Древние тюрки
Шрифт:
Это уравновесило силы боровшихся партий, и, несмотря на то что дулу имели за собой бескрайние равнины современного Казахстана с храбрым н воинственным населением, им не удавалось победить своих соперников — нушиби, получавших субсидии от мирных горожан. Нушиби занимали выгодное географическое положение: обладание склонами Тянь-Шаня в изучаемое время было насущной экономической необходимостью для тюркютов, так как эти лесистые и богатые водой районы были местами их летовок. Кроме того, Турфан снабжал кочевников наиболее необходимыми для них продуктами — хлебом и тканями. Этими товарами Турфан был столь богат, что они вывозились даже в Китай [545] .
545
Ibid., P. 107.
Вообще из всех восточнотуркестанских владений только два, Турфан и Хотан, играли заметную политическую роль. Но Хотан, лежавший в стороне от великого пути, за песками пустыни, Такла-Макан, больше тяготел к Тибету и Индии, тогда как Турфанский оазис был связан с Китаем и северными кочевниками. При анализе политики западнотюркютских ханов весьма полезно взглянуть
Турфанский оазис издавна был одним из крупнейших культурных центров Восточного Туркестана. Китайцы вели из-за него ожесточенную войну с хуннами и, одержав победу, основали там военную колонию Гао-чан-лей [546] . В период смуты, после падения дома Хань, Китай потерял Восточный Туркестан, но большое количество китайцев осело на благодатных землях Турфана. Полной самостоятельностью Гаочан не пользовался, последовательно подчиняясь жужаням, гаогюйцам, и, наконец, в 590 г. был завоеван тюркютами. Однако это завоевание не означало прекращения местной династии. Тюркюты лишь заставили гаочанцев принять в знак покорности тюркютские обычаи и одежду. Все это время в Гаочане боролись китаефильская и сепаратистская партии, причем последняя опиралась на кочевников. К концу VI в. значение Гаочана выросло настолько, что тюркютский хан счел возможным согласиться на брак своей дочери и гаочанского князя. Владетель Гаочана, бывший, кстати, сыном дочери тюркютского хана, пользуясь ослаблением тюркютов при ничтожном Жангаре Кимин-хане, ориентировался на Китай. В 609 г. он ездил к Ян-ди и получил от него в жены княжну из императорского дома.
546
Н. Я. Бичурин, Собрание сведений…, т. II, стр. 249–255.
Подводя итоги сказанному выше, можно заметить, что положение западной ветви Ашина было чрезвычайно трудным. Традиционный союз с согдийскими купцами неизбежно влек за собой вражду с Ираном. Гаочан оказался яблоком раздора между каганатом и Китаем. Хазары на западе были ненадежны, телесцы на востоке — явно враждебны. Наконец, главная опора династии — беги племенных союзов дулу и нушиби стремились к ослаблению ее власти, при которой они могли бы иметь максимум самостоятельности. Осуществление этой тенденции означало фактическую анархию, и только очень сильный и талантливый хан мог поддерживать авторитет нейтральной власти. А такие встречались не часто.
Гегемония Дулу. Чуло-хан Таман. 604 год был годом полного распада западнотюркютского каганата. Великий Кара-Чурин Бопо-хан пропал без вести, сын его Нили-хан погиб, брат последнего, известный только под прозвищем Басы (Поши) — тегин, законный наследник престола, оказался задержанным в Китае. Вопреки законному порядку, в ущерб Шегую, правителю Чача, возведенным на престол оказался сын Нили-хана — Таман с титулом Нипо Чуло-хан. Новый хан при воцарении еще вряд ли умел ходить; он родился незадолго до гибели своего отца. Возникает вопрос: какая партия поставила его ханом? Географическое местоположение его ставки, «прежняя Усуньская земля» [547] , т. е. долина р. Или [548] , показывает, что власть оказалась в руках племен союза дулу. Они постарались ограничить власть хана путем рассредоточения ее, т. е. на западе и на востоке наместники получили титул «малых ханов», а в чиновную иерархию были введены дополнительно два чина. Сыфаян и Хунда, которые управляли государственными делами [549] . Малолетний хан стал игрушкой в руках своих вассалов.
547
Н. Я. Бичурин, Собрание сведений…, т. I. стр. 279.
548
Chavannes E. Documents…, P. 14.
549
Н. Я. Бичурин, Собрание сведений…, т. 1, стр. 279.
Не менее существенна была реформа культа. Тюркютский хан, как уже говорилось, был не только военным вождем, но и первосвященником и два раза в год приносил жертву предкам и духу неба [550] . В Западном каганате беги лишили хана этой важной обязанности, и теперь для принесения жертвы на святое место ездил один из высших сановников. Это принижало значение не только самого хана, но и всех его соплеменников — тюркютов, которые, таким образом, оказались в оппозиции к правительству, возглавляемому бегами дулу, и ориентировались на союз с бегами нушиби и владетелями согдийских оазисов. Последние были согласны финансировать любого претендента, который бы согласился поставлять шелк и обеспечить безопасность на великом караванном пути. Однако тюркюты готовы были служить лишь хану из рода Ашина, а нушиби хотели вручить власть лишь человеку, к ним расположенному. Претендент, удовлетворивший всем этим требованиям, нашелся: это был князь Шегуй, внук Кара-Чурина Тюрка [551] , принужденный довольствоваться скромным уделом — княжеством Чач. Летовка его, Мин-булак [552] (тысяча ключей), находилась к югу от р. Талас, в землях нушиби, с которыми этот князь, очевидно, поддерживал добрососедские отношения.
550
Там же, стр. 230–231.
551
Там же, стр. 279, 281.
552
Пельо пишет, Бинг-Юл (см. F. Pelliot, Le nom turc…, PP. 189–190.).
Победа нушиби. Шегуй-хан. Правительство, состоявшее из старейшин родов союза дулу и управлявшее именем Чуло-хана Тамана, оказалось несостоятельным. Восточные области отпали, грабежи дулусцев и телесцев
553
Chavannes E. Documents…, P. 169.
554
Н. Я. Бичурин, Собрание сведений…, т. II, стр. 272–274.
555
Там же, стр. 257, 276.
556
Там же. т. I, стр. 282.
557
Иакинф Бичурин, История Китая.
Конец Тамана был печален: в 618 г., уже после смены династии, восточные тюркюты потребовали у китайцев крови своего заклятого врага. Государственные советники сочли неблагоразумным из-за жизни одного тюркюта идти на конфликт и уговорили императора пожертвовать Таманом. Несчастного напоили допьяна и впустили тюркютского посла, который собственноручно его зарезал [558] . Убийство было совершено тайно, чтобы не ронять престижа новой династии в войсках и среди кочевников, поскольку так как те, так и другие не одобряли предательства.
558
У Н. Я. Бичурина (Собрание сведений…, т. I, стр. 283) убийство Тамана приписано Тун-джабгу-хану. Однако см. Chavannes E. Documents…, PP. 22, 52, 263; Liu Mau-tsai. Die chinesischen Nachrichten…, S. 358.
Переворот 612 г. полностью разрядил напряженность политической обстановки, возникшей из-за неуживчивости старейшин дулу. Все княжества Согдианы и бассейна Тарима вернулись под скипетр западнотюркютского хана. Исключение составлял только Гаочан, потому что он по своему географическому положению был более связан с телескими племенами Джунгарии, которые получали из богатого оазиса необходимые кочевникам продукты земледелия и ремесла. Равно дорога, проходившая через Гаочан, вела в кочевья дулу, а она приносила гаочанцам огромные доходы от таможенных пошлин [559] .
559
Н. Я. Бичурин, Собрание сведений…, т. 11, стр. 280.
В результате князь Гаочана в 612 г. предпочел подчиниться дому Суй, нежели Шегуй-хану, покровителю карашарцев, кучасцев и согдийцев — его соперников по торговле. Шегуй-хан легко примирился с небольшой территориальной утратой, так как китайцы предоставили ему власть даже над теми оазисами, которые подчинились императору Ян-ди в 609 г. [560] . Усиление Шегуй-хана было даже на руку императору, который успел потерять интерес к Западному краю и все свое внимание сосредоточил на завоевании Кореи. Последнее его безумство стоило обоим народам много крови, а деспоту — трона и жизни, но корейскую войну мы рассмотрим в другой связи, а пока вернемся к внутреннему положению Западного каганата.
560
Там же, стр. 283; Chavannes E. Documents…, P. 24.
Гегемония нушиби. Тун-джабгу-хан. Победа Шегуя означала восстановление положения, предшествовавшего гибели Кара-Чурина Тюрка в 604 г. Внутреннее положение каганата упрочилось, внешние затруднения рассеялись. Самая острая проблема — существование в Джунгарии независимой телеской конфедерации — разрешилась сама собой. В 619 г. оба телеских вождя, кибисский Мохэ-хан Гэлэн и сеяньтоский Ышбар (Ишибо), отреклись от титулов и добровольно подчинились Тун-джабгу-хану [561] . Этот факт лояльности свидетельствует, что действительной причиной войны были не телесцы и не ханы Ашина, а неукротимые племена дулу, не умевшие и не хотевшие ладить с соседями. Дулу унаследовали воинственные навыки древних хуннов и, подобно им, «умели сражаться на коне». Но то, что в свое время дало хуннам «господство над народами», натолкнулось на мощное сопротивление теперь. В VII в. купец встал рядом с богатырем и сумел купить себе достаточно сторонников, чтобы загнать степных витязей в дебри и пустыни. Это своевременно поняли телеские старейшины и покорностью обеспечили себе покой. Они знали, что ханы Ашина не позарятся на их овец, так как ежегодно проходящие через степь караваны сыпали в ханские ладони золото и шелка.
561
Chavannes E. Documents…, PP. 24. 52, 263. Уточнение даты см.: Г. Е. Грумм-Гржимайло, Западная Монголия…, стр. 243.