Дрема Белоснежки
Шрифт:
Тогда получалось, что речь идёт об объекте или существе... сокрытом в самом сердце Ускоренного Мира и в то же время так надёжно отделённом от этого же самого мира, что даже создатель игры не может до него добраться.
Вглядываясь в чёрную дыру, пронзавшую три поля, Харуюки пробормотал себе под нос:
— Что... если кто-то пробьётся сквозь врата Четырёх Богов и Храм Восьми Богов, и прикоснётся к Мерцающему Свету... что случится в тот момент?..
— Ты действительно хочешь это знать?
— Э?..
Вопрос застал его врасплох, и он перевёл взгляд на Метатрон. Какие чувства таились за лицом неземной красоты — он не знал. Он не знал даже того, действительно ли существа этого мира обладали настоящими чувствами.
— Хочу, — помедлив, Харуюки кивнул. — Пусть даже это будет означать конец Ускоренного Мира. Мы с Чёрной Королевой Блэк Лотос сражались столько времени не для того, чтобы стоять на месте, а ради движения вперёд...
И только тогда к нему пришло запоздалое понимание.
Если TFL есть смысл существования Брейн Бёрста, Ускоренный Мир вполне может исчезнуть после того, как кто-то доберётся до него и пройдёт, таким образом, игру. Для Ариты Харуюки это означало просто продолжение обычной жизни в реальном мире, но для Метатрон... конец игры равносилен смерти.
Харуюки инстинктивно сжал её руку, не покидавшую всё это время его ладонь.
Возможно, благодаря этому архангел смогла прочесть его мысли, поскольку тихо ответила:
— И я хочу. Я хочу знать, с какой целью провела в этом мире 71592319 часов. Даже... если мне придётся расплатиться за это своим существованием.
— Метатрон... — только и смог сдавленно прошептать Харуюки.
Ускоренный Мир появился в 2039-м году. С того момента прошло уже восемь лет.
Даже этот срок казался Харуюки невероятно долгим, но ведь Метатрон всё это время жила на неограниченном нейтральном поле, где прошло не восемь лет, а восемь тысяч. Каждый год состоит из примерно 8760 часов, и если умножить это число на восемь тысяч, то получится, что Метатрон действительно прожила уже больше 70 миллионов часов. Этот срок впору называть вечностью.
Харуюки опустил взгляд на сияющую под их ногами галактику, а затем произнёс слова, всплывшие из самых глубин души.
— Помнишь... я обещал, что стану твоим слугой на тысячу лет? Поэтому... я хочу, чтобы ты не исчезала, пока я не выполню это обещание...
— ...Ты в очередной раз говоришь глупости. Тебе ещё даже не удалось пробить оборону врат Имперского Замка, а ты уже считаешь, что сможешь прорваться через Храм Восьми Богов всего за тысячу лет? Не переживай, от тысячи лет служения ты никуда не денешься, — холодно проговорила Метатрон, а затем продолжила немного мягче, — Но сейчас за помощью ко мне обратился ты. И я готова откликнуться.
— Э?..
Харуюки уже успел грешным делом подумать, что она ему что-то подарит, но затем понял, что Метатрон вновь смотрит вниз, и перевёл взгляд вслед за ней.
— Я обещала тебе шанс на победу над псевдосуществом.
Эти слова словно вернули Харуюки в реальность и заставили напрячься.
Конечно же, он не забыл, что в этот самый миг на неограниченном поле в районе Минато Сильвер Кроу застыл на пути пустотного лазера Брони Бедствия 2. Похоже, что на высшем уровне время стоит на месте, но как только он вернётся на так называемый средний уровень, чёрное копьё пронзит Харуюки уже через полсекунды.
— Не то чтобы я в тебе сомневался... но что ты можешь сделать в такой ситуации?.. — осторожно спросил Харуюки, и Метатрон ответила ещё более серьёзным тоном:
— Это поистине мерзкое и отвратительное создание, и даже я не могу представить, сколько энергии пустоты оно хранит внутри себя. Малейшая ошибка в бою может привести к тому, что ты будешь уничтожен, несмотря на твою броню.
— И... и как мне... избежать уничтожения?..
— Естественно, тебе нужно уничтожить противника силой противоположного атрибута. Сначала требуется отразить пустотную атаку псевдосущества, а затем одолеть и его тело.
— Противоположный... атрибут.
В Ускоренном Мире Энергия Пустоты представляла Тьму, и противостоял ей Свет. Харуюки обладал дальнобойной Инкарнационной техникой «Лазерный Дротик», как раз относившейся к этому элементу.
Но эта техника пока оставалась недоделанной, требовала долгой подготовки и не отличалась меткостью. А самое главное, ей попросту недоставало мощности, чтобы пробиться сквозь тёмный лазер Брони 2 и пронзить её тело.
— А-а... я не хочу сдаваться раньше времени, но не уверен, что мои нынешние техники обладают достаточной силой... кроме того, я не думаю, что успею запустить их так быстро... — пожаловался Харуюки, уныло свесив голову.
И тут его правую руку беспощадно сжали. На высшем уровне шкала здоровья не появлялась, а значит, он не должен был получать урона, но всё равно вскрикнул.
Архангел с негодованием нахмурила прекрасные брови и отчеканила:
— Как одна из Четырёх Святых и твоя хозяйка, я строго запрещаю тебе впадать в панику. Я сказала, что это возможно, значит, так оно и есть!
— Т-так точно!
«Что-то она всё больше напоминает Черноснежку-семпая», — запоздало поёжился Харуюки.
Метатрон потянула его за руку и повернула лицом к себе.
Затем она молча протянула правую руку тыльной стороной вверх, и Харуюки боязливо положил свою левую руку под изящную ладонь. Они взялись за руки, но Метатрон не сказала ни слова. Если бы они были на вечере народных танцев, то сейчас как раз должен был заиграть «Оклахома Миксер», но чёрный мир всё так же наполняла тишина.
По ощущениям Харуюки следующих слов Метатрон пришлось ждать секунд десять, не меньше.
— Я понимаю, что твоих сил пока недостаточно для победы над этим псевдосуществом. Кроме того, сквозь столь плотную тьму не сможет пробиться и Ектения тех крыльев, что я одолжила тебе. Это — техника массового уничтожения, которая работает эффективно лишь в первой форме за счёт множества крыльев.