Дредноут по имени Никки
Шрифт:
Обруч надевается как родной -- и доспех мгновенно оживает.
По оставшимся открытыми кистям расползается множеством струек тот же материал, что служит доспеху подложкой, или, если по правильному, компенсационной поддоспешной прокладкой. Чувствую, что такая же масса струится вверх по шее, охватывает подбородок, частично захватывает щёки -- и соединяется вверху с обручем.
И тут же, прямо поверх этой псевдоплоти, разрастается сетчатая, тускло поблескивающая даже в ярком ангарном свете, структура. Сложно понять, из чего она состоит -- металл ли, керамика или композит, да, в принципе,
Броня нарастает сегментами, как чешуйки, но тут же как будто подтаивает, смягчается, течёт -- и застывает уже сформировавшейся защитой. Матово блестит бронёй тыльная сторона ладоней и пальцев, внутренняя пожирает свет непроницаемой чернотой псевдоплоти. От межключичной ямки до подбородка -- такой же защитный слой, но, как ни странно, головой в целом и шеей в частности -- шевелить можно. Никаких помех, нигде ничего не мешает.
И только сделав пару шагов к каналу, понимаю -- я не ощущаю варсьют как что-то внешнее. Я и сложнейший механизм теперь единое целое. Неразделимое.
Неостановимое.
– - Курсант Николь, сходни готовы. Начинай.
И, повинуясь враз охватившему меня шквалу всесокрушающего счастья и какой-то легкомысленной лихости, сделав короткий, едва ли в три шага, разгон, я, оттолкнувшись от наклонной площадки сходней, с воистину детским восторгом плюхнулся почти на середину канала.
Отшуршала интеллектроника, распределив нагрузку и инерцию, из толстых подошв проросли "клинки" -- нечто, отдалённо похожее на коньки, оснащённое на концах неким подобием рулей. У первых сьютов такой шикарной приспособы не было, максимум -- высокий киль, по факту и являвшийся обычной конькобежной репликой, да и то -- у самых скоростных и продвинутых.
– - Оружейные модули готовы, следуй по каналу в доки, твой -- номер тринадцать. И да, -- связист перешла на доверительный шёпот, -- постарайся не стесать борта канала.
– - Будет сделано, о, прекрасная леди, -- козырнул вверх, в направлении подвешенной под самым потолком капсулы контроля.
– - Поспеши, рыцарь, -- хмыкнул заметно потеплевший голос в ухе, -- твой Камелот ждёт тебя. Доброй волны!
– - ...и семь футов под килтом!
– - едва сдерживая смех, закончил я пожелание связистки.
И, пулей вылетая за пределы ангара, успел ещё бросить напоследок:
– - Йо-хо-хо, и бутылка рому!
О моде и модах
Разница в уровнях исполнения тренировочного и боевого сьюта была настолько огромна, что описать её какими-либо словами являлось задачей решительно нереализуемой. Варсьют и в самом деле ощущался собственным телом, враз ставшим крупнее, стремительнее, опаснее, но оттого -- не менее личным организмом.
Выбравшись на ровную гладь крытого канала, для начала прошёлся змейкой от бортика до бортика -- буквально на считанные сантиметры разминувшись с бетонной границей. И в самом деле -- я и доспех едины и неразделимы. И это уже качественный скачок в сторону адекватного контроля боевой обстановки.
Решив не нервировать инженера-связиста, столь приятным голосом пожелавшую доброй волны, всё же вышел на центр канала и, набрав восемнадцать узлов, спокойно заскользил в доки.
Внутри монструозных строений, определённо имеющих некое внешнее сходство с капитально приплющенным средневековым замком, было шумно, весело и многоголосо. Поморщившись от чудовищного эха, многократно бьющегося в огромном помещении, с нескрываемым наслаждением понял, что аппаратура доспеха чутко реагирует на мои желания -- дробь эха ушла в незаметный фон, а первичные голоса обрели чёткость и выровнялись по звучанию.
Первой, кого увидел внутри, была Свирь. Девушка просто лучилась от счастья, нарезая круги почти у самого входа. Варсьют госпитальера весьма сильно отличался от остальных доспехов -- даже визуально лёгкий, белый с красными вставками; вместо гомогенной брони в его сегментах явственно ощущалось использование каких-то композитов, а интуиция просто орала, что по защитным характеристикам это великолепие высоких технологий просто на порядки превосходит ту условную "броню" из пластика и алюминия, что составляла тренировочный доспех.
Варсьют Камиллы тоже выбивался на общем фоне. Те же композиты, но местами -- ещё и настоящая броня. А так же просто неприличное количество слотов, рассчитанных под крепление модулей снабжения. Цвет её сьюта тоже выбивался из общей картины -- тёмно-зелёный, с ломанными линиями, выполненными светло-синей краской.
Приветливо помахав рукой девушкам, принял к причалу, сбросив скорость до черепашьего аллюра и высматривая ответвление в свой док.
Ага, тринадцатый.
Доки сквозные, в центре -- стенд вооружения, хищными лапками разведённых фиксаторов похожий на боксовый. Но, в отличие от последнего, справа и слева от этого пьедестала топорщатся вытянутые чехлы, дальними боками уходящие в толстые стены помещения.
– - Курсант Николь, линкор "Император Николай Первый", для оснащения оружейными модулями прибыла.
– - Видим вас, курсант Николь, -- голос не менее приятен, чем у связиста в начале дистанции.
– - Тринадцатый док, верно. Рулевые клинки убрать.
– - Есть убрать рулевые клинки, -- и я, не успев даже продумать мысль, понимаю -- устройства вросли обратно в подошвы.
– - Поднимайтесь на стенд. Встаньте на подсвеченные области, спина прямо, руки в стороны параллельно полу, пальцы выпрямлены, ладони вниз. Головой не шевелить.
– - Принято, -- оттолкнувшись от слегка пружинящей поверхности водной глади, поднялся по широким ступенькам на кругляш стендовой плиты.
Мягким светом обозначились контуры -- ровно под массивную "обувку" варсьюта. Вытянул руки, выпрямил спину. Замер.
– - Готовность десять секунд, -- тут же обозначила себя оператор, а следом за её голосом в тело вновь на короткое мгновение упёрлись сотни сканирующих импульсов и полей.
Щекотно.
Слух уловил пощёлкивания в "ушах" контейнеров, и вместе с ним ожили фиксаторы. Запорные механизмы жёстко закрепили варсьют в неподвижном состоянии, теперь не то что головой -- челюстью не пошевелить, только моргать, да по ларингофону трепаться.