Древний мир для попаданки 2
Шрифт:
— Похоже, это район той пещеры, что мы камнями заложили, — задумчиво прикинула Мария и обернувшись к мужчине начала объяснять, как можно пройти, чтобы сократить путь вдвое и разобрать заложенный ими выход, — только веревок еще возьмите если есть у твоих людей, или лиан потолще, — посоветовала она в конце, — там после Арена ни одного выступа не осталось — одна скала гладкая, просто так не спуститься.
Технические вопросы решили только когда ночь перевалила за середину.
Вэл подумав, вызвался идти с Хараном, — все равно без магии от меня толку не будет, — хмуро сказал он, — а тут маленьких
Женщины переглянулись и…. согласились. Сначала Мария хотела напомнить, что у шамана, тело которого Вэл занял, магия то была и не слабая, а потом махнула рукой — ждать, когда та проявится и обучать все равно некогда, а значит и голову пока морочить незачем.
31. Невесты
Утро снова началось со скандала.
Нет, сначала все было замечательно — споро собираясь, женщины сбегали за рыбой, чтобы запечь в дорогу, подняли детей, умыли их наскоро и накормили разваренным, практически разваливающимся на волокна, мясом с тягучим концентрированным бульоном. Кормить кстати, пришлось всех, поскольку на запахи запекающейся рыбы и мяса снова собралось все племя, а не только дети как планировалось.
В общем, пока готовили еду в дорогу, обсуждали детали с Хлаей и собирали по хижинам старые, протертые шкуры, чтобы было чем укрывать самых маленьких в дороге, собравшиеся и наевшиеся тетки снова устроили свару, возмущаясь, что более вкусные кусочки достаются не им, а детям, которых они выгнали.
— Зачем еду давать? Чужое потомство! — Громче всех возмущалась крупная, довольно молодая женщина, за шкуру которой держался малыш лет пяти, — выгнать надо!
Мария только скривилась, жалея, что еще не все готово и нельзя покинуть это племя вот сейчас сразу.
— Ты тоже чужая, — буркнула она недовольно, — уходи, не будем больше кормить тебя.
Тетка даже опешила от такой "несправедливости", а Мария вздохнула тяжело. Как-то так получилось, что хоть в современном, хоть в древнем мире, но любые морально — этические ценности, воспринимались людьми двояко. Одно и то же действие, которое по отношению к другим было нормой, в свой адрес воспринималось как обида великая и несправедливость безмерная.
— Я не чужая, — возмутилась отошедшая от шока тетка, а потом неприятно улыбнулась, — я в мужскую хижину пойду. Меня муж кормить будет.
Мария только плечами пожала равнодушно, намекая — иди куда хочешь, главное не отсвечивай, но тут она заметила плотоядные взгляды на мужчин их маленькой компании, нахмурилась и кивком головы подозвала суетившуюся неподалеку Софью.
— И в чью же хижину ты собралась, красавица? — Спросила она вкрадчиво и выразительно посмотрела в глаза Софьи.
Как и ожидалось, тётка иронии не заметила.
— К нему пойду, — ткнула она грязным пальцем в Рива, кормившего очередного ребенка и принесшего, вчера такую замечательную добычу, — скажу, чтобы выгнал всех других. Сама потомков рожать буду.
Софья даже задохнулась от такой наглости. Нет, она, конечно, не подпускала мужчину к себе, в ожидании пока тело сформируется, но отдать просто так того, кого уже привыкла мысленно считать своим? Вот же! Не бывать этому!
— Ага, щааассс, — прошипела она злобно, — это мой мужчина, его ты точно не получишь!
Тетка оторвалась от созерцания предполагаемого мужа, внимательно осмотрела соперницу и фыркнула недоуменно.
— Я красивее, — сказала она уверенно, — разрешу мужу взять вторую жену, и он тебя сразу выгонит. Зачем ему чужую некрасивую женщину кормить?
Наверно, если бы подруга не повисла на Софье, та точно кинулась бы на нахалку, как самая настоящая дворовая кошка на соседского пса недотепу. Это надо же мало того, что на чужого мужчину губу раскатала, так еще и ее саму оскорбляет, вытаскивая наружу всех имеющихся внутренних демонов и неуверенность в женской привлекательности.
— Тихо, успокойся, — погладила по спине, тяжело дышащую Софью, Мария. Она прижала к теплому боку подругу и вздохнула, — не обращай внимания. Ты же сама понимаешь, что у них мозгов как у курицы, менталитет набок конкретно сдвинут, да и ценности совершенно другие. Пусть говорят, что хотят, главное, что ты в своем мужчине уверена, а эти…., - она небрежно махнула рукой, — в общем, предоставь все Риву — он их быстро с небес на землю вернет.
Софья только всхлипнула, расслабляясь, а потом с мстительным удовольствием наблюдала, как небрежно отмахнулся ее мужчина от прилипалы, а потом обернулся удивленно и подхватил ребенка тетки на руки.
— Чего это он? — Напряглась она, раздираемая неприятными предчувствиями и так и не отпустившими до конца страхами, но Мария только улыбнулась грустно.
— Ну, судя по всему, раз самой пристроится не удалось, то она малыша спихнула, — прокомментировала подруга увиденное, а потом махнула рукой, — да и ладно, у нас их теперь столько, что на одного больше или меньше — разницы точно нет.
В общем, именно с этого основной скандал и начался. Сначала женщины попытались прибиться к их компании, предлагая себя в жены к мужчинам или надавить на жалость, чтобы заставить заботиться о себе, но получив жесткие отказы, подняли вой, что сильные охотники должны иметь двух жён. Потом, когда до них дошло, что мужчины уходят, вой поднялся еще громче, а трое даже впихнули им наиболее мелких детей, потому, что кормить некому.
Мария с Софьей только за головы хватались — ну ладно несколько мелких, но столько то куда? А еще, для полноты ощущений, пришлось уворачиваться от обозленных теток, решивших, что именно они виноваты в неудаче с мужчинами.
В общем, гвалт стоял такой, что ни один птичий базар не сравнится. Пришлось отойти в сторону и хмуро ждать пока выдохнутся визжащие тетки, на которых, уже даже мужские сердитые окрики не действовали.
Хмурая Клео вынырнула из-за ближайшей хижины, где провели ночь дети, и присоединилась к подругам.
— Я осмотрела малышей, — мрачно сказала она, — не все сами идти смогут, а сопровождающих, кто может их нести, всего трое, — хмуро констатировала очевидное, наблюдая со стороны, как скандал переходит в финальную, по причине сорванных некоторыми особо активными тетками голосов, фазу, — я не знаю, что нам делать. Если мы, взрослые, две недели шли, то им хорошо, если за месяц добраться получится. Боюсь, что не все такую длинную дорогу выдержат.