Дрёмы Н.Е.Т.
Шрифт:
— Стой!
–
Пришла команда по нити. Хозяин хотел чтобы он прекратил атаковать и уходил. Дрема завис в воздухе, раздумывая. Он не мог ослушаться команды.
— Ищи питомца —
Хозяин хотел, чтобы он привел ему еще одного мыша для дружбы. А как же глазастенький? Что будет с хозяином среди врагов?
Дрема сопротивлялся. Глазастенький потерся о щеку хозяина. Он слушался. Дрема думал. Хозяин протянул руку и взял что-то блестящее у своего врага. Взял без страха и вытянул другую руку вперед, хозяин хотел поиграть с глазастым и тот полез по руке. А потом хозяин замахнулся и ударил. Ударил друга, одновременно обрывая нить. Ударил его этой острой
Дрема закричал. Нырнул в сторону уходя от быстрой тени приблизившейся сзади — человек-Живец все еще хотел его поймать гадким щупальцем. Дрема закричал и бросился в атаку. Уворачиваясь от щупальца через мгновение он был рядом с Живцом и прыгнул ему на лицо. Он рвал и кусал ему лицо, наслаждаясь насилием. Счастье мести и неудержимой ярости продолжалось не долго, но вой человека звучал прекрасно.
— Стой!
–
— Стой!
–
— Стой!
–
Прилетали команды и Дрема не смог противостоять. Отцепился и завис наслаждаясь поверженным ужасом. Живец крутился и верещал как обычный человек, щупальце носилось по полу как порванный шланг воздуховода.
— Убей! Убей этого гада! Он мне лицо изуродовал!
«Надо было еще кислотой плюнуть», — вспомнил Дрема, — «Тогда раны плохо заживают и чернеют по краям»
Только собрался завершить начатое, когда получил новую команду.
— Ко мне-
— Ко мне-
Хозяин звал его. Дрема развернулся и вовремя ушел от прыгнувшего человека в белом и за ним бежал второй белый человек, а дальше стоял Хозяин и манил его пальцами.
— Ко мне —
Дрема разорвал нить и умчался вверх, через проход в потолке , через дверь (женщина отпрянула взмахнув руками) и на волю.
«Дрема должен умереть!» — неслось ему вслед.
Сергеевич и его новый друг
Рука все больше брала управление на себя, и Сергеевича это успокаивало. Стальной цвет длинными нитями протянулся сначала от плеча к груди, даже окрасив в стальной цвет сосок, а потом пошел и вниз. Теперь когда мужчина снимал рубашку он представлял себя наполовину роботом, наполовину человеком, а раскраска этому способствовала. Стальной цвет делил его туловище пополам, как линейкой. Слева старый светло-коричневый человеческий, а справа стальной, мужественный и строгий металлический. Боль на стальной стороне он не чувствовал - даже потыкал ножом, который забрал у одного из допрашиваемого ублюдка. Никакой боли. Даже кровь не выступила, разрезать он не осмелился, но проколол в нескольких местах. Ничего.
Ниже пояса сталь не пошла, оставив гениталии живыми, как и ноги. Теперь приходилось тщательнее одеваться и носить перчатки, хорошо, что лицо не перекрасилось, иначе стало бы сложно ходить по улицам, хотя и осталось ему ходить совсем недолго, Сергеич это хорошо понимал. Копы уже наверняка напали на его след и оставили дома засаду. Туда возвращаться не стоит. Нужно было только выйти на след ублюдков в маске, но никто из допрашиваемых так ничего и не рассказал. Страшно не везло с ними, вряд ли они были принципиальными настолько, чтобы не выдать чужую тайну, когда из тебя конечности вырывают. Рука это могла. Кто-то обязательно расколется, нужно только решить проблему складирования.
Сергеевич отставил в
Отдохнул и хватит. Пора на поиски.
Сергеич потянулся, осмотрел правую ногу, стальной цвет еще не бросился ее покорять, хотя в районе бедра капелька появилась и зашагал в сторону центра.
***
Когда Складские районы сменились улицами уровня идти в открытую стало опаснее и Сергеевич натянул на голову капюшон и попробовал расслабиться. Быстрее заметят сгорбленного, оглядывающегося человека чем свободно шагающего веселого мужчину. Хорошо бы и капюшон не надевать, слиться с толпой, но это он не мог себе позволить - наверняка полицейские боты уже получили его фотографию.
Вверху летали таксисты и в основном служебные машины - день, люди все работают, фабрики стоять не будут. Фабрики. Конвейеры. Борман уже "доработался". Сергеевич заулыбался непроизвольно. Нет, жалеть он не будет. Не о ком там жалеть - все сделал правильно, только аккуратней нужно было и бабку на тот свет не тащить, но что сделано, то уже сделано. Поймать бы ту девку и можно уходить. Хотя... Рука намекает, что не обязательно на небеса. Можно и пожить еще.
– Куда прешь!
– задумавшись он столкнулся со здоровяком в зеленой униформе, который спешил в противоположную сторону.
– Извините, - сказал Сергеевич, боли он не почувствовал от столкновения, совсем ничего не почувствовал, хотя столкнулись резко, только пошатнулся прохожий.
– Ты чего, пхаешься, больно же, - скривившись и держась за плечо здоровяк пошел мимо, решил не связываться.
"Никакой боли" - подумал Сергеевич, - Огромная сила. Что за имплантант они мне пришили? Но мне нравится."
Свод бесстрастно освещал улицы рабочего уровня, как всемогущее божество он взирал на мелькающих внизу муравьев и летающих стрекоз, но ни во что не вмешивался, даже если время от времени муравьи рвали друг друга на куски.
***
– Что?
Правая рука вдруг напряглась и сжала пальцы в кулак.
– Что?
– Сергеевич остановился.
Он был уже рядом с заброшенной стройкой, там где допрашивал бандитов и прятал тела. Шел вдоль правого периметра, огражденного строительными лесами, еще поворот налево и его проход будет рядом. Где-то недалеко слышны разговоры.
– Что?
Рука сжала пальцы так сильно, что он побоялся как бы пальцы там всмятку не переломало. Хорошо, что боли он не чувствует совсем, но и плохо что рука живет своей жизнью иногда. Он повернул налево и зашагал к проему, там где всегда проникал на стройку.
– Ах ты!
Рука стукнула его по колену, вынуждая остановиться.
– Да отцепись!
Стоять на улице и лупить самого себя было не самой лучшей идеей. Сергеевич поковылял быстрее, подтягивая ушибленную ногу, рука попробовала ударить его в живот, но усилием воли остановить бешеную конечность удалось.
– Заглючило тебя что ли, железяка? Отдам на переработку!
Он нырнул в пролет и остановился, поняв как ошибался. Чертову железяку нужно было слушать. Стройка уже не казалась заброшенной. Но это и не строители вернулись. Даже не прищурившись он уже узнал кто это по специфической форме. А еще по розовому оружию в руках и солнечных зайчиков прицелов, которые облепили его с ног до головы. "Авкакинами" целятся - это Самооборона, бывшие коллеги сейчас направляли на него стволы, а один держал наготове "Мать".