Древняя история смерти
Шрифт:
Таким образом, погибель Бальдра стала необратимой, и это был первый такой случай в Асгарде — прежде все как-то ограничивалось временными смертями. По утверждению мифа, это событие, как бы оно ни было ужасно само по себе, есть предвестие еще более страшных событий, которые, правда, пока еще не произошли, но обязательно произойдут, и тогда случится Рагнарёк — гибель богов и всего мира. Ну а пока по тропе, протоптанной Бальдром, в небытие уходят скандинавы, чьи перволюди Аск и Эмбла сделаны из деревянных чурок, найденных богами-асами на морском берегу.
Что же до виновника происшедшего Локи, то он жив и в наши дни,
Но, откровенно говоря, что-то давно не слышно о серьезных колебаниях почвы на севере Европы, из чего можно заключить, что в режиме содержания нехорошего бога произошли послабления…
Тане, божество, он же первомужчина, народа маори, едва созрев физически, проявил скверные наклонности. Начал он с того, что сделал недвусмысленное предложение собственной мамаше, но, естественно, получил от ворот поворот. Не в оправдание Тане скажем, что выбирать ему было не из чего: иные женщины в Новой Зеландии тогда отсутствовали и он даже не подозревал о существовании таковых.
Поэтому когда мать отказалась от инцеста, он — гормоны в молодом организме так и бурлили — принялся вступать в неразборчивые связи, от которых чего только не народилось, и среди прочего камни, реки, травы и змеи. Посмотрев на мучения сына, мать посоветовала ему сделать женщину из подручного материала, и так явилась на свет Хине-Хауо-не — Дева, вылепленная из земли. Маорийский Пигмалион женился на ней, и вскоре у них родилась дочь, нареченная Хине-Титама — Дева рассвета.
На этом, казалось бы, Тане стоило угомониться и зажить бессмертной семейной жизнью, так нет же: не успела дочь толком подрасти, как он взял в жены и ее, совершив, таким образом, инцест не мытьем, так катаньем. При этом Тане удалось скрыть от Хине-Титамы, что они состоят в родстве. Где была при этом Хине-Хауоне и почему она промолчала, миф умалчивает: не исключено, что преступный сластолюбец целиком подавил ее волю.
Хине-Титама исправно рожала детей от собственного родителя, но, похоже, что-то все-таки подозревала, потому что в один не самый приятный для Тане момент стала допытываться, кто ее отец. Тане не нашел ничего лучшего, как переадресовать вопрос жены-дочери столбам дыма, и это превратило подозрение в прозрение: Хине-Титама поняла, в какую мерзкую историю попала. На счастье, ей как раз подвернулся некто Хаваики, и они вместе бежали в нижний мир, называемый По, спустившись туда по длинной веревке. Развратный Тане преследовал беглецов, но Хине-Титама обрезала веревку, и мужу-отцу не оставалось ничего более, как вернуться назад. В наказание за содеянное все его потомки, то есть маори, теперь умирают и попадают в По, где в вечной тьме и проживает Хине-Титама. Даже страшно представить, как она отыгрывается на несчастных, которые, между прочим, все, как один, приходятся ей внучатыми в разных коленах племянниками…
Да что говорить о людях, если даже полубог — могущественный богатырь Мауи, принесший людям огонь, уничтоживший чудовищ и людоедов, приподнявший небо и заарканивший солнце, — тоже стал жертвой Хине-Титамы.
Поначалу все шло по плану. Мауи засунул голову в спящую Хине-Титаму — варианты мифа тут расходятся — то ли в рот, то ли во влагалище, огляделся и пополз дальше. Но тут расхохоталась трясогузка — уж очень смешно, по ее мнению, болтались снаружи ноги героя. Каким образом майо-рийская трясогузка разглядела это в кромешном мраке По, объяснить невозможно.
Хине-Титама пробудилась и, согласно одному варианту, сомкнула на талии Мауи зубы, а согласно другому, задушила его вагиной. В общем, ничего хорошего ни для Мауи, ни для маори из всего этого не вышло…
Дикая история произошла на Новых Гебридах, а точнее, на острове Пентекост, куда с неба по кокосовой пальме спустились три первочеловека — братья Баркулкул, Марерул и Сермопр. Первым делом братья напились кокосового молока, которое, судя по дальнейшим событиям, успело прямо внутри орехов нагулять изрядный градус. Молоко ударило в головы братьям, и, в общем-то, наверное, нет ничего необычного в том, что им захотелось, как писал поэт, спрятать звон свой в мягкое, женское…
Женщин в то время на Пентекосте не наблюдалось — Творец еще не успел их создать, но это не остановило братьев, во всяком случае двоих из них, Баркулкула и Марерула. Они схватили бедного третьего брата и «горячим каштаном» (так сообщает миф) кастрировали его, создав, таким образом, какую-никакую первую пентекостскую женщину. Затем, однако, между ними возник спор, кому этой женщиной владеть, и победил старший брат Баркулкул, который и сочетался с Сермопром законным браком. Так Сермопр стал(-а) невесткой самому(-ой) себе.
Но Марерул не смирился с одиночеством, стал подбивать к Сермопру клинья и склонил-таки его (ее) к адюльтеру.
И вот тут случилось то, ради чего, собственно, и рассказывается эта поучительная история. Баркулкул, узнав, что братья наставили ему рога, убил Марерула — и так на Пентеко-сте появилась смерть. Убив брата, Баркулкул и себе, и всем своим потомкам подписал приговор. Что же до мертвого тела Марерула, то оно было использовано как саженец, и из него вырос на пользу людям ямс, который и поныне является одной из важнейших продовольственных культур во всей Меланезии, куда Новые Гебриды входят составной частью.
Дальнейшая жизнь Баркулкула и Сермопра протекала в счастливой гармонии. Операция по перемене пола прошла настолько успешно, что Сермопр даже оказался(-ась) способным(-ой) рожать. Они произвели на свет кучу детей и, таким образом, положили начало нивануату — коренному населению Пентекоста и близлежащих островов.
Люди африканского народа аруша на протяжении долгого времени умирали и снова возрождались. После смерти их хоронили со словами: «Человек умри и возродись, луна умри и останься мертвой». Эта магическая фраза приводила к тому, что утром следующего дня умерший вставал из могилы и возвращался в счастливую семью.