Древняя Русь. Быт и культура
Шрифт:
К тому же городскому костюму, по-видимому, следует отнести и своеобразные украшения — булавки с загнутым стержнем и массивной плоской головкой (табл. 55, 8-15), обычно сложно орнаментированной с лицевой стороны и гладкой с оборотной, стержень круглый или уплощенный, загнутый крючком, редко орнаментированный (табл. 55, 11). Изделия эти отливали из бронзы, серебра или оловянисто-свинцовых сплавов в каменных односторонних литейных формах. Длина их колеблется от 8,5 до 10,5 см, причем длина головки равна примерно половине общей длины предмета. Головки иногда имеют звездчатую форму, их основу составляет ромбическая или восьмиконечная фигура, в центре которой помещено круглое или квадратное гнездо для перламутровых или стеклянных вставок. На концах головок расположены украшения в виде полумесяцев или шариков, лежащих пирамидкой (табл. 55, 9, 11, 13). Центральную часть плоскости звездчатых головок занимают арки или круги с узором из ложной зерни и скани. Кроме Новгорода, где 15 экземпляров подобных булавок найдены в слоях второй половины XII — середины XIII в., аналогичное украшение обнаружено в Пскове. Другая распространенная форма этих предметов — булавки с квадрифолийными головками (табл. 55, 8, 10, 14). Форма квадрифолия получила на Руси довольно широкое распространение. Булавки с квадрифолийными головками найдены в нескольких древнерусских центрах. Три предмета обнаружены в Новгороде, в слоях второй половины XII в. Один из них орнаментирован геометрическим узором, нанесенным красной выемчатой эмалью (табл. 55, 10). Такой же красной эмалью нанесен узор и на головку булавки, обнаруженной на феодальной усадьбе Воищина на Смоленщине, в слое конца XII в. (Седов В.В., 1960, рис. 33, 1) (табл. 55, 8). Две похожие булавки обнаружены соответственно в Новгороде и в Серенске. На плоскости их головок помещены изображения птиц с распростертыми крыльями. Фигура птицы на серенской находке (табл. 55, 14) помещена так, чтобы булавка в рабочем состоянии приняла горизонтальное положение (Никольская Т.Н., 1974, с. 43, рис. 1, 3). О таком же расположении на плоскости можно судить и по украшениям, головка которых оформлена в виде фигуры крылатого фантастического зверя или дракона (табл. 55, 15). В нижней части туловища зверей пробиты отверстия для несохранившихся цепочек или привесок, туловища украшены чеканными узорами — косичкой. В Новгороде четыре такие булавки обнаружены на одной феодальной усадьбе, в слое конца XII — первой трети XIII в. Еще одной разновидностью оформления головки булавок с крючками является росток-крин. Две такие булавки происходят из Новгорода, из слоев конца XII — середины XIII в. (Седова М.В., 1981, с. 80, рис. 28, 6, 9), а одна — из феодальной усадьбы Воищина на Смоленщине (Седов В.В., 1960, рис. 33, 2) (рис. 55, 12). Кроме Новгорода, Пскова, Серенска, Воищины, булавки с загнутыми концами известны еще в Киеве и Старой Рязани (Монгайт А.Л., 1967, рис. 12в).
Места находок булавок свидетельствуют, что все они связаны с крупными городскими центрами или феодальной усадьбой (Воищина). В таком крупном центре ювелирного производства, как Серенск, обнаружена и литейная каменная формочка для отливок булавок со стрежнем. Ее звездчатое завершение очень напоминает аналогичные новгородские украшения (табл. 55, 11), однако на конце стержня есть двойной крючок для подвешивания или застегивания изделия (Никольская Т.Н., 1974, с. 43, рис. 1, 9). Литейные формочки, найденные в Серенске, возможно, происходят из Киева (Медынцева А.А., 1978б, с. 382).
До сих пор остается неясным назначение всех этих вещей, найденных, как правило, в слоях XII — начала XIII в. Может быть, это были вотивные изображения, привешивавшиеся к иконам. К такому выводу пришел Б.А. Рыбаков: он предположил, что они являлись «принадлежностью весенних аграрных обрядов» (Рыбаков Б.А., 1967, с. 91). Очевидно большое сходство в оформлении головок булавок со стержнем с оформлением посохов ангелов, изображенных на суздальских златых вратах (Овчинников А.Н., 1978, рис. 63–65, 67, 86, 90, 99, 101, 107). Однако наиболее вероятно, что все типы булавок использовали в качестве заколок для волос или головных уборов. На это указывают их поздние румынские аналогии XVI в. (Popesku M.M., 1970. Repr. 23, 26).
Подковообразные и кольцевидные фибулы-застежки. В славянском деревенском и городском костюме наиболее утилитарным металлическим элементом можно считать фибулы, служившие для стягивания краев верхней и нижней одежды как мужчин, так и женщин. В «Повести временных лет» под 945 г. упомянуты нагрудные застежки — «великие сустуги», одетые на древлянских послах, прибывших к княгине Ольге (ПВЛ, с. 41). Вероятно, это были большие застежки на плащах. На основании археологического материала выделяются три основных типа фибул — скорлупообразные, подковообразные и кольцевидные. Скорлупообразные фибулы, так же как и круглые, равноплечные, трилистные, являются деталями одежды скандинавских и карельских женщин и поэтому в данном разделе не рассматриваются.
В славянском костюме чаще использовали так называемые подковообразные застежки, круглые или овальные, напоминающие по форме подкову, концы которой оформлены головками разных видов. Вдоль дуги передвигается игла с загнутыми в виде кольца концом. При застегивании игла, лежащая между головок застежки, продевается в края одежды, дуга при этом поворачивается на 90° — концы одежды не могут не разъединиться. Величина фибул колеблется от 1,5 до 10 см в диаметре. Изготовляли их чаще всего из бронзы, реже из серебра и оловянисто-свинцового сплава. По оформлению концов этих застежек выделяют несколько типов.
Наиболее распространенный тип — спиралеконечные фибулы, концы которых раскованы и завернуты в трубочки (табл. 5–6, 1–2). Они найдены в древностях смолянских кривичей уже во второй половине I тыс. н. э. (Седов В.В., 1982, табл. XVIII, 4). В древностях II тыс. н. э. подковообразные фибулы со спиральными концами известны у полян, древлян, дреговичей, радимичей, смоленско-полоцких и псковских кривичей и у новгородских словен (Там же, табл. XXVII, 14, 37; XXIX, 32; LI, 15, 22; LV, 4, 8). Они сопровождают захоронения, совершенные как по обряду сожжения, так и по обряду труположения. В городских слоях подковообразные застежки со спиральными концами встречаются с X в. Металлографическое исследование новгородских фибул показало, что большая их часть была отлита из латуни или многокомпонентного сплава с преобладанием цинка; концы отливки прокованы и закручены. Пять экземпляров сделаны из проволоки, концы которой также прокованы и изогнуты в виде спирали (Рындина Н.В., 1963, с. 254). По поперечному сечению дуги спиралеконечные фибулы делятся на четырехгранные, круглые, треугольные и плоские (или прямоугольные). Самыми ранними образцами считаются фибулы четырехгранного или ромбовидного сечения. На территории Руси найдено 28 таких фибул — в Гнездове, Михайловском и Тимеревском могильниках, владимирских и приладожских курганах. Известны они в Прибалтике, в Финляндии и Швеции, причем Швеция считается их родиной (табл. 56, 2). В Новгороде все экземпляры этих фибул обнаружены только в слоях X в. (Седова М.В., 1981, с. 84; Мальм В.А., 1967, с. 156). Также с X в. и вплоть до конца XII в. бытовали спиралеконечные фибулы треугольного сечения. Фибулы круглого сечения (табл. 56, 1) можно датировать X — серединой XIII в., причем основная их масса приходится на X — первую половину XII в.; во второй половине XII — середине XIII в. фибулами круглого сечения пользовались реже; фибулы спиралеконечные пластинчатые (судя по погребальным комплексам) бытовали с XII в., получив наибольшее распространение в XIII в. и дожив до конца XIV в. В Новгороде хронологические рамки бытования этого типа фибул примерно те же, однако появление пластинчатых застежек можно отнести уже к XI в. Наконец, еще один тип спиралеконечных фибул — витые (табл. 56, 15). Дуга их перевита, концы гладкие, расплющенные, закрученные в трубочки; их датируют XII в., но время их наибольшего распространения — XIII в.
Обширную группу подковообразных фибул составляют застежки с гранеными головками, форма которых — их основной датирующий признак. К числу древнейших можно отнести фибулы с ромбовидными головками (табл. 56, 3–5). Часто головки платинированы серебром и орнаментированы вписанными один в другой ромбами, иногда обе головки слиты (табл. 56, 4). Фибулы этого типа на Руси встречаются довольно редко, причем только в погребениях мужчин, у плеча. Два экземпляра найдены в Новгороде, в слое середины X — 70-90-е годов XI в. На Русь эти фибулы попали, видимо, из Прибалтики, где они известны среди древностей балтов и эстов. А.А. Спицын датировал подобные застежки X — первой половиной XI в. (Спицын А.А., 1896, табл. VII, 10).
Фибулы с многогранными головками на концах (табл. 56, 6–8, 12) имеют обычно овальное или шестигранное сечение, головки — в форме усеченной пирамиды со срезанными углами. Фибулы этого типа чаще всего богато орнаментированы ромбическим и треугольным узором, различными выступами. На территории Древней Руси подобные фибулы известны в основном в северной части — в Приладожье, в Гнездове, в Ярославских могильниках, на Сарском городище и др. В Новгороде такие фибулы обнаружены в слоях от X до середины XII в. Кроме того, они известны в Финляндии, Прибалтике, Швеции, Норвегии, на Готланде и происходят из памятников конца IX — первой половины XI в. (Мальм В.А., 1967, с. 159–161).
Своеобразной разновидностью фибул этого типа являются застежки с шипами на многогранных головках. Родина фибул этого типа — Финляндия, но известны они также в Швеции и Норвегии. На территории Руси найдены в Приладожье (одна фибула — на о. Березань в устье р. Буг). Фибулы эти известны уже с IX в., но наибольшее распространение их относят к X в. (Там же, с. 161, 162).
Близки по оформлению головок к предыдущим двум типа фибулы с воронкообразными, или гвоздевидными, концами (табл. 56, 11). Их головки покоятся на несколько приподнятых концах дуги и имеют форму перевернутой усеченной пирамиды, иногда со скошенными углами. Сечение таких фибул разнообразное: ромбическое, сегментовидное, шестиугольное и пр. Верхнюю часть их дуг орнаментировали глазковым пуансонным узором или рядами параллельных линий, головки, тоже довольно часто, — пуансонным узором. Судя по находкам из Новгорода, фибулы эти отливали из латуни по восковой модели с потерей формы. Различные орнаментальные насечки наносили зубильцем по поверхности уже остывшего металла (Рындина Н.В., 1963, с. 254). Основная масса подобных фибул происходит из памятников, связанных с древностями балтов, но известны они также в Финляндии, Швеции, Норвегии и на о. Готланде, где датируются IX — началом XI в. (Мальм В.А., 1967, с. 162, 163). В городских слоях Новгорода фибулы с гвоздевидными концами обнаружены в слоях конца X — конца XIV в., однако максимально они были распространены в X–XI вв., экземпляры более позднего времени редки, причем их особенность — оформление дуги витьем (табл. 56, 16), а также утолщение средней части дуги (табл. 56, 17).
Фибулы с маковидными головками (табл. 56, 10) имеют приподнятые концы, напоминающие семенную коробочку мака. Подобные фибулы на Руси немногочисленны, скорее всего, они заимствованы из Прибалтики. В курганах они встречаются в погребениях, совершенных по обряду ингумации, и могут быть датированы XI — началом XII в. Известны они в курганах и городах — Новгороде, Старой Рязани и др. В Новгороде три экземпляра таких фибул найдены в слоях от середины XI до середины XII в. (Седова М.В., 1981, с. 88).