Древние китайцы: проблемы этногенеза

Книга, которую авторы предлагают сейчас вниманию читателей, посвящена проблемам формирования этнической общности древних китайцев.

Но что такое этническая общность? Каковы ее наиболее существенные признаки? Чем она отличается от других исторических общностей людей? От ответа на эти вопросы во многом зависит определение предмета и метода нашего исследования.

Разработка основных положений теории этноса привлекала

за последние годы пристальное внимание советских этнографов. Одним из важных достижений этнографической науки в этой области является, бесспорно, обоснование вывода об определенной иерархичности, таксономической неравноценности признаков этнической общности. Если раньше такие признаки этноса, как общность территории, языка, культуры и т. д., рассматривались обычно как лежащие в одной плоскости, то теперь становится все более очевидным, что перед нами сложная структура разнородных характеристик, относящихся к нескольким уровням.

Некоторые из признаков этноса должны, строго говоря, рассматриваться не как признаки, а как условия возникновения и развития, этнических общностей. К числу этих этнообразующих факторов «должны быть причислены те объективные факторы, которые обусловливают само зарождение этнических отношений и этнического сознания, реализующиеся в конечном счете в формировании этнической общности» [Генинг, 1970а, 23]. К их числу относятся, по-видимому, общность территории, единство социально-экономической структуры и некоторые другие факторы.

В противоположность этому собственно этнические признаки «являются производными, возникающими в процессе развития этнических отношений и формирования этнических общностей… Эти признаки отличаются от первых не только своим вторичным характером, но и тем, что имеют конкретное этническое содержание» [там же]. Другими словами, этническими признаками в узком смысле следует считать те специфические черты этноса, которые отражают реально существующие различия между отдельными этническими общностями, выделяя каждую из них среди других общностей того же рода.

Какие же черты следует считать собственно этническими признаками?

Некоторые авторы рассматривают язык как условие формирования этнической общности [Лашук, 80], другие считают общность языка не только этнообразующим фактором, но и этническим признаком [Козлов, 1969, 107]. Многочисленные факты, как представляется, говорят о том, что новые этнические общности могут складываться из различных компонентов, характеризующихся разными языками. С этой точки зрения язык, по-видимому, следует считать не этнообразующим фактором, а этническим признаком.

Более единодушны исследователи в том, что важным этническим признаком является совокупность черт культуры (а также особенностей быта, связанных с их функционированием) [Чебоксаров, 1967, 99; Козлов, 1969, 43].

Наконец, в группу этнических признаков, несомненно, включается и этническое самосознание [Чебоксаров, Чебоксарова, 32], которое еще сравнительно недавно не рассматривалось в качестве признака этнической общности (да и сейчас можно подчас столкнуться еще с отрицанием его значения как признака этноса) [Джангильдин, 127–129].

Одним из первых среди советских ученых к детальному исследованию этнического самосознания обратился Д. С. Лихачев, опубликовавший в 1946 г. монографию о «национальном самосознании» древнерусской народности. Позднее В. В. Мавродин выдвинул тезис о том, что этническое («национальное») самосознание является одним из ведущих признаков этноса. «Два фактора, — писал этот автор в 1947 г., — определяют народ как этническое понятие: 1) общность языка (отнюдь не исключающая при этом диалекты) и 2) сознание единства всех людей, говорящих на данном общем языке» [Мавродин, 89]. Заслуга дальнейшей разработки вопроса об этническом самосознании как признаке этнической общности принадлежит П. И. Кушнеру.

За последнее время все чаще высказывается мысль о том, что именно этническое самосознание является наиболее важным, ведущим среди других признаков этноса. Один из авторов данной книги, анализируя язык, территорию, совокупность черт культуры, присущие тому или иному этносу, писал несколько лет назад: «Взаимодействие этих признаков, их суммарное влияние на образование и сохранение этнической общности выражаются в виде вторичного явления — этнического самосознания, которое в конечном счете оказывается решающим для определения принадлежности отдельной личности или целых человеческих коллективов к той или иной этнической общности. Этническое самосознание представляет собой своего рода результанту действия всех основных факторов, формирующих этническую общность» [Чебоксаров, 1967, 99]. Если исходить из целесообразности разграничения объективных этнообразующих факторов и собственно этнических признаков, то этот тезис требует известного уточнения. Однако указание на особую роль этнического самосознания, которое является вторичным по отношению к признакам этноса, сохраняет свою справедливость.

На особое положение этнического самосознания в структуре признаков этноса совершенно правильно указывал Ю. В. Бромлей. Рассматривая две противоположные точки зрения по вопросу о том, является ли этническим признаком общность происхождения, Ю. В. Бромлей писал: «Необходимо различать два аспекта проблемы: с одной стороны, объективное существование общности происхождения членов этноса, с другой — представление о такой общности, выступающее как компонент этнического самосознания» [Бромлей, 102–103].

Идея вычленения в этническом самосознании отдельных его компонентов, отражающих на субъективном уровне реально существующие признаки этноса, представляется в высшей степени плодотворной.

Возникновение, развитие, трансформация этнических общностей— это единый общеисторический процесс, составляющий один из важнейших аспектов истории человеческого общества. Этот процесс, начавшийся в глубокой древности, продолжается и в наши дни. Но непрерывность этнической истории народов мира отнюдь не исключает, а, напротив, предполагает необходимость различать в развитии каждого отдельно взятого этноса ряд критических точек, «перерывов постепенности», составляющих основу для типологической периодизации этнической истории.