Древняя душа. Королева ада
Шрифт:
Заварив Саяне чай, я взял кружку и прошел в спальню. Она стояла у окна, в темноте, глядя на мир за окном. Это мое любимое время. Все дневные заботы оставлены позади. Сытые малыши спят в колыбели. Сейчас любимая принадлежит только мне!
Она берет чашку, вдыхает аромат трав и улыбается. Я встаю сзади, обхватываю тонкую талию и прижимаю Саяну к себе. Желание накрывает огненной волной. Всегда хочу ее! С каждым днем все сильнее. Член наливается возбуждением, причиняя боль. Не хочу торопиться. Смаковать каждое мгновение, наслаждаться супругой, окунуть ее в непереносимое блаженство – такое
Вдыхаю аромат волос, целую шею и замираю, ожидая ответа Саяны. Если она, ушедшая в свои мысли, не отреагирует, сойду с ума. Всю ночь буду изводить себя, думать, что охладела ко мне, не пылает, как раньше, стоит прикоснуться. Может, желает другого? Что, если никогда больше не захочет меня?
Знаю, что идиот. Понимаю, что утром она проснется, подарит первую сонную улыбку, притянет к себе и сделает с мужем все, что захочет. Однако от этого не легче – потому что ночью я буду один на один со своим самым большим страхом – потерять ее.
Но любимая легонько поворачивает голову набок, подставляя шею для поцелуев. Перехватывает дыхание от переплетения эротизма этого движения с предельной доверчивостью Саяны. Ласкаю нежную кожу, вдыхаю ее аромат и дурею от того, что дыхание супруги учащается. Она ставит чашку с недопитым чаем на столик и откидывается назад, поглаживая мои руки.
Слегка поддразниваю ее, в ответ поглаживая бедро. Медленно, очень медленно подхватываю пальцем край платья и веду горячую дорожку по нежной коже вверх, до полоски трусиков. Накрываю ладонью плоский живот – прохладный, как горный ручей. Она уже подрагивает, изо рта вырываются тихие постанывания. Глажу ее, поддевая белье, искушаю, на секунду скользнув под ткань одним пальцем.
Осторожно, невесомыми движениями прикасаюсь к нежной плоти через трусики, уже насквозь мокрые, распаляя ее желание, заставляя изогнуться в моих объятиях и громко застонать, когда пальцы, наконец-то, ныряют в обжигающее влажное царство удовольствия и, лаская средоточие страсти, заставляют любимую дрожать всем телом.
Она хочет меня! Осознание заставляет и меня содрогаться, взрываясь в солнечном сплетении непереносимым удовольствием. Второй рукой приоткрываю вырез платья и не спеша обвожу кончиком пальца полукружия ее грудей. Одновременно лаская клитор, серединой ладони касаюсь твердых горошинок сосков – по очереди, сначала один почти царапает мою кожу, потом другой.
Она стонет, неосознанно вжимаясь попкой мне в пах, где уже полыхает вовсю. Член пульсирует так, что темнеет в глазах. Искушение ты мое! Не могу больше сдерживаться! Разворачиваю Саяну лицом к себе. Глаза как потемневший в шторм океан – от этого перехватывает дух! У ее губ вкус трав. Она податливо льнет ко мне, руки взлетают вверх и обвивают шею. Я пью ее стоны, дышу ими, ласкаю изгибы прекрасного тела, крепко прижимая к себе.
Платье падает на пол, как и мои рубашка с брюками. Избавляю ее от остатков ненужных тряпок, опустившись перед любимой на колени. Целую грудь, живот, жажду ощутить вкус того, что еще ниже, но она тянет меня наверх и, едва встаю, толкает на постель. Ложится рядом, прижимается, целует, тоже не спеша поглаживая мою грудь, спускаясь все ниже и ниже, до тех пор, пока
Медленные дразнящие движения сносят остатки самоконтроля. Я опрокидываю Саяну на спину, впиваюсь поцелуем в губы и, накрыв ее своим телом, врываюсь в любимую. Она стонет, прижимает к себе и обхватывает своими упругими влажными кольцами так, что не могу дышать. Но супруга не намерена ждать, бедра требовательно движутся мне навстречу, начиная путь к блаженству. Подчиняюсь ей, моей прекрасной госпоже, не в силах сдержать крик.
Зубки и коготки впиваются в кожу, заставляя стонать от такой гаммы ощущений, что не передать никакими словами. Весь мир перестает существовать, есть только мы, пылающие, кричащие от удовольствия, сливаясь воедино.
Саяна прогибается в моих руках, запрокидывает голову и под ускоренные толчки взрывается блаженством. Из моей груди рвется наружу торжествующее рычание, перетекая в крик и стон одновременно. Растворяюсь в ней, отдаюсь общему наслаждению, из последних сил прижимая ее к себе. Никому не отдам, никогда, ни за что! Воздух мой!
Заползая сквозь приоткрытые ставни, прохлада ночи обдувала наши разгоряченные тела. Несмотря на жару, Саяна прижалась ко мне, положив руку на мою грудь – над сердцем, что безраздельно принадлежало ей, как и я весь. Так хорошо, что даже страшно – это не может продолжаться бесконечно. Что-то обязательно произойдет. Что-то всегда происходит.
– Даже в такой момент ты находишь силы позагоняться? – усмехнувшись, жена заглянула в мое лицо.
– Прости. – Я покаянно улыбнулся и поправил прядку, что подрагивала на ее ресницах, когда любимая моргала. – Забыл, что от тебя ни спрятаться, ни скрыться!
– Именно, – с удовольствием подтвердила супруга, – везде найду и совращу!
– Весь в твоем распоряжении! – снова полыхая, хрипло прошептал я. – Совратительница моя! – только что казалось, что Саяна выжала из меня все соки, но вот уже снова хочу ее, жажду до зубовного скрежета! Сгораю от страсти, как зеленый пацан рядом с первой любовью!
– Кстати, об этом, – охладила она мой пыл. – Я об Агоре вспомнила.
– С-серьезно?! В такой момент?
– У тебя все моменты такие! – жена отмахнулась и потянулась за стаканом воды, что стоял на тумбочке. Аппетитная попка не оставила меня равнодушным – шлепнув по ней, я ее слегка укусил. – Эй! – Саяна поперхнулась. – За что?
– А кто вспоминает Агора на супружеском ложе?
– Вот сейчас к Ковачу спать отправлю, будешь знать!
– Почему всегда к Ковачу, кстати? – осведомился я, притянув ее к себе.
– Потому что… – она насупилась. – Прекрати меня лапать, думать мешаешь!
– Сама недавно говорила – зачем думать, надо делать!
– Вот сейчас и сделаю – позову Хранителей и Охотников, что внизу сидят! Пусть защищают!
– Ах так, значит? – я усмехнулся, скользнув ладонью между ее ножек, где уже опять было влажно и очень, очень горячо. – Уверена?
– Драган, – выдохнула Саяна, – ты…
– Что, дорогая? – промурлыкал я, тая от восторга, глядя на то, как она вцепилась в простыню и закусила губку. – Твой любимый и обожаемый муж? Ты это хотела сказать?