Древо жизни. Книга 2

Кузьменко Владимир Леонидович

– На ночь обязательно прими лекарства. Скоро тебе понадобятся все силы.

– Что вы принесли? – спросила она, косясь на бластер в руках Павла и его оттопыренные карманы.

– Это нам вскоре может сильно пригодиться, пока мы доберёмся до своих. Кстати, вот ещё что, – он вытащил из кармана два цилиндрика.

– Это тебе, – он протянул один из них Ирине и тут же крикнул: – Осторожно! – когда она положила палец на едва заметный выступ на корпусе цилиндра. – Положи пока и не трогай. Сейчас все объясню.

Ирина послушалась и положила цилиндр на стол.

– А

этот, – Павел положил рядом с первым второй, – тебе, Мария. На всякий случай, – пояснил он, – если меня рядом с вами не будет. Эту штучку надо держать в руках так. – Он показал, как надо держать цилиндр. – При нажатии на выступ из этого узкого, почти невидимого отверстия выбрасывается струя на пять-шесть метров. Её надо направить в лицо противника, но если она попадает на другие участки кожи, эффект будет тот же, хотя наступит на пять—шесть секунд позже. Жидкость, вернее, аэрозоль, проникает сквозь кожу почти мгновенно и выводит противника из строя часа на два, а то и три. Сознание теряется сразу же после попадания капелек на кожу. Так что, будьте осторожны!

И ещё. Здесь двенадцать зарядов. Каждый выстрел дозируется автоматически. Если надо произвести два выстрела, то следует нажать на выступ дважды. После двенадцатого нажатия цилиндр пуст, и вы можете его выбросить.

Он с усмешкой посмотрел на Марию.

– Во всяком случае, это лучше, чем колотить рукояткой хлыста по голове. Не так противно.

– Хорошо, что ты напомнил, – встрепенулась Ирина. – Может быть, уже пора? – она кивнула на дверь в ванную комнату.

Павел поднялся со стула.

– Пойду посмотрю.

Мария тоже встала.

– Может, я уйду? Мне надо покормить малыша.

– Конечно, конечно. Иди. Я только хочу тебя предупредить, что меня два дня не будет. Вряд ли Генриха хватятся за это время, но, во всяком случае, помните, что вы ничего не знаете; и ждите меня. Эти штучки, – он указал на лежащие на столе цилиндры, – спрячьте. Свой возьми сейчас. – Он протянул один из них Марии. – Применять их только в самом крайнем случае, – строго предупредил он. – И держите их постоянно при себе. И последнее. Если что-нибудь случится такое, что не будет другого выхода, запомните, в западной части парка, справа от статуи Дианы с собаками, в кустах роз есть потайной лаз. Он выводит за ограду. В километре от выхода начинается лес. Там найдёте овраг. В овраге две поваленные поперёк сосны. Сразу за ними – кусты, переплетённые плющом. Там небольшая пещерка. В ней трехдневный запас еды и воды. – Он замолчал, обдумывая, все ли сказал.

– Я думаю, что до этого не дойдёт, – нарушила молчание Ирина.

– Я тоже надеюсь, – ответил Павел. – Но вот ещё что, – оживился он, – если будете вынуждены бежать, то брызните из цилиндрика на подошвы обуви. Тогда ни одна собака не возьмёт след. – Он облегчённо вздохнул, удовлетворённый, что ничего не забыл.

– Теперь иди! – отпустил он Марию.

Павел, как и обещал, вернулся через два дня. К этому времени Ирина уже окончательно встала на ноги. Женщины гуляли в парке вместе с малышом, который спокойно спал в колясочке.

– Вот где вы! – обрадовался Павел.

– Мы

ходили смотреть возможные пути отхода, – засмеялась Ирина.

– Нашли?

– Да, там, где ты сказал, справа от Дианы. Как у тебя?

– Отлично! Я успел все сделать. Теперь люди вне опасности. Я уеду снова на пару дней, и, когда вернусь, мы сможем покинуть этот дом. Мне ещё надо договориться о технике переброски вас в безопасное место.

– Как? Разве ты не поедешь с нами? – огорчилась Ирина.

– Я ещё не знаю. Это не от меня зависит. Но вы не беспокоитесь! Вас встретят надёжные люди и проводят до места назначения. Но скорее всего я смогу быть с вами.

Мария из деликатности отошла от них и свернула в боковую аллею.

Вечером к ней в комнату постучала Ирина.

– Можно я помоюсь в твоей ванной? Я не могу пользоваться своей…

– Конечно, милая!

Она помогла подруге раздеться и разбинтовала ей грудь.

– Болит?

– Если делаю резкие движения. А так уже терпимо.

– Как он тебя разукрасил! – она с ужасом смотрела на иссечённое тело подруги.

– Все-таки мазь помогла. Они уже почти не болят. Вот только жаль – останутся рубцы. Ты мне помоешь голову? Мне трудно поднимать руки.

– Конечно, конечно! – заторопилась Мария.

Часа через два Ирина, уже одетая и причёсанная, собиралась уходить, как снаружи, со стороны ворот, раздался пронзительный вон сирены. Они бросились к окну. Ворота были настежь открыты, и через них во двор одна за другой въезжали полицейские машины.

– Павел уехал? – встревожилась Мария.

– Часа три назад, – ответила подруга, наблюдая, как машины подъезжают к крыльцу дома и из них выскакивают полицейские в чёрных мундирах.

– Я, пожалуй, пойду. Лучше, чтобы нас не застали вместе.

– Иди. Днём встретимся. Если я не зайду к тебе, выходи в парк.

Она закрыла за Ириной дверь и прислушалась. Минут через десять в коридоре раздался топот сапог и к ней постучали.

ГЕНЕРАЛ

На пороге стоял офицер в сопровождении двух полицейских.

– Мадам, вас просят подняться наверх, к генералу! – Он отступил, пропуская Марию.

В центральном холле у карточного столика сидел высокий пожилой седовласый мужчина. Судя по расшитой золотом форме, это и был генерал. Мария заметила, что у него большие умные и проницательные глаза. Это её встревожило. Генерал, это был он, отнёс промелькнувшую тревогу к естественному состоянию женщины, поднятой вечером с постели, и поспешил успокоить её.

– Прошу вас, не волнуйтесь, – сказал он, вставая, – и присядьте здесь, – указал он на стул напротив, который тут же предупредительно пододвинул Марии офицер. – Извините за поздний визит, – продолжал генерал, – но обстоятельства вынудили нас нарушить ваш покой.

Мария села и вопросительно взглянула на генерала. Тот по достоинству оценил сдержанность женщины и улыбнулся, но тотчас же снова стал серьёзным.

– Простите, что я вторгаюсь в ваши интимные стороны жизни, но интерес дела требует полной откровенности.