Дремучий случай
Шрифт:
Ноги сами привели меня в городской парк, в тот самый, где почти два месяца назад мы с Димой нашли в газете объявление Оксаниной тети. Как много произошло с тех пор. Будто бы в прошлой жизни я назывался Змеем и ходил в школу. Тысячу лет назад…
Погода была плохой, поэтому парк был пуст. Именно этого я сейчас и хотел — побыть одному.
Мимо проходили безмолвные призраки, но я не обращал на них особого внимания. Они не трогали меня, я не трогал их. Откуда их здесь столько? Что привязало их к этому месту?
Меня мучил вопрос, смогу ли скрыть от Димы то, что я узнал сегодня? Я не актер, а всего лишь малолетний преступник, сумею ли я? Хватит ли у меня вообще смелости вернуться в квартиру Березина? Войти, сказать привет и жить дальше, будто ничего не произошло?
Сейчас я чувствовал себя очень слабым, маленьким мальчиком, заблудившимся в парке и не знающим дорогу домой.
Ветер гнал по земле последние жухлые листья с деревьев, навевая еще более мрачные мысли.
— Жанна! — крикнул я в хмурое небо. — Жанна!
Хотел бы и я иметь способность призраков пропадать…
— Я здесь, — она появилась так быстро, что я ни секунды не сомневался, что все это время она подглядывала за мной.
Присматривала, значит, боялась, что я наделаю глупостей. Зря, в последнее время я вел себя настолько разумно, что самому было тошно.
— Я хочу поговорить с бабушкой.
Она удивленно вскинула брови.
— Ты впервые за все это время захотел ее увидеть.
Увидеть… Да я даже и не вспоминал о ней. Мне сделалось безумно стыдно.
— Я осел, достаточно веский аргумент? — нервозное состояние выливалось в хамство, и это тоже было неправильно, как и все происходящее.
— Веский, — согласилась Жанна.
— Я не знаю, как правильно ее позвать. Она не знает этого города, сможет ли она прийти сюда, если я ее просто позову, как тебя?
— Я сама ее позову, — сказала Жанна. — Так будет проще, — и исчезла.
Я остался один. Прошел еще раз взад-вперед по выложенной плитами дорожке и опустился на скамейку. Мне оставалось только ждать. Ветер трепал волосы, заставляя их падать на глаза, и я снова вспомнил, что нужно подстричься.
— Здравствуй, внучек, — бабушка появилась на скамье прямо рядом со мной.
— Привет. Я не очень тебя отвлек?
Бабушка улыбнулась своей теплой бабушкиной улыбкой. Так умеют улыбаться только родные и близкие люди.
— Погода плохая, все соседки по домам попрятались, сплетни не послушаешь.
— Соседки тебя не видят? — спросил я.
— Слава богу, нет. Перепугались бы. А так хорошо, гуляю, сижу с ними рядом на солнышке, слушаю, как раньше.
— Я скучаю, — признался я. — И мне так стыдно, что при жизни часто забывал про тебя и обижал. Да и сейчас…
— Ну
Я вздохнул. Сейчас я бы многое отдал за одно бабушкино объятие.
— Тебе плохо? — заботливо спросила она. — Поэтому ты меня позвал?
— Поэтому, — признал я. — Ты была знакома с Димой… Березиным?
— Конечно, — у бабушки даже не возникло вопроса, о ком я говорю. — Твоя мама его очень любила. Она нас познакомила. Должна признать, он мне понравился, я и подумать не могла. Что у них все так закончится.
— Закончится мной?
— Расставанием, глупенький, — пожурила она меня. — Ты — это подарок, плод большой любви.
— Мама его возненавидела тогда? — спросил я главное, что меня интересовало. — Почему она не сказала ему, что оставляет ребенка?
— Ну что ты, — она покачала головой. — Она не злилась на него. Она надеялась, что пройдет время, и он одумается и разыщет ее.
— Но этого так и не произошло, — закончил я.
— Так бывает, — на губах бабушки была улыбка, а в глазах мудрость. — Ненависть она к нему никогда не испытывала, только сожаление. Твоя мама умела прощать. А ты?
Я непроизвольно поежился под ее взглядом.
— Я ненавидел образ отца, Диму я ненавидеть не могу.
— Тогда чего же ты мучаешься, если все для себя решил?
— Не знаю, — я закусил губу, — все это неправильно.
— Все к лучшему, внучек, что бы ни случалось, все к лучшему. Никогда не забывай об этом.
— И что же мне делать?
Она снова улыбнулась. Таким взглядом смотрят матери на своих малышей, которые пытаются сделать первые шаги, но у них не получается, и они снова и снова падают на попку.
— Мы просто живем дальше, — сказала бабушка. — Просто живи. Ты любишь Диму, и он любит тебя. И поверь мне, совершенно не важно, кем вы являетесь друг для друга по родству. Мы просто живем дальше. Запомни это. Иногда обстоятельства складываются совсем не так, как бы мы хотели, но карты розданы, приходится играть теми, что нам достались. Вы с Дмитрием стали не чужими задолго до того, как ты узнал, что он твой отец, поэтому нет смысла накручивать себя и придумывать несуществующие проблемы.
— Спасибо, — искренне сказал я. Мне становилось легче с каждым произнесенным ею словом.
— Не за что, — снова улыбнулась она. — Ты хотел бы еще что-нибудь узнать о своих родителях?
Если бы она не спросила, я, наверное, постеснялся бы спросить сам.
— Как они познакомились?
Бабушка рассказывала охотно. Мы просидели в парке не меньше двух часов. Я спрашивал все. Где познакомились, как часто встречались, куда ходили.
Если бы меня спросили, зачем мне все это, я не смог бы ответить и самому себе. Просто иногда лучше разом выдавить нарыв и оставить его засыхать.