ДРЕМ
Шрифт:
А дорди – это местный излюбленный домашний зверёк.
Дремляне не утруждали себя и выяснением подробностей – зачем, ведь им уже всё известно из моих мыслей. Я попыталась живо описать, какое это будет серьёзное нападение, но меня лишь холодно поблагодарили, сообщив, что у них множество иных дел, а все мои сведения уже перерабатывает Главный Интеллект. Дэрих Шон Драммер, правда, пробормотал, что, зная о моём пленении, королева и адмирал, возможно, изменят время атаки и постараются устроить её поскорее – дабы на Дреме не успели как следует подготовиться... Или просто отменят её...
Я кивнула, признавая разумность довода, только добавила, что, на мой взгляд, если у них действительно появилась вероятность прорваться сквозь поле, то они обязательно постараются использовать её... А в голове не забыла пропустить мысль о том, что расстановка кораблей ООССа по углам додекаэдра даёт возможность при необходимости сфокусировать на Дреме удар такой силы, что даже поле не помешает оставить от планеты лишь пояс астероидов. Пусть испугаются и задумаются...
Мне отвели квартирку в пригороде столицы Дрема, сказав, что вызовут, как только понадоблюсь. Туда отвёз на перапе один из прыгунов, не особенно изъявляя вежливость к даме – ну что возьмёшь с гермафродита?
Сам дом оказался невелик, не более пятидесяти этажей, в виде стилизованного дерева, давно устаревший в ООССе стиль... Квартирка находилась невысоко, свет Сигмы почти не попадал в неё, и к тому же самое большое окно, совмещённое с приёмной дверью, затенялось громоздкой конструкцией для парковки перапа. Слава богам, хоть складной...
Одну из комнатушек этого подобия покоев занимала косметическая, а другую – нечто вроде кухоньки с автоплитой. Ещё две могли бы уместиться в самом маленьком вспомогательном помещении моей резиденции.
Бегло осмотрев все четыре, я со вздохом сожаления подумала, что теперь неизвестно сколько времени придётся тут прозябать. А потом свалилась на кровать, смоделировав в подсознании сны, которые должны будут выплывать на Главный Интеллект.
Конечно же, бегло я осмотрела всё только для стороннего наблюдателя, но сама успела заметить три скрытые камеры-глазка периодического действия. Но я и правда ужасно устала – наверное, у меня никогда ещё не было такого длинного, насыщенного и перенапряжённого дня...
Проснувшись к местному полудню, сразу же направилась в косметическую, напустила там тумана, включила громко воду и вышла на олореловую связь с Дворцом. Одновременно передавая на водолеевский мозговой фильтр неприязнь к Луэлин Грэт Рабэлле, надеюсь, мне и дальше удастся обманывать его.
Элиш откликнулась моментально:
– Эйри! Как ты? Где ты?
– У меня всё хорошо. Меня не обнаружили, я на Дреме. Скинь мне информацию об Эйри, какую вы ввели в Базу. Пока буду заканчивать.
– Подожди, знаешь, Третий за нас. Нам передали предостережение не атаковать Водолей. Откуда сигнал – выяснить не удалось.
– Вы... как-то отреагировали в ответ?
– Нет. Будем «атаковать».
Значит, он либо был вчера в Собрании Совета – может, не непосредственно, а наблюдал через местную сеть, – либо имеет какие-то другие доступы к информации Главного Интеллекта.
– Ясно, Шела. Постараюсь со временем что-то узнать, пока же не буду привлекать к себе внимание. Конец связи. И... берегись телепатов, – добавила напоследок.
Королева во мне требовала деятельности. Я надеялась хоть что-то узнать об этом «Третьем» – прозвище, похоже, намертво приклеилось к неизвестному. Может быть, у них тут больше знают хотя бы о его возможностях, есть хоть какие-то предположения о том, кем бы он мог являться, или сведения о сбежавшем из тюрьмы роторе. Пусть он не сражается на нашей стороне – во всяком случае, открыто за ООСС не выступает – но зато заметно множество выходок против дремлян. Похоже, что он сам за себя и имеет личные счёты с Дремом. Возможно, дремляне знают о них.
Но была и ещё одна причина, которая неотступно томила меня; и пусть я запрещала себе задумываться над ней, но всё равно она постоянно лежала призрачной тяжестью на сердце. Я надеялась узнать, что же стало с теми руководителями восстания, узнать хоть что-то о судьбе Дмитрия Осба. Даже несмотря на то, что надежда представлялась непозволительной роскошью...
Отключившись, сразу же просмотрела скинутый Элиш олорфайл, полную копию информации, которая появилась в Основной Базе Данных про Эйри Амильтон. Вдруг дремляне решат выяснить это? Хоть они якобы и прекратили связь с ООССом и, соответственно, не выходят в Космонет. Но если надумают тайком проверить личность военнопленной? Дабы избежать расхождений в Базе и в моих мыслях, нужно было всё состыковать.
Бросив мимолётный взгляд в зеркало, вздрогнула. На меня смотрело абсолютно чужое широкоскулое лицо с прямыми карими глазами, обрамлённое короткой весёлой стрижкой блестящих чёрных волос. На нём сложно было сфокусироваться, оно казалось незапоминающимся, и вместе с тем каким-то стандартным...
Усмехнувшись, я подумала, что долго ещё буду пугаться собственного отражения. Но зато волнение почти полностью исчезло – поднялся даже какой-то новый азарт, интерес, любопытство, желание проверить, чего же я стою в таком вот рискованном деле, вне королевского престола.
Я была уверена в себе. Я жаждала деятельности.
Но, как и сказала Элиш, сразу же рисковать не могла, поэтому несколько дней ни с кем не общалась, не выходила на связь и ничего не разузнавала, а лишь знакомилась с планетой, на которой бывала один раз когда-то очень давно. А по своей новой роли – ни разу.
За счёт разницы в восприятии цветов, людям Дрем всегда казался мрачным и унылым. И растения, и животные, и искусственные здания и сооружения тут тёмные и тусклые, зачастую чёрные. Даже небо кажется серым и грозовым, и лишь когда сквозь облака пробивается яркая, голубоватого отлива в здешней атмосфере Сигма, весёлые зайчики ненадолго залетают сюда.
Взгляд радует только мягкость и плавность форм и строений, но она была привнесена ООССом – изначально сооружения Дрема невысоки, в виде правильных геометрических фигур в плане, а улочки узки и неосвещаемы. Дремлянам хватает света и ночью, глаз их способен в темноте различать даже серые оттенки.
Существует, правда, несколько старинных развалин, оставшихся от теряющихся в веках времён. Насколько можно судить по остаткам, некогда они имели сложные изрезанные формы, не свойственные нынешним строениям.