Древняя душа

Амеличева Елена

— Придется тебе заменить ее, — айка продолжил улыбаться.

— Размечтался! — фыркнула я и пошла прочь.

— Не сердись, — прокричал парень, бросившись вдогонку и на ходу натягивая штаны. — Пошутил ведь!

— Идиотские шутки у тебя. — Я продолжила шагать по полю.

— Конечно, у драконов-то получше.

— Чего? — ноги будто вросли в землю.

— А что, не так, скажешь? — он зло ухмыльнулся. — Помнится, когда мы виделись, ты Асатара искала!

— Чтобы сказать, что у него сын родился.

— О, так ты еще и залетела от принца, умничка!

Удар корзиной стер ухмылку

с его наглой морды. Следом пошла подножка и ступней в живот.

— Мне ни от кого залетать не пришлось, ребенка в храм подкинули! — прошипела я, наклонившись к нему. — Просто дурой была, надеялась на то, что у дракона совесть проснется, и у малыша будет отец! Но мы и без него справились, вырос отличный парень, и хоть он не мой сын, люблю его, как своего!

Кипя гневом, я зашагала дальше. Охая и ругаясь вполголоса, айка опять догнал меня.

— Что, мало? — я покосилась на него. — Добавить?

— Нет уж, хватит, отменно зарядила! — он прижал руку к животу и сморщился. — Заслужил, признаю. Да постой же, не беги, не угонишься за тобой!

— Так не беги, — я пожала плечами, но все же остановилась и по привычке осмотрела его поцарапанную корзиной щеку — ничего, заживет. — Получил за дело. Чего еще тебе?

— Спросить хотел. — Отдышавшись, сказал Малько. — О типчике одном. Ты ведь в этом, городе Падших живешь?

— Да, в Пандемониуме.

— У вас там один блондинчик такой есть. На вид холодный, как змеюка, только глазищи такие ярко-голубые, что слепят. И… странный он. Не по себе, когда рядом. А одет так, что самому правящему принцу не зазорно.

— Откуда ты знаешь Люцифера?

— Вот как его кличут, значит.

— Что ты от него хотел?

— Да что-то часто он мне попадается на пути.

— Нужен ты ему! — презрительное фырканье сорвалось с моих губ.

— Я-то, может, не нужен, но что-то он мутит, уверен.

— Что за ерунду ты несешь? — в желудке как-то нехорошо заныло.

— Сначала к Оси бытия приперся, чего уж хотел от нее, не знаю. Мы с батькой Гуром замерли, как ягнята перед волчарой, клянусь Богиней! — зачастил парень. — А Ось… ей словно противен он был, Люцифер этот твой, понимаешь? Лапу к ней протянул когда, она аж изогнулась вся в сторону, как девка от парня, что не нужен ей ни за какие коврижки, будто он дерьмом обмазан весь!

— Ерунда какая-то.

— А потом у мамки я его встретил, как навестить ее пришел. Переговорил о чем-то с ней на заднем дворе, кошель сунул и огородами ушел. А я ведь заглянул потом в кошель-то этот!

— И что?

— Денег там было много, вот что!

— И какие выводы из этого следуют, по-твоему?

— Сам не знаю! — он хлопнул себя по животу и скривился от боли. — И еще. У Эриннии его видел.

— Эриннии? — я с трудом сохранила невозмутимость. Та самая знахарка, о которой говорила Шаина, она чарами закрыла информацию о том, что Асатар одновременно Владыка и суши, и воды.

— Да, ведунья, что на отшибе живет, от водопадов если через рощицу срезать к этому вашему городу Падших, как раз на избушку ее тропка и выведет. — Он смутился и пробормотал, словно оправдываясь, — я за этим, зельем для сестры ходил, залетела опять, хотела выкинуть ребятенка.

Что за дела у

Люцифера с местной знахаркой? Говорят, ее ведьмой кличут, потому что нехорошие дела творит. А с другой стороны, он не обязан отчитываться ни передо мной, ни перед Малько. Чего я вообще этого айку слушаю? Послать его на водопады эти айковские, да идти домой! Дел много, еще в лазарет сходить надо, больных проведать, да настоев приготовить на завтра.

– Ведь сама же чувствуешь, неладно что-то там. — Тихо сказал парень. — Не к добру это все. Нехороший он, присмотрись.

— А ты хороший? — во мне вскипела злость, подогретая отчаянием. — Что о тебе скажут, если поспрашивать? Что девок перепортил немерено? Что половина из них к этой Эриннии бегала, в потом трупики в кровавых тряпках ночью в огороде прикапывала? Что еще, Малько?!

— Не идеальный, уж не серчай! — рявкнул айка. Серое лицо стало практически белым. — Но это — другое!

— Да неужто? Чем же оно другое? Тем, что твое? Так, выходит?

— Ясно, не о чем с тобой толковать! — он махнул на меня рукой и ушел. А я осталась стоять в чистом поле, как одинокое деревце лкесы, на которое надвигается буря.

Глава 4 Мать сестер

Саяна

В Южной Америке стоит побывать хотя бы ради того, чтобы увидеть жизнь с другой стороны. Непроходимые джунгли и высокие горы, вулканы, которые могут заговорить в любой момент, красота, мощь и хрупкость одновременно. Уникальные сочетания свойственны ей, хотя пыль в глаза Южная Америка не пускает, выставить себя в лучшем свете не пытается. Это место называют колыбелью цивилизации, как, впрочем, и десятки других мест на планете.

Здесь небоскребы растут из центра трущоб, где живут люди, что не могут обойтись без благословения шамана по любому поводу — начиная от покупки машины, заканчивая рождением ребенка. Тут до сих пор правят колдуны, к которым даже местные врачи отправляют пациентов, когда не могут вылечить их сами. Амулеты продаются на каждом шагу, засушенных жаб, мертвых эмбрионов лам, коз, ослиц, а также животных, давно и прочно поселившихся в Красной книге, проще купить, чем хлеб.

И это шокирует только в самом начале, а потом к причудливому симбиозу язычества и христианства, которые срослись прочно и навсегда, привыкаешь — надо только почаще напоминать себе, что не стоит судить других.

Пользуясь связями Драгана, мы беспрепятственно перемещались по Южной Америке. Впрочем, останавливать госпожу Ангела никому и в голову не приходило — сказывалось покровительство Охотников и Хранителей. Со стороны это напоминало увлекательное путешествие, вот только мне было отнюдь не весело. Да и Горан, глядя на мрачнеющую супругу, стискивал зубы и кулаки, готовый растерзать того, кто в этом виноват.

Центральная площадь городка в Боливии встретила нас шумом, что набросился одновременно со всех сторон музыкой, криками, смехом, автомобильными гудками, заставив замереть на мгновение. Темно-серый католический храм сурово взирал на торговок в пестрых юбках и черных котелках на голове — совсем как у Чарли Чаплина, но женщины не смущались — прямо на его ступенях шла бойкая торговля амулетами, средствами для приворота любимых, обретения богатства и задабривания дьявола.