Древний странник
Шрифт:
— Да уж, кто бы только подумал, — сказал Бэгзвил. — Он пережил обрыв цепи в небесной клетке, он пережил отравленную настойку и умер от пожара, к которому мы не имеем никакого отношения.
Леприкс кивнул.
— Я уж думал, он зачарованный, — сказал он, занявшись вторым стаканом. — Особенно когда узнал, что Твизл вынес его из огня.
— Он очень переживает, Твизл, — сказал Бэгзвил. — Он был в слезах, когда говорил мне, что его хозяин умер от ожогов. Он винит себя: мол, надо было быстрее, надо было больше лекарств.
— Слава Небу, что у него не было лекарств. — Леприкс поставил полупустой кувшин обратно на поднос. — Линиуса Паллитакса нет больше, с деканом произошёл прискорбный несчастный случай, так что я, как старший в школе, должен теперь стать Высочайшим Академиком. Большой Том Небесных Преданий ясно говорит, что если Высочайший Академик умирает на своём посту, то ему наследует академик той школы, из которой он сам вышел. — Леприкс ухмыльнулся. — И ничего эти проклятые профессора Света и Тьмы против этого возразить не смогут.
— А что насчёт меня? — возбуждённо спросил Бэгзвил.
— Вы, Бэгзвил, будете моим Главным стражем, — улыбнулся он. — С персональной камерой пыток. — Они подняли стаканы. — Я бы предложил тост за того, кто принёс эту прекрасную новость. За Твизла!
— За Твизла! — повторил Бэгзвил, и они вместе опорожнили стаканы.
— Честное слово, неплохой настой, — сказал Леприкс, вытирая рот ладонью. — Ещё по одному?
— Если можно… — скромничал Бэгзвил.
— Разумеется. Вам можно, мой друг, — тепло сказал Леприкс. — Мы празднуем нашу общую большую победу. — Он налил ещё два стакана, которые исчезли так же быстро, как и первые.
— Замечательно! — сказал Леприкс. — Джервис! — позвал он. — Джервис!
Дверь открылась, и вошёл сутулый слуга средних лет. Его взгляд обеспокоено метнулся по комнате. Все казалось в том состоянии, которое должно устраивать хозяина. Окна открыты, картины висят ровно. Его глаза упали на серебряный предмет, лежавший на диване. — Джервис, надо входить, когда я зову, — сказал Леприкс.
Джервис наморщил лоб. Это выглядело, как… как нос.
— Джервис! — заорал Леприкс.
Джервис вздрогнул и начал кланяться.
— Да, сэр, — бормотал он. — Извините, сэр. Вы вызвали меня, и я жду ваших приказаний, сэр.
— Да, вызвал, — сказал Леприкс сердито. — Я… — Потом он вспомнил, почему вызвал слугу, и его голос смягчился. — Что за винодел готовил этот настой? Надо заказать ещё.
— Это… это не от винодела, если вашей милости угодно. По крайней мере, я не знаю, — торопливо добавил он, заметив, что брови его хозяина нахмурились. — Но попробую узнать.
— Что ты там блеешь? — снова рассердился Леприкс. — Откуда настой?
— От… от… Тинзела… Твизела… Знаете, прозрачный паук из Дворца Теней…
— Твизл! — задохнулся Леприкс.
— Вот-вот! — сказал Джервис. — Он дал его мне для вас. Он сказал, что раз уж его хозяину он больше не поможет, то вы должны получить его обратно. Он душевно благодарил вас обоих за заботу. Очень милое существо, этот паук. Несмотря на его внешность, надо признать, жутковатую.
— Ты дал нам настой паука? — Голос Леприкса дрожал.
Бэгзвил схватил его за руку:
— Значит, мы пили наш собственный…
Они посмотрели друг на друга.
— Ваше лицо! — завопил Бэгзвил. — Оно начинает распухать.
— И ваше тело! — сказал Леприкс. Он обернулся к Джервису. — Смотри, что ты сделал, дубина… брлвф… — Голос Верховного декана прервался, он судорожно схватился за свою распухающую голову.
Джервис сжался в страхе, пока перед ним безудержно распухали хозяин и его гость. Их одежда лопалась. Они превращались в карнавальные надувные пузыри. Наконец два массивных распухших тела оторвались от пола.
Джервис подумал, что с него довольно. Он выбежал из комнаты и захлопнул за собой дверь. Надо было искать нового хозяина. Ходили толки, что на Факультете Дождя были вакансии.
Этажом выше звук захлопывающейся двери прокатился по должностной квартире профессора Дымки. Сидящий у стола в своей спальне Линиус Паллитакс вопросительно поднял голову, но сразу же опять погрузился в раздумья.
В комнате напротив Квинт зашевелился.
— Квинт! — закричала Марис. Она вскочила со стула, на котором провела так много часов, ожидая, надеясь, молясь. — Квинт, ты меня слышишь?
Глаза Квинта открылись. Он дико глазел перед собой.
— Огонь! — вскрикнул он. — Хрумхрымс!.. Упал… упал…
— Спокойно, Квинт, ты в безопасности. Всё хорошо.
Квинт мигнул и уставился на склонившееся над ним лицо. Оно улыбалось, а по порозовевшим щекам катились слёзы.
— Марис, — прошептал он.
— О Квинт, — всхлипнула она. — Ты три дня был без сознания. Я уже думала, мы тебя потеряли навсегда.
Квинт огляделся:
— Где я?
— Это моя бывшая детская, — сказала Марис. — Дворец Теней сгорел, и мы с отцом вернулись в Школу Дымки. Наша бывшая квартира снова стала нашим домом.
— Твой отец жив? Но я думал… Значит, Хрумхрымс соврал мне.
— Да. Он жив. Конечно, пережитое нанесло ему раны, телесные и душевные. Но со временем, надеюсь, ему станет лучше. А пока профессора Света и Тьмы вместе с ним управляют Санктафраксом. — Она печально улыбнулась. — Мне следовало бы сказать вместо него. Пока он не выздоровеет.