Древняя Месопотамия: Портрет погибшей цивилизации

Оппенхейм А. Лео

В нашу цель не входит рассуждать здесь о внутреннем развитии металлургии, применяемой технике и используемых металлах и сплавах. Достаточно сказать, что человек в Месопотамии пользовался подовой печью, хотя там в подобных печах пшеничного хлеба не пекли, ячменные же лепешки печи не требовали. Медь, бронза, серебро и золото обрабатывались месопотамскими кузнецами, которые работали с помощью какого-то вида мехов и, возможно, пользовались углем, чтобы получать требуемую температуру. Металлические изделия древнейшего периода были выполнены технически превосходно, но едва ли выделялись на общем уровне древнего Ближнего Востока. В противоположность Египту большая часть металлических изделий, созданных в Месопотамии в течение II и I тысячелетий до н. э., утеряна. Все же есть несколько случайно сохранившихся вещей и, кроме того, в письменных источниках нередко встречаются упоминания о такого рода работах, информация, которую, между прочим, еще предстоит собрать и изучить систематически.

Применение железа в Месопотамии представляет значительный интерес. Оно не сразу появилось на древнем Ближнем Востоке, но распространилось по всему региону где-то на исходе II тысячелетия до н.

э. Древним металлургам удалось превратить красивые зеленые и голубые минералы в новый материал, который, когда его выливали горячим, мог принять почти любую форму. Они пытались снова и снова применить эту технику и к красно окрашенным минералам. Хотя железную руду можно восстанавливать при более низкой температуре, чем медную, получаемый продукт не удавалось использовать так, как это делали с медью н бронзой - его невозможно было отливать. Это можно делать лишь при высокой температуре - способ, который впервые был применен европейскими металлургами в XIV в. Раскаленному железу можно относительно легко придать нужную форму молотом. Его можно превратить в род стали, если повторно нагревать (чтобы вызвать науглероживание), а потом закаливать в холодной воде. Момент, который следует подчеркнуть, заключается в том, что в то время как холодная ковка меди и других металлов была хорошо известна на древнем Ближнем Востоке, ковку раскаленного металла применили значительно позже. Похоже, что ''пробка'' в техническом мышлении вызвала отставание, а ее удаление привело к распространению применения железа.

Переход от меди и бронзы к железу был постепенным, и следы древнейшего применения железа почти исчезли. Это было изменением технологии, а не ''революцией'' с непосредственными военными, экономическими или социальными последствиями, как это часто предполагалось. На древнем Ближнем Востоке, с одной стороны, железо было новинкой, которую не следовало в определенных ситуациях допускать; с другой - металлом, известным с древности, металлом, который мог падать с небес и поэтому считался наделенным магическими свойствами. С появлением железа произошли некоторые изменения в торговых маршрутах, по которым ввозили руду и металлы в Месопотамию, а также в положении кузнецов, так как работа с железом требовала от них гораздо более, высокой технической квалификации. Желание сохранить приемы своего ремесла в секрете приводило к уединению, а это, в свою очередь, порождало недобрую славу о кузнецах.

Увлечение жителей Месопотамии разноцветными и драгоценными камнями вызвало, по-видимому, весьма сложные изменения, связанные снова - как это было с цветными рудами (малахитом и красным железняком) - с техникой обработки минералов огнем. Все еще совершенно неясно, что было толчком, вызвавшим производство стекла.

Нехватка привозных драгоценных камней привела к изготовлению искусственных камней, к украшению дешевых местных камней, с тем чтобы увеличить таким образом их привлекательность. В Египте негодные кусочки и осколки излюбленной там ляпис-лазури разбивали, растирали в пудру, прессовали и придавали форму бус, применяя в качестве скрепляющего состава какое-то низкоплавкое щелочное вещество. В Месопотамии кусочки кварца окрашивались минеральными голубыми и зелеными красителями, которые при нагревании превращались в стеклообразную красочную глазурь с ярким и постоянным блеском. При такой технике использовали образующие глазурь кремневые соединения (например, кварцевые камешки) и стеатит, который в силу множества причин был очень популярен. Стеатит достаточно мягок, чтобы использовать его для резьбы, обладает хорошей и ровной структурой и, кроме того, твердеет при нагревании. Другим камнем, который также при обработке нагревали, был сердолик. Его можно обесцвечивать с помощью щелочных веществ, накладываемых на него, и окрашивать красными минеральными красителями - техника, которая практиковалась от Индии до Египта с давних времен.

Несомненно, химики IV и III тысячелетий до н. э. экспериментировали с такими химикалиями, как известь, сода, силикаты (кварцевый песок), сочетая их с минеральными веществами ярких окрасок, чтобы получить глазурь, стеклянные смеси и стекла различного состава, прочные и быстро приходящие в негодность, мутные и прозрачные, такие, которым предстояло служить покрытием на ''сердечниках'', и такие, которые формовали подобно отливкам металлических предметов, и, наконец, обработанные особым способом, подходящим к природе этого удивительного пластичного материала - стекла.

Я не могу здесь заниматься историей древней глазури и стекла на Ближнем Востоке, рассказывать, как они появились и совершенствовались в постоянном обмене идеями и техникой, распространяясь из Месопотамии через Сирию в Египет и снова назад. Много технических знании и умения было затрачено на поиски тех искусственных камней, с помощью которых человеку удавалось имитировать природу и которыми по праву гордился месопотамский химик. С точки зрения технологии было бы интересно проследить ход этого развития, случайное или сознательное распространение технических приемов с их поисками и ошибками, плодотворными начинаниями и тупиками. Встают новые вопросы: когда, где и с какой целью глазурь отделили от ее ''сердечника'' и превратили в новый исходный материал, когда и где была разработана техника обработки этого нового материала, дававшая возможность лучше использовать его технические и эстетические возможности? Ответов на эти вопросы еще нет. Они будут получены только тогда, когда существующие стеклянные предметы будут подвергнуты анализу и соотнесены с клинописными текстами, в которых месопотамские ремесленники изложили свои методы для потомков. Эти тексты уникальны в клинописной литературе: только парфюмеры [31]и изготовители стекла [32]ценили свою работу настолько высоко, что стремились сохранить в письменном виде традиции ремесла.

Последний вопрос, связанный с технологией обработки материалов минерального происхождения, который следует упомянуть, относится к глине, гибкому, прочному и почти универсальному ''пластику''. Из трех основных видов глиняных изделий в Месопотамии - глиняной посуды, глиняных

табличек и кирпичей обжиг был необходим только для первых. Таблички и кирпичи высушивались на солнце и лишь иногда обжигались в печи. С точки зрения сравнительной технологии глиняные таблички, как ни важны они для нашего познания Месопотамии, представляют собой нечто нетипичное, а изделия месопотамских горшечников, иногда удивительно привлекательные и совершенные, достойны лишь краткого упоминания. Это не означает, что искусство горшечников не требовало большой технической изощренности при выборе глины и ее смесей, при работе на гончарном круге, и с другими необходимыми инструментами, при орнаментации горшка, при строительстве печи (доступ воздуха, температуры), при самом обжиге, украшении и полировке законченного изделия. ''Все это - достойные темы для технологического исследования, в результате которого, вероятно, удастся получить ясное представление о техническом образовании древнего ремесленника [33].

Однако сейчас более важно рассмотреть процесс производства и применения кирпича. Кирпичная стена, которая лежит в основе большей части сакральной архитектуры этой цивилизации, - столь же характерное для Месопотамии средство художественной выразительности, как и та комбинация стен и колонн, с помощью которой греческий строитель достигал своих целей. Эта кирпичная стена развилась из глинобитной (murus terreus) и так и не смогла преодолеть свойственные этому типу строений недостатки. От глинобитных стен кирпичная унаследовала ограниченность своих размеров, вернее говоря, зависимость высоты от толщины, которая для стен из утоптанной земли определяется законами притяжения и качеством работы (прочностью фундамента и способом трамбовки). Хотя наружный уклон мог бы увеличить высоту, к нему редко прибегали, так как трудно было рассчитывать, что в этом случае вся конструкция хорошо просохнет насквозь. Использование предварительно высушенных стандартных блоков - кирпичей - оказалось очень удачным: стены становились легче, и поэтому их можно было строить выше. Кирпич повысил и прочность стен, потому что точки и линии, особо напряженные, можно было укреплять дополнительно. Однако эти преимущества не использовались полностью из-за некоторых технических предубеждений месопотамских строителей.

Единственная техническая возможность преодолеть барьер, унаследованный от технологии строительства глинобитных стен, - применение известкового раствора в сочетании с обожженным кирпичом; но хотя раствор уже был известен, его не применяли, как не применяли и обожженный кирпич. Месопотамский архитектор, широко используя кирпич, всегда покрывал его толстым слоем глиняной обмазки по всей стене. Он не понимал, что применение другого типа раствора, скрепляющего кирпич, позволило бы ему увеличить высоту стен и при этом не делать их столь толстыми, что грозило их долговечности. В конце концов, под западным влиянием стали использовать известковый раствор в сочетании с обожженным кирпичом, а технология строительства арок и сводов, зародившаяся в каменной архитектуре, была перенесена в архитектуру кирпичных зданий. Размер комнат, до сих пор ограниченный длиной балок перекрытий, который прежде увеличивали только с помощью колонн, теперь мог быть больше. Появилась новая техника, основанная на взаимосвязи веса и опор, напряжения и контрнапряжения, структуры и наполнителя. Тяжелые, обмазанные грязью, чересчур ярко окрашенные стены и массивные нагромождения храмовых башен были заменены за период несколько больше одного тысячелетия сверкающими стенами, покрытыми глазурованными кирпичами, образующими сложные рисунки, с изящными башнями и грациозными сводами. Но уже до этого строители месопотамских храмов и дворцов добились некоторых успехов в проектировании, расположении и строительстве. Эти архитекторы и строители создали монументальные произведения искусства, во многих отношениях превзойдя создателей скульптур и барельефов. Как ни связаны были строители традициями своего ремесла и ограничениями, навязанными им несовершенной технологией, они стремились все же нарушить монотонность бесконечных стен, покрытых грязевой обмазкой. В храмовых постройках они украшали эти стены ритмически распределенными ступенчатыми нишами и контрфорсами. Я не знаю функционального происхождения этих ниш и не могу сказать, почему такое украшение отличало лишь храмы. Для украшения обмазки кирпичных стен часто применялась особая техника. Белая и цветная штукатурка использовалась для узоров, которые вскоре стали делать в Вавилонии более долговечными, применяя своеобразную мозаику, состоящую из глиняных конусов, вдавленных в грязевое покрытие так, что видны были только их окрашенные шляпки. Настенные росписи известны с очень древнего периода (Тепе Гавра); в светских зданиях их позже заменили глазурованными кирпичами (в Ассирии и во дворце Навуходоносора II в Вавилоне) и каменными плитами с вырезанными на них рельефами. Это делалось в Ассирии, где имелся соответствующий камень и где ортостаты, помещенные у подножия кирпичных стен, использовались либо структурно, либо в целях престижа. Странную и явно импортированную технику мы встречаем в храме средневавилонского Урука - такая совершенно невавилонская черта, как имитация каменных рельефов, выполненная из оттиснутых в формах кирпичей. Храм был построен царем касситской династии Караин-дашем (начало XIV в. до н. э.). Такая же техника, но еще более подчеркнутая полихромной глазурью, встречается на хорошо известных воротах Иштар в Вавилоне, воздвигнутых Навуходоносором, и на стенах Ахеменидского дворца в Сузах. На примере Ассирии видно, что светские здания, особенно дворцы, всегда восприимчивы к иноземным влияниям.

Помимо ниш в кирпичных стенах и сооружения террас, как бы возносящих над повседневностью все здание или значительную его часть [34], месопотамские архитектурные комплексы, принадлежащие богам и царям, отличаются также характерной планировкой. Заметна явная тенденция к хорошо продуманному расположению комнат, коридоров и дворов, из которых состоит месопотамский храм [35]. Иногда большие и наиболее знаменитые святилища кажутся лишенными ''великого замысла'', что, вероятно, объясняется стихийным разрастанием построек в течение веков строительной деятельности. В меньших святилищах, однако, гармоническое расположение достигалось чаще.