Древние
Шрифт:
До того госсекретарь США рассказал во всеуслышание о том, что землетрясения подстроены коалицией. Доказательства у него были лишь косвенные, и после провала в Чикаго даже союзники выслушали эту версию с явным недоверием.
Терпение президента лопнуло, и он выключил телевизор.
— Если они перейдут границу, мы ведь их не остановим, да, Кен?
— Задержка с подходом флота здорово сказалась на нашей скорости реагирования. И мы, и японцы безостановочно перегоняем самолеты из Кемпо, но на пилотах усталость сказывается особенно сильно.
— Выходит, не так-то много мы можем поделать, — закончил за него президент.
— Есть другие возможности.
— Кен, вы меня знаете. Пока вторую дивизию не станут сбрасывать в море, эта «возможность» не обсуждается. И так весь мир уверен, что мы устраиваем землетрясения.
Адмирал Фукуа встал и отошел к дальней стене, на которой висел портрет Джорджа Вашингтона. Комптон уже доложил о потерях «морских котиков» и водолазов в Перл-Харборе, и адмирал был вне себя от бешенства.
— А что вы думаете, адмирал? — спросил президент.
— По-моему, единственный выход их ситуации — ядерное оружие.
Все разом загомонили. Многие полагали, что адмирал нарочно злит президента.
— Джентльмены, давайте выслушаем доводы адмирала.
— Мы не можем отправить в Корею другие авианосные группы, — сказал Фукуа, обернувшись к собравшимся. — Да и если отправим, к их приходу все уже будет кончено. Зато мы можем, — он снова повернулся и теперь смотрел прямо на президента, — вытащить всех оттуда.
Военные смотрели на адмирала, словно тот сошел с ума. Однако Найлз сразу сообразил, что идея замечательная, и одобрительно кивнул.
— Я моряк. Для меня Корея — это воронка, которая постоянно засасывает тысячи и тысячи молодых ребят в невнятные конфликты и перестрелки. Рано или поздно кто-нибудь — возможно, даже мы — нажмет ту самую кнопку, которой все мы панически боялись, когда в детстве прятались под столом во время учебной тревоги.
Адмирал вернулся к столу и сел на свое место.
— В конце концов мы победим, я не сомневаюсь. Только какой ценой? Предлагаю надавить на Северную Корею и отвести вторую дивизию вместе с южнокорейскими войсками в глубь страны. Оттянуть их — пусть на глазах у всего мира займут оборону к югу от Сеула.
— Блестяще! — заметил Найлз, давая адмиралу понять, что уж он-то не считает его ни психом, ни трусом.
— Для Ким Чен Ира это будет приглашением пройти в открытую дверь, — возразил генерал Колфилд.
— Возможно. Зато мы докажем китайцам и русским, что ничего не замышляем ни против Северной Кореи, ни против них самих. — Президент глянул на Найлза, понимая, что основная нагрузка по спасению страны ляжет именно на его группу. — Как быстро до второй дивизии дойдет приказ покинуть демилитаризованную зону?
— Они могут выступить через шесть часов. Я прикажу отменить все полеты, кроме патрулирования границы. Адмирал, распорядитесь, чтобы авианосные группы не меняли дислокации.
— А я выступлю с заявлением, что мы уходим. Надеюсь, нам удастся выхватить у Кима меч, пока он не изрубил нас на куски, — сказал президент, глядя на генерала.
Дверь распахнулась, вошел личный секретарь президента и протянул ему официальное сообщение.
На глазах у всех президент смял бумагу и швырнул ее на кофейный столик.
— Русские заявляют, что сбили военно-транспортный «Боинг — семьсот семьдесят семь» ВВС США в своем воздушном пространстве. — Он поднял красные от усталости глаза. — Якобы им удалось собрать часть обломков, и теперь у них есть доказательства, что самолет пытался атаковать их страну звуковой волной.
— Это невозможно! ВВС не…
Президент взглядом оборвал главнокомандующего военно-воздушными силами.
— Не имеет значения, генерал. Пресловутая коалиция опережает нас на ход.
Найлз опустил глаза. Возможно, коалиция только что лишила их последнего шанса закончить все миром.
Демилитаризованная зона
(Граница Северной и Южной Кореи)
Генерал-майор Тхон Си Куан принял командование у своего предшественника после артиллерийской перестрелки между американцами и авангардом ударной группировки. Сейчас он сидел во командном бункере. Танковые части и пехотные войска были сосредоточены и находились на позициях. Генерал знал, что у него подавляющее преимущество над обеими армиями противника, и если авиация и флот не придут на помощь американцам, он сокрушит их в два дня. У Тхон Си Куана в пять раз больше танков. Впрочем, решающим фактором в таких операциях всегда являлась пехота, и тут у него было пятнадцатикратное превосходство. Если американцы и их южные прихвостни не решатся на совершенно невероятный ход, он будет обедать в Сеуле уже на второй день сражения.
— Донесение разведки из Пхеньяна, — объявил ординарец.
Генералу не нравилось, когда его отрывали от размышлений, и, потянувшись за тоненькой бумажкой факса, он бросил на полковника суровый взгляд.
«Американская вторая дивизия, по сообщениям, оставляет позиции у линии фронта. Армия Южной Кореи после некоторых колебаний тоже, по всей видимости, приступила к отходу. Воздержитесь от атакующих операций до завершения тактического анализа».
Под сообщением стояла подпись главы военного совета при великом руководителе.
— Какого анализа? Это просто уловка империалистов! Чем они там, в Пхеньяне, думают? Врагу нужно, чтобы мы поверили в отступление. Наверняка обычная хитрость, чтобы выиграть время для превентивного ядерного удара по нашей Народной армии!
Полковник обеспокоенно посмотрел на командира: его острые черты исказил неподдельный ужас.
— Уверен, совет принял во внимание…
— Я не позволю американцам ударить первыми! — Генерал глянул на часы. — Сообщите командованию, что донесение получено.