бровь Влады чуть приподнялась, демонстрируя вежливое внимание и слегка обозначенный вопрос.
– - Я ж даже ни до Сони не дошла, ни до Зайки, ни до Ари...